Та, которая снится

Испуганные дети, взволнованные лица родителей, страх окутавший площадь. Каждый хочет уйти с площади после Жатвы, уйти домой, а не на вокзал, откуда тебя повезут на верную гибель.

Я ищу глазами Китнисс и Прим. Их нигде не видно. Я уже отчаялся найти их, как заметил светловолосую девочку. У меня не было сомнений, что это Прим. Я не ошибся.

– Привет, Прим.
– говорю я как можно веселей.

– Привет.
– еле выдавливает она. Девочка вся дрожит, не удивительно, это её первая Жатва.

– Не бойся, это твоя первая Жатва, тебя не выберут!
– подбадриваю я её, она едва заметно улыбается.

– То же самое сказала Китнисс.
– ответила девочка.

– Кстати, о твоей сестре. Почему она не с тобой?
– спросил я.

– Она сказала, чтобы я становилась с младшими.
– пожала плечами Прим.

– Хорошо, иди к младшим, я пока найду Китнисс.

Девочка уходит, а я отправляюсь на поиски её сестры. Я замечаю её уже среди ровесников и спешу пробраться к ней.

– Всё, хорошо?
– спрашиваю я её вместо приветствия.

– Да, только за Прим немного волнуюсь.-отвечает девушка и быстро целует меня в щёчку.

– Не волнуйся, её вписали только один раз.
– говорю я.

– Да, верно.

На сцену выходит Эффи Бряк, вечно бодрая, яркая, женщина из Капитолия. Жатва начинается. Китнисс находит мою руку, и я крепко сжимаю её ладонь. Нудная и долгая речь мера и вот Эффи Бряк произносит своё коронное «Дамы вперёд!». В голове крутится только одна мысль: «Только бы не Китнисс, только бы не Китнисс!» Эффи Бряк достаёт из шара карточку и громко произносит имя нового трибута.

Это не Китнисс, она назвала имя её маленькой сестры-Примроуз Эвердин.

Китнисс начинает падать назад, но я успеваю её подхватить. Сквозь толпу вижу как Прим, сжав кулачки на негнущихся ногах, идёт к сцене. Да я всегда удивляюсь, как её ветром не сносит! А они хотят её выкинуть на арену?! Её же сразу там насмерть задавят!

Китнисс возвращается способность двигаться, и она бежит к сцене, я даже не успеваю, схватит её за руку.

– Есть доброволец! Я хочу участвовать в играх!
– кричит она из-за всех сил, боясь, что её не услышат.

Нет! Этого не может быть, мне всё это снится! Я не могу нормально мыслить, в голове туман. На глаза наворачиваются слёзы. Почему я не могу выйти вместо них добровольцем? Почему?! Сквозь слёзы вижу, как Гейл оттаскивает кричащую Прим от Китнисс, и любовь всей моей жизни поднимается на сцену. Я не слушаю восторженные вскрики Эффи Бряк. Я думаю, что мне делать дальше.

Я должен вернуть её живой домой, нет, я обязан! Я сделаю всё для этого, пусть мне и будет это стоить жизни. Я выйду добровольцем. Я знаю, на что иду. Я больше никогда не смогу быть вместе с ней, про счастливое будущей можно забыть, но я должен. Я хочу, чтобы она жила. Она должна быть счастлива, и пусть даже с Гейлом.

Я стою и жду, когда Эффи объявит имя юноши-трибута. Она перестаёт восторгаться Китнисс и достаёт из шара карточку. Хоть в чём-то мне сегодня повезло. Она называет моё имя.

Я выхожу на сцену и встаю рядом с Китнисс. Она с болью в глазах смотрит на меня и губами шепчет: «За что?»

Я не могу ответить ей на её немой вопрос, поэтому просто перевожу взгляд на площадь. Мэр заканчивает свою нудную речь и велит нам с Китнисс пожать друг другу руки. Я сжимаю её холодную ладонь. Совсем недавно делал то же самое и говорил, что всё будет в порядке, а сейчас нас увезут на игры и уже никогда не будет, так как было…

Нас с Китнисс заводят в дом Правосудия и рассылают по разным комнатам. Я сажусь на диван и жду встречи со своей семьёй. Они не заходят все вместе, а поодиночке, каждый хочет лично поговорить со мной.

Первым заходит отец. Он без слов подходит и обнимает меня.

– Возвращайся.
– говорит он, хотя понимает, что я больше не вернусь.

– Пап, ты же знаешь, что я не вернусь. Я буду любыми способами пытаться вернуть её.- отец понимающе кивает. Да, он понимает меня, понимает, что лучше я умру на играх, чем вернусь домой без неё. Знает, что моя жизнь потухнет без неё.

– Я люблю тебя.
– он ещё раз крепко меня обнял.
– Прощай… - сказал он и вышел из комнаты. Отец единственный, кто любил меня в этой семье. Я знаю, ему тяжело, мне тоже.

Следующая в комнату входит мама. Хоть она и кардинально изменила своё отношение к отцу с братьями и ко мне, но я всё равно удивлён, когда она со слезами на глазах прижала меня к себе.

– Пит, ты сможешь победить.
– тихо шепчет она.

– Нет, мам, не смогу…Я уже больше не вернусь… - говорю я.

– Ты попытаешься спасти её.
– заканчивает мама.

– Да.
– только и могу ответить я.

– Она тебя по-настоящему любит.
– говорит мне мама.
– Я тоже тебя люблю, извини, что никогда тебе об этом не говорила, извини, что лишила тебя счастливого детства, извини, что била тебя… - начинает мама, но я её останавливаю.

– Я ни капельки не сержусь на тебя, я тоже тебя люблю.
– мама целует меня в лоб и всхлипывая уходит.

Следом заходит Джон. Он садится напротив меня.

– Мне жаль, Пит.
– начинает он.
– Мне нужно было выйти вместо тебя, а я просто струсил!
– зло говорит он и опускает глаза.

– Ты не должен был вставать на моё место. Я сам захотел участвовать.
– отвечаю я.

– Ты это из-за Китнисс?
– спрашивает он. Я только киваю в ответ.-Она замечательная, таких редко встретишь, да и любит тебя сильно.-говорит он. Остальное время мы с ним просто сидим молча. Когда приходит миротворец Джон крепко меня обнимает и уходит.

Следующего гостя я не ждал вовсе. Он, конечно, мой брат, но наверняка безумно был рад тому, что я попал на игры.

– Я знаю, ты удивлён. Я редко когда к тебе хорошо относился, а точнее никогда. Просто я не мог смириться с тем, что отец тебя любил больше чем меня. И ещё из-за кое-чего, а точнее кое-кого… - он думал над тем, стоит мне говорить это или нет.

– Из-за кого?
– переспросил я.

– Китнисс… - выдохнул он.

– Что? Она то тут причём?
– удивился я.

– Я всегда знал, что ты её любишь, и я тоже…её…любил.
– запинаясь, произнёс он.

– Ты врёшь.
– зло рявкнул я.

– Нет, не вру.
– тихо сказал брат.

Теперь-то он точно будет рад моему плану. Я умираю на арене, а Китнисс возвращается домой. Я не думаю, что он упустит такой шанс. Не знаю, наверное, я бы ему врезал, если бы его не забрал миротворец.