Тадж-Махал
Шрифт:
– Я решил строить новую столицу Индии на развалинах старого Дели!
– Вы уже приняли решение, государь?
– Да! Я назову новый город Шахджеханобад.
Блестя на солнце доспехами и оружием, огромной змеей, растянувшейся на многие десятки километров, колонна, извиваясь, продвигалась по равнинной местности. Голова её вползла на небольшой холм, и взорам впереди идущих, предстал уже разбитый у реки лагерь «пейшеканэ», который гостеприимно ждал уставших и измотанных от палящего солнца и пыли людей. Радостные крики прокатились по колонне, подбадривая едущих в самом конце воинов.
Перед воротами,
Склонившись к самому окну и взяв жену за руку, он произнёс:
– Как вы перенесли дорогу? Как себя чувствует, любовь моя?
– Всё хорошо, мой повелитель. Я так соскучилась…
– Я приду сразу же, как только вы устроитесь в своём шатре.
Ночь опустила свой полог на лагерь так быстро, словно боялась, что день ещё на пару минут задержится на земле. Кругом зажглись факелы и костры. При свете факелов продолжалась бойкая торговля на рынках. Люди покупали овощи, крупы и варили себе на кострах еду.
После собрания эмиров, которое проходило ежевечерне, Шах-Джехан сразу же прошёл в покои жены. Свежая и отдохнувшая, как будто и не было длительного перехода, к нему навстречу вышла улыбающаяся Мумтаз Махал. Их глаза, полные любви и нежности, встретились. Взяв мужа за руку, она повела его за ширмы из тонкого, разрисованного чудесными цветами, ситца. Светильники на высоких треножниках, стоящие за ширмами, подсвечивали их, и, казалось, что цветы буквально плавали в воздухе. Усадив мужа на тахту, Мумтаз Махал поднесла ему чашу с холодным лимонадом.
– Вы устали, мой господин? Отдохните. Выпейте холодного лимонаду.
Шах-Джехан взял чашу, отпил глоток, не отрывая глаз от жены. Мумтаз принесла тазик и кувшин с тёплой водой.
Опустившись на колени перед мужем, она расстегнула ножные браслеты на его ногах и положила их на тахту рядом с ним. Драгоценные браслеты тускло поблескивали золотом в неярком свете. По тёмно-красному эмалевому фону, причудливо извиваясь золотыми стеблями, составляли сложный узор белые лилии с зелеными листочками. Внутри браслета из золотой проволочки был сделан тот же узор, но белые лилии с красными листочками лежали уже на зелёном фоне.
Поставив ноги мужа в тазик, она омыла их от дорожной пыли, поливая из серебряного кувшина водой. Когда служанка унесла тазик, она вновь надела браслеты на его ноги.
– Всю дорогу я мечтал о встрече с вами, – сказал Шах-Джехан и провёл рукой по волосам жены. – Мечтал вновь услышать ваш голос, дотронуться до ваших волос.
Она взяла руку мужа и, прижавшись к ней щекой, положив свою голову к нему на колени, запела о любви. Когда она закончила петь, Шах-Джехан тихо сказал:
– Каждый день я молю Аллаха только об одном, чтобы наша встреча длилась вечно, а если суждено нам умереть, то вместе и в один миг.
Покои Кандхари бегум
В
комнате был полумрак, горело только два светильника, остальные Кондхари приказала потушить. Она нервно ходила из угла в угол, наматывая на палец край покрывала. Вошёл евнух, поклонившись, произнес:– Госпожа, пришёл тот, кого вы ждёте.
– Пусть войдёт!
В комнату вошёл небольшого роста человек с бегающими глазками. Поклонившись, он замер, не поднимая глаз от пола.
– Долго же тебя приходится ждать, Саид!
Человечек медленно поднял глаза на Кандхари. В его тёмных глазах алым дьявольским светом плясали отблески огня светильников.
– Мои дела не терпят спешки, госпожа. Иначе может полететь много голов, в том числе моя и ваша.
Кандхари передёрнуло.
– Нашёл ли ты человека, который исполнит мою волю?
– Вся прислуга Мумтаз Махал предана ей, и найти человека, который бы предал её, трудно.
– Деньги могут всё! – Кандхари вытащила из шкатулки мешочек с золотыми рупиями и бросила его на столик. – Не скупись!
Саид не пошевелился. Она достала и бросила ему ещё один мешочек. Человечек поклонился:
– Я найду такого человека.
Достав из халата маленький хрустальный пузырёк, он протянул его женщине:
– Это тот яд, который вы просили, госпожа. Никто не заподозрит, что её отравили.
– Пусть он останется у тебя, – сказала Кандхари и бросила на столик третий мешочек. Человечек сгрёб со стола деньги и спрятал их в халате:
– Но убить её сейчас нельзя. Она носит под сердцем ребёнка.
– Да, – зло усмехнулась Кандхари, – это уже четырнадцатый ребёнок, которого она собирается родить!
– А убить невинную душу, – спокойно продолжал Саид, – большой грех. Эти души под покровительством Аллаха. Надо подождать, когда она родит.
– Я подожду. Но не днём больше! Если выполнишь точно в срок, я дам тебе в два раза больше того, что дала сейчас.
Глаза человечка расширились от изумления и алчности, и он склонился в низком поклоне.
Шах-Джехан ехал верхом, за ним несли паланкин с Мумтаз Махал. Два десятка всадников из личной охраны султана ехали поодаль. Мумтаз смотрела на мужа из открытого окна паланкина.
Процессия подошла к подножию небольшого холма. Султан спешился и приказал охране оставаться на месте. Он помог жене выйти из паланкина, и они вдвоём отправились на вершину холма.
Вид, открывшийся с вершины, был великолепен. Внизу, вплоть до самого горизонта, лежала земля в зелёном цветущем убранстве. Справа у излучины реки был разбит их походный лагерь, занимающий огромную площадь и поражающий своими правильными геометрическими формами и яркостью красок. Слева были видны живописные развалины старого Дели.
Мумтаз вздохнула полной грудью и, улыбаясь, сказала:
– О, Аллах! Как же прекрасна жизнь!
Султан обнял жену.
– Я хотел показать вам этот чудесный вид. Здесь, рядом со старым Дели, я построю новую столицу Индии. Тут мы пробудем месяца два. Надо решить, где построить форт, дворец, разбить широкие прямые улицы, чтобы они не петляли как в Агре, и не были чересчур узкими. Работы предстоит много. А когда мы всё решим, отправимся домой, ведь нам надо ещё подготовиться к вашим родам.