Таиланд, сезон дождей

Жители этого района рано просыпаются и очень поздно, за полночь ложатся спать. Люди торгуют, готовят пищу, умываются и отправляют естественные надобности на виду у прохожих. Создается впечатление, что в Тонбури либо все родственники, либо очень близкие друзья. Скученность неимоверная. Соседи, не надсаживая горла, переговариваются через улицу: от одного двора до другого рукой подать. Сапожник знает, какая рыба сегодня на обед у цирюльника, торговец овощами без ошибки находит дом, где кончилась капуста. Все открыто, все на виду.

Шумит, галдит неугомонный Тонбури. Над почерневшими от дождей домами разливаются пряные ароматы овощных приправ. Ловко лавируя между прохожими и велосипедистами, пружинистой походкой спешит разносчик сладостей. На плече коромысло. На нем подвешены корзины с засахаренными кусочками различных тропических фруктов — папайи, ананаса, манго. Две женщины толкают перед собой тачку с древесным углем. Их усталые, изможденные лица перемазаны угольной пылью. Кажется, они ничего не видят перед собой, кроме этого тяжелого черного ящика на колесах да ухабистой мостовой переулка.

До полудня еще далеко. Но солнце уже нечет невыносимо. По Тонбури от дома к дому бродят бритоголовые буддийские монахи, облаченные в светло-оранжевые тоги. Здесь существует обычай, по которому каждый таиландский мальчишка обязан минимум на семь дней уйти в монастырь. К монашеству население относится почтительно. В Таиланде буддизм — государственная религия, а король — глава буддийской церкви.

Город трехсот храмов

В Бангкоке насчитывается более трехсот буддийских монастырей. Они разбросаны по обоим берегам Чао-Прайи. В Тонбури мы познакомились с буддийским монахом по имени Бхадрагака. Ему уже за пятьдесят. Всю свою жизнь он провел за стенами монастыря и даже написал книгу о буддизме. Бхадрагака — человек высокообразованный, начитанный. Он считает, что главной заботой всех верующих должна стать борьба за мир. На вопрос, что он понимает под этой борьбой, Бхадрагака ответил:

— Необходимо, чтобы каждый занялся самоусовершенствованием, преодолел все земные чувства и бренные страсти. Ведь любой человек, достигнув «прозрения», становится Буддой. А Будда — антипод насилию; стало быть, это и есть высшая степень миролюбия…

Бхадрагака хорошо разбирается в архитектуре храмов и в монастырских порядках. Когда мы попросили его показать некоторые храмы столицы, он охотно согласился. По дороге Бхадрагака рассказывал:

— Буддизм появился в стране в I–II веках. Недалеко от Бангкока, в местечке Понг Гук, археологи обнаружили развалины очень древних храмовых построек со статуями Будды. В архитектуре храмовых построек Таиланда есть элементы индийских, бирманских, камбоджийских, китайских монастырей.

— Существует два основных вида буддийской, храмовой архитектуры, — продолжал наш знакомый. — Первый называется «Прапранг». Этот вид храма отличается округлой вершиной наподобие башни. Примером может служить знаменитый храм Ват Арун на правом берегу Чао-Прайи. Другая разновидность — ступообразная пагода со шпилем, именуемая «Прачеди»…

В яркий, солнечный день бангкокские храмы поражают приезжего богатой палитрой своих красок. Золото и терракота, тончайшая лаковая роспись и филигранная резьба по дереву и камню, зеркальная мозаика и цветные витражи, керамика и инкрустация драгоценными камнями. От легкого дуновения ветерка под изогнутыми консолями крыш раздается мелодичный перезвон колокольчиков.

…Бхадрагака помог нам провести один день в действующем буддийском монастыре.

За монастырской стеной

Две кирпичных стены, окаймляющие храм и кельи монахов, выходят на неширокий клонг. Массивные деревянные ворота украшены медными заклепками. Они давно не чищены и позеленели от сырости. Ворота охраняют две гигантские скульптуры фантастических воинов. От ворот в просторный двор ведет мощенная квадратными плитами дорожка. Она упирается в ступени главного храма. Кругом ни души.

Снимаем обувь, как того требует религия, и проходим за ворота. Нас встречает настоятель — глава общины.

— Вам в какой-то мере повезло, — низким голосом говорит он после традиционного поклона со сложенными у лица ладонями. — Сегодня мы принимаем в монастырь учеников. Сейчас вы все сами увидите.

Мы благодарим настоятеля и спрашиваем, сколько в монастыре монахов.

— Вместе с послушниками двести пятьдесят. Сейчас сезон дождей, поэтому все в сборе. Эти месяцы у нас считаются священными. По уставу человек, попавший в монастырь в этот период, не имеет права покинуть обитель по крайней мере в течение семи дней. — Он прячет улыбку в редкие черные усы и добавляет:

— Считайте, что это к вам не относится… А вот к тем двум паренькам, — он указал в сторону ворот, — безусловно.

Мы обернулись. Группа монахов вводила в распахнутые ворота мальчиков лет восьми-десяти. Они были одеты по-праздничному. Парни постарше держали над мальчиками черные зонты, увитые разноцветными лентами. Головы будущих послушников украшали замысловатые уборы, отороченные золотой канителью. Когда торжественная процессия поравнялась с нами, настоятель приказал монахам отвести ребят в первую келью — двухэтажную пристройку с окнами без стекол, прикрытыми решетчатыми ставнями. Потом, обращаясь к нам, пояснил:

— Войти в монастырь, который проповедует учение основателя нашей религии Будды, — великое счастье. Но чтобы совершить полный разрыв с мирской жизнью, будущий послушник прежде всего должен побрить голову, надеть сабонг (кусок ткани, оборачиваемый вокруг бедер) и чивару (вид тоги).

Мы поинтересовались, есть ли различия в одежде монахов в зависимости от ранга? Ответ последовал отрицательный.

— Правда, ткань по качеству может быть разная, — разъяснил настоятель, подумав. — Монастырь покупает материал в рулонах, потом его разрезаем на небольшие куски. Чтобы получилась чивара, нужно сшить три-четыре куска вместе.

— Так почему же сразу не отрезать один длинный кусок ткани?

— Монах не имеет права даже думать о каких-то материальных благах. Куски ткани, из которых сшита его одежда, служат как бы символом тех лохмотьев, в которые должен облачаться монах.

В монастыре установлен строгий распорядок дня. Задолго до восхода солнца монахов и послушников будит колокол. Накрутив вокруг пояса сабонги, все спешат совершить утреннее омовение. Затем следует первая молитва по кельям перед крошечными «персональными» алтарями. Молитва состоит из прославления Будды и его учения. Она завершается благословением всего живого на земле и несколькими минутами созерцания. После этого все выходят в монастырский двор. Одни убирают территорию, другие стирают сабонги, чивары, обмениваются новостями.

С восходом солнца, когда в близлежащих домах жители приступают к завтраку, монахи с котелками и котомками, перекинутыми через плечо, отправляются собирать подаяние. В большинстве монастырей Таиланда кухонь нет. Не было ее и в том, который нам удалось посетить. Часам к восьми монахи возвращаются и завтракают в своих кельях.

После еды по зову колокола все собираются в главный храм. Начинается утренняя молитва. Монахи рассаживаются на полу, согласно рангам. Настоятель зажигает перед изображением Будды курительные свечи. Отвешивая земные поклоны, монахи славят Будду, его учение, общину.