Т. 02 Вне всяких сомнений
Шрифт:
Телетайп в офисе командующего отстукивал:
«НЬЮ-ЙОРК, ШТАТ НЬЮ-ЙОРК. ЧТОБЫ РАСЧИСТИТЬ ОТ ОБЛОМКОВ ПОСЛЕ АВАРИИ ЧАСТЬ ТУННЕЛЯ ХОЛЛАНД, ВЕДУЩУЮ ИЗ ЦЕНТРА К ПЕРИФЕРИИ, ПРИШЛОСЬ ПЕРЕКЛЮЧИТЬ ДВИЖЕНИЕ НА ВСТРЕЧНУЮ МАГИСТРАЛЬ. ПОЛИЦИЯ ОТКАЗАЛАСЬ ОТ НАМЕРЕНИЯ ОСТАНОВИТЬ ЭВАКУАЦИЮ. С ПОМОЩЬЮ БУЛЬДОЗЕРОВ ПРОБУЮТ ВОССТАНОВИТЬ ДВИЖЕНИЕ ПО ТРИБОРО-БРИДЖ, СБРАСЫВАЯ ПРЯМО В РЕКУ ИСКОРЕЖЕННЫЕ АВТОМОБИЛИ И ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ТРУПЫ. ПОДТВЕРЖДАЕТСЯ ИЗВЕСТИЕ О КАТАСТРОФЕ С ПАРОМОМ В УИХОКЕН, НО СПИСКА ПОГИБШИХ ПОКА НЕТ. СРОЧНОЕ СООБЩЕНИЕ: МОСТ ДЖОРДЖА ВАШИНГТОНА РУХНУЛ ИЗ-ЗА ПЕРЕГРУЗКИ ИЛИ В РЕЗУЛЬТАТЕ ДИВЕРСИИ — НЕИЗВЕСТНО. ЕЩЕ
Нечто подобное происходило повсюду. На автостраде Денвер — Колорадо-Спрингс к полночи было зарегистрировано сто тридцать пять смертельных исходов в результате аварий, потом подобной информации уже просто не поступало. Тяжелый ДС-7 врезался в Бербанке в толпу, прорвавшую ограждение. Движение по автостраде Балтимор — Вашингтон было закупорено пробками в обоих направлениях. Все пять выездов из Лос-Анджелеса были забиты едва ползущими машинами. В четыре утра по восточному времени Президент ввел военное положение. Немедленных результатов этот приказ не принес.
К утру у Рейнолдса был уже тридцать один оператор, их распределили по двадцати четырем городам. Ему крайне тяжело далось решение о том, чтобы его люди «держали» лишь знакомые им города. Все решилось окончательно, когда игрок Кэрш Деньги-Ваши-Будут-Наши сказал: «Док, у меня предчувствие — Миннеаполис должен быть моим». Рейнолдс сдался, хотя один из его только что прибывших подопечных был уроженцем этого города. Он посадил на Миннеаполис обоих и молился, чтобы хоть у одного из них предчувствие сработало. Прибыли двое ясновидящих; одному из них, совершенно слепому киоскеру из Чикаго, тут же был поручен поиск бомбы в этом городе; другой — циркачке, читающей чужие мысли, просто дали список городов и велели заняться свободным поиском. Миссис Брентано вторично вышла замуж и переехала; ее разыскивали по всему Норфолку.
В час пятнадцать пополудни, то есть за сорок пять минут до истечения срока ультиматума, все сидели в своих комнатах, вооруженные планами городов, их аэрофотоснимками и фотографиями макетов атомной бомбы. Клуб был полностью очищен от обычных посетителей. Тем нескольким служащим, которые должны были обеспечивать бригаду операторов ЭСВ, приказали соблюдать полнейшую тишину. На шоссе перекрыли движение, самолетам было запрещено летать в этой зоне. Все должно было создавать благоприятную атмосферу для того, чтобы теперь уже сорок два человека могли бы спокойно сидеть и думать.
У коммутатора находились Хэммонд, Рейнолдс и Мак-Клинток — помощник Президента. Рейнолдс оторвал взгляд от списков:
— Время?
— Час тридцать семь, — ответил Хэммонд. — Осталось двадцать три минуты.
— Час тридцать восемь — поправил его Мак-Клинток. — Рейнолдс, как у вас с Детройтом? Нельзя же оставить его без защиты!
— Мне некого на него поставить. Каждый прикрывает тот город, который он знает.
— А близняшки? Я слышал, как они упоминали Детройт.
— Они повсюду выступали, но их родной город — Питсбург.
— Одну из них переведите на Детройт.
Рейнолдсу очень хотелось послать его подальше.
— Они работают только в паре. Вы что, хотите расстроить их и потерять два города?
Не отвечая на вопрос, Мак-Клинток спросил:
— А кто на Кливленде?
— Норман Джонсон. Он оттуда родом, а по своим способностям занимает среди операторов второе
место.Их разговор был прерван звуком голосов на нижней площадке. По лестнице поднимался мужчина с чемоданом в руках. Увидев Рейнолдса, он воскликнул:
— О, привет, доктор! Что случилось? Я занят важнейшим делом — изготовляю танки, и вдруг меня хватает ФБР! Это ваши штучки?
— Да. Пошли.
Мак-Клинток хотел было что-то сказать, но Рейнолдс уже увел приезжего.
— Мистер Нельсон, вы прибыли со всем семейством?
— Нет, они все еще в Детройте. Если бы я знал…
— Погодите. Выслушайте меня внимательно, — Рейнолдс объяснил ситуацию и показал план города и фотоснимки макета атомной бомбы, находившиеся в комнате, куда они вошли. — Вы все поняли?
Желваки на скулах Нельсона ходили ходуном.
— Неужели это возможно?
— Да, возможно. Все, что надо — это думать о бомбе или о бомбах. Войти с ними в соприкосновение, зажать их, не дать взорваться. Придется попотеть.
Нельсон тяжело перевел дух.
— Постараюсь не заснуть.
— Если вам что-нибудь требуется, звоните по телефону. Желаю удачи.
Рейнолдс возвращался мимо двери ясновидящего слепого. Она была приоткрыта.
— Гарри, это проф. Что-нибудь получается?
Владелец комнаты повернулся на голос:
— Она в Лупе [72] . Я мог бы провести к ней, если б был там. Дом шестиэтажный.
— А более определенно сказать нельзя?
— Передайте, пусть пошарят на чердаке. Когда я «поднимаюсь» вверх, становится теплее.
— Передам немедленно.
Вернувшись почти бегом, он увидел только что прибывшего Хэнби. Рейнолдс набрал номер узла связи.
— Говорит Рейнолдс. Чикагская бомба в шестиэтажном доме в Лупе, вероятно на чердаке. Нет, это все. Будьте здоровы.
72
Луп (от английского loop — «петля»), район в центре Чикаго, охватываемый петлей железной дороги.
Хэнби начал что-то говорить, но Рейнолдс, отрицательно качнув головой, взглянул на часы. Генерал, так ничего и не сказав, взял трубку.
— Говорит командующий. Любые срочные сообщения передавайте сюда, — он положил трубку на рычаг и тоже посмотрел на часы.
Долгие пятнадцать минут прошли в полном молчании. Генерал прервал его, подняв трубку. Он сказал:
— Говорит Хэнби. Есть какие-нибудь новости?
— Нет, генерал. На проводе Вашингтон.
— Вашингтон?
— Да, сэр. Генерал у телефона, мистер секретарь.
Хэнби вздохнул.
— Говорит Хэнби, мистер секретарь. У вас все в порядке? Вашингтон… в норме?
Остальные слушали разговор через усилитель.
— Разумеется, разумеется. Срок ультиматума истек. Но я хотел бы сказать вам: радио Москвы сообщило всему миру, что наши города в огне.
Хэнби искал нужные слова.
— А на самом деле?
— Конечно, ничего подобного. Я напрямую связан с Генеральным штабом, у которого постоянная связь с каждым городом списка. Все они в полном порядке. Не знаю, был ли толк от ваших ненормальных, но так или иначе, тревога оказалась ложной… — линия смолкла.