Та, что будет моей

Это было больно. Глупо, нелепо, совершенно нелогично, но все равно по-женски больно… Ведь чтобы ни произошло, как бы сильно он не обидел ее в прошлом, она все равно не смогла окончательно его забыть.

Аглая подошла к окну и, убрав занавеску, незаметно выглянула на внутренний двор: Артур лежал на одном из шезлонгов у бассейна и, опустив на глаза солнечные очки, говорил по телефону.

С ней. "Деткой".

Кто она, его американская подружка?

Наверняка красавица с обложки Вог, наверняка из обеспеченной семьи. Образованная, яркая, живая.

Та, что ему подходит.

Ее злило, что она вообще думает об этом, но не думать не могла. И чем больше мыслей крутилось в ее голове, тем хуже ей становилось.

Черт бы побрал этого Вишневского! Лучше бы он вообще не возвращался!

Она задернула занавеску и занялась какими-то домашними делами, честно попыталась отвлечься, но чтобы она не делала, мысленно возвращалась к их стычке, прокручивала в голове их диалог и "детке"…

Все-таки это невыносимо больно.

Часть 9

* * *

Весь следующий день Вишневский крутился в городе, потом вернулся домой, забрал нужные документы, сменил джинсы на строгий костюм и, выехав за ворота увидел, что Веснушка и Валюша стоят под козырьком у этих самых ворот.

Аглая говорила с кем-то по телефону, а девочка, вытянув руку, ловила ладошкой капли мелкой мороси. На ее плечах яркими желтыми полосками выделялись лямки рюкзака, на голове болтался капюшон такого же желтого дождевика.

И чего они тут зависли в такую погоду?

— И что теперь? — доносился ее приглушенный из-за шума дождя голос. — Мы уже вышли и ждем! Когда вы пришлете следующую машину?… Час? Вы серьезно?!

Артур опустил до конца стекло и выглянул на улицу. Не смог не отметить, что в этой голубой, чуть промокшей джинсовой куртке она выглядела очень даже симпатично.

— Какие-то проблемы?

— Нет никаких проблем, — раздраженно отшила его она. Смахнув с дисплея капли, принялась что-то быстро набирать на виртуальной клавиатуре.

— Наше такси не приехало, — вздохнув совсем по-взрослому, ввела его в курс дела Валюша. — Мама злится.

Такси не приехало, значит…

— И чего вы тут мокните? Почему не дома?

Девочка пожала плечами и принялась снова с воодушевлением ловить капли.

Дел у него сегодня было еще по горло — реально каждая секунда на счету, но бросить их вот на улице он не мог.

— Переждали бы дома, — сказал он, дождавшись, когда она что-то дописала и сунула телефон в карман. — Зачем тут стоять.

— Мама с Иракли уехали на УЗИ, забрали с собой ключи, — нехотя поделилась она и шмыгнула носом. Погода сегодня действительно выдалась пасмурная.

— Так у нас могли бы подождать свое такси.

— Неудобно. Да и дома у вас никого нет.

Какие мы…

Вишневский взглянул на часы и отметил, что время уже сильно поджимает. Через два часа его ждали на собеседовании по поводу должности в Сколково. Сколково — это не переговоры на точке с овощами у дяди Вазгена, наплевательски ну никак. Там каждая наносекунда на счету, потому стоит она несколько сотен, а то и миллионов.

Дом Аглая и инновационный комплекс находились в разных районах города, если только сильно поторопиться…

Ну не бросать же их здесь действительно, в конце концов.

— Садитесь в машину, — вздохнул он и открыл для нее соседнюю дверь.

— Это еще зачем?

— Домой вас отвезу. Зачем.

— Не стоит утруждаться, — задрала подбородок и притянула девочку ближе к себе.

— Садись, говорю. Ребенка простудишь.

Видимо, это и стало тем самым весомым аргументом. Она вздохнула и, поправив на дочери капюшон, шагнула к его машине.

Потянула на себя ручку двери, заглянула в салон… и вернулась обратно под козырек.

— И что не так? — уже начал терять терпение он.

— Твоя машина.

— И что с ней?

— Она двухместная.

— Это Феррари, Веснушка, конечно, она двухместная, — закатил он глаза. — Не нравится? Привыкла на Майбахе разъезжать?

— Дело не в этом — куда мы посадим Валюшу? — абсолютно серьезно заметила она, и Вишневский беззвучно выругался под нос.

Точно! В машине мест только на двоих, ребенка поместить ну никак!

— Не страшно, мы новое такси подождем, — снова шмыгнула носом и, спасаясь от ветра, подцепила воротник куртки. — Сказали, что будут через час.

Артур залез в карман и достал оттуда ключ. Протянул ей через открытое окно.

— Вот, переждите у нас, там плазма и горячий чай. Все лучше, чем здесь.

— Дома никого нет, Артур, мне неудобно! — возмутилась она. — Ты спешил куда-то, не смею задерживать. Правда, никаких проблем.

Стиснув зубы и заодно руль руками, Вишневский прошипел под нос тираду из крайне нецензурных ругательств.

Спокойствие, Дзен. Будь спокоен. Она твоя дочь, ты ее можешь бросить их тут! Будь выше, будь мудрее. Ты знаешь, как правильно поступить.

Снова достал ключ и, пикнув брелоком, оживил массивные двери ворот — те плавно поехали в разные стороны.

— Сейчас, пять минут.

— Что ты задумал?

— Тут стойте.

На старом добром отцовском Вольво не ездили, наверное, ни разу, с тех пор, как он перебрался в Америку. Пыли на кузове было немерено. Он вообще был не уверен, что машина заведется — наверняка от долгого простоя разрядился аккумулятор. Но, сев за руль, понял, что бак полон и аккумулятор вполне жизнеспособен.

Скорее всего Иракли не дал машине врасти шинами в пол.

Конечно, после кричащей роскоши Феррари Вольво показался ему старым проржавевшим баркасом на фоне белоснежной яхты, но выбора не было — две другие машины были в ходу, придется довольствоваться тем, что есть.

Выехав за ворота, он снова бросил взгляд на часы — как назло время летело просто с космической скоростью.

— Садитесь, — бросил он, поторапливая женщин. — Быстрее, пожалуйста, я очень спешу.

Аглая поправила капюшон на голове дочери и, взяв ту за ручку, быстро метнулась к машине.