Тафгай 4

— То есть тебя не смущает, что Леонид Ильич в 1936 году был каким-то мелким комиссаром на танковом заводе, а в 1939 году уже стал секретарём партии Днепропетровска. А в 50-ом он уже депутат Верховного совета СССР. Кое-кто сильной рукой пешку двинул в дамки. Человек из ниоткуда вдруг превратился в члена правительства гигантской страны — это нонсенс. — Всю эту тираду я прошептал ещё тише, чем говорил до этого.

Бобров тяжело вздохнул и достал из шкафа графинчик с белой жидкостью, от которой пахло водкой, и налил себе маленькую рюмашку.

— А вот с этим делом Михалыч, тебе придётся завязать. — Я ткнул пальцем в рюмку. — Я тебе про будущее не всё рассказал. Ты умрёшь летом 1979 года, что-то там с тромбом случится. Подумай о семье и о себе. Первая причина всех болезней нервы и эта гадость, которая, кстати, нервы ещё больше расшатывает.

Тренер снова тяжело вздохнул, и отодвинул рюмку подальше.

— А чего я, собственно говоря, переживаю? — Вдруг спросил сам себя Бобров. — Едем в Японию — побеждаем, а дальше видно будет. Побарахтаемся. Я им не шахматная фигурка, — сказал он, погрозив кому-то кулаком в потолок.

— Правильно, давай ещё пирогов с чаем. — Обрадовался я. — А то у Мальцева кроме пельменей в холодильнике нет нихрена.

***

В субботу днём 29 января во дворце спорта центрального стадиона имени Ленина состоялась фотосессия и встреча с журналистами. Нашей сборной наконец-то привезли из Горького новую хоккейную форму, над дизайном которой я сам же и поработал. А когда хоккеисты надели красные именные свитера с огромными звёздами на груди, внутри которых был серп и молот, фотографы ахнули. И после общей фотографии один из работников с фотоаппаратом из газеты «Советский спорт» двинул в народ гениальную идею:

— А давайте я вас щёлкну для настенного календаря. Кого индивидуально, а кого группами по два или по три человека?

— Индивидуально — это кого? — Подъехал к фотографу Боря Александров.

— Как кого? Харламова, Мальцева и Якушева, — простодушно ответил сотрудник «Советского спорта».

— Иди в жопу, — коротко ответил юный гений прорыва и покатил стрелять по воротам Минеева, ведь тренировку сегодня никто не отменял.

— Иван, — меня окликнул телекомментатор Николай Озеров. — Скажи пару слов для программы «Время».

— Здравствуйте, — я подкатил к здоровенной телекамере и встал под луч прожектора. — Слушаю ваши вопросы Николай Николаевич?

— С каким настроением едете на свои первые в жизни Олимпийские игры? — Улыбнулся телекомментатор.

— Настроение у команды боевое, никакой недооценки соперника нет. Но всё же, главные наши противники на играх — это сборная Швеции, с которой мы очень тяжело сыграли в скандинавском турне и сборная Чехословакии, которая будет стараться взять реванш за поражение на призе «Известий». Поэтому товарищи телезрители, болейте за нас у своих телевизоров и верьте в нашу удачу. За котов!

— Спасибо за интервью, — засмеялся Николай Озеров и тут же меня окликнул работник стадиона:

— Тафгай, срочно к телефону, жена рожает!

Хоккеисты те, кто гонял шайбу, разом остановились и с удивлением уставились на меня.

— Спокойно товарищи! Это у друга жена рожает, наверное, нужно что-то из медикаментов привезти, — пробурчал я и пошагал к телефону в служебную комнату с неоднозначными чувствами.

«Кто? — ломал я голову. — Неужели я сделал то самое неосторожное движение кому-то из сборной города по лыжным гонкам? Так рано ещё рожать? Я вообще здесь в прошлом провёл всего пять месяцев? Хотя тут ведь жил до меня один отчаянный товарищ. Всё может быть».

— Алло? — Спросил я наглую незнакомку, взяв телефонную трубку.

— Здравствуй, Иван, это я! — Крикнула на том конце телефонного провода Варя Варшавская. — Испугался?

— Да, испугался, звоню-звоню, а тебя всё на работе нет и нет. — Признался я, облегчённо выдохнув. — Что тебе из Японии привезти?

— Сам приезжай, поскорей! — Засмеялась Варвара.

Глава 17

Олимпийский турнир в японском городе Саппоро, промышленного и культурного центра острова Хоккайдо, для нашей сборной СССР, по сути, начался в понедельник 7 февраля в 11:30 по местному времени или в 5:30 по Москве. За два часа до игры сразу после ужина Всеволод Михалыч собрал команду у себя в номере. Кстати, поселили нашу команду, так же как и остальных спортсменов мужского пола в одном из простеньких пятиэтажных зданий, которые организаторы Олимпиады бесхитростно выстроили в ряд, как в каком-нибудь спальном микрорайоне Советского союза. Поэтому с первых дней в Японии мы чувствовали себя почти как дома.

На пятнадцатиминутном собрании старший тренер Сева Бобров сначала сказал несколько слов о первом матче с финнами:

— Счёт первой игры 9 : 3 никого не должен вводить в заблуждение. Финские любители — это не заокеанские профессионалы. Но всё равно хочу отметить игру второй пятёрки: защитников Васильев и Гусев, нападающих: Мальцев, Петров и Харламов. Из девяти шайб забросили пять. Дважды отличились в большинстве. Харламов положил три, Мальцев — две. Молодцы.

— Ура! — Заголосил я и захлопал в ладоши, и мой порыв поддержало большинство хоккеистов, а Харламов с Мальцевым встали и дружно поклонились. — Качай Михалыча! То есть качай Харламова!

— Потом покачаете, — заулыбался Всеволод Михалыч. — Первая пятёрка: защитники Фёдоров и Куликов, а так же нападающие Александров, Тафгаев и Скворцов, сыграла не так ярко. Всего две заброшенные шайбы, у Тафгаева и Александрова. Надо мужики прибавлять. И третья пятёрка: защитники Астафьев, Ляпкин и нападающие Викулов, Федотов и Якушев отыграли тоже достойно, две шайбы забросили. Володя Викулов у нас — молодец, отметился дублем.

— Качай «Губастика»! — Выкрикнул Мальцев и захлопал в ладоши.

«Губастиком» армейские хохмачи прозвали Володю Викулова из-за мясистой и немного выпирающей нижней губы. Мы с Борей Александровым переглянулись и резко вскочив, подняли Викулова на руки.

— Отъе…есь! — Разволновался он, но с первого раза вырваться не смог.

— Куда нести Михалыч? — «Протрубил» я, перекладывая миниатюрного армейского форварда на плечо.

— Я же сказал, потом покачаете, — замахал руками Всеволод Михалыч. — Поставь Христа ради Викулова на место!

— Тяжёлый зараза, — пробормотал я и вернул нападающего туда, где он и сидел. — Отъелся ты, Володя, на японских котлетах. Смотри, всё Тарасову расскажу.

— В норме вес, в норме, — забухтел Викулов.

— По вратарям! — Повысил голос старший тренер. — Володя Минеев отстоял с Финляндией хорошо, но по предварительной договорённости на игру против шведов у нас выходит Виктор Сергеевич Коноваленко. Да и ещё составы пятерок остаются без изменений.

— А золотую медаль запасным тоже вручат? — Спросил Коля Свистухин, который, как Женя Паладьев и Виктор Шалимов, первую игру просидел на лавке.

— На глупые вопросы не отвечаю, — почему-то обиделся Всеволод Михалыч. — Все двадцать человек — это одна команда. Займём первое место, все получат золото. Нормальные вопросы есть?