Таиландский детектив

Выслушав со сдержанной улыбкой слова благодарности, г-н N. спросил:

– Что мне прикажете передать г-ну Т.?

– Г-ну Т. известна история с наркотиками?

– Он знает о ней все.

– Когда нам вылетать?

– Завтра вечером... Да и еще: вы ведь не возражаете против компании вашего покорного слуги, - г-н N. поклонился.
– Потому что г-н Т. счел нужным пригласить и меня. Так что я буду сопровождать вас.

Катя была этому только рада. Когда г-н N. ушел, Зоя, сложив руки на груди, поинтересовалась:

– С чего ты решила, что я полечу с тобой? Ты же понимаешь, я не могу бросить Виктора в таком положении одного.

– Я решила так с того, что в Бангкоке мы сможем найти хорошего адвоката. Ты же слышала, что г-н Т. в курсе всей нашей истории с наркотиками. Уверена, он сможет кого-нибудь нам порекомендовать и, потом, там мы напрямую свяжемся с российским посольством. Со своей стороны они тоже, что-нибудь смогут предпринять. Ну, так как? Я полечу одна?

– Конечно нет, - вздохнула Зоя, после того как обдумала Катины слова.
– Ты права - в Бангкоке, в этом отношении, мы имеем больше возможностей...
– она потерла глаза и зевнула.
– Пожалуй, ты права и в том, что мне нужно немного поспать.

Когда Катя, выйдя из номера, тихонько прикрыла за собой дверь и спустилась в холл, то увидела, терпеливо дожидавшегося ее г-на N., рассчитывавшего вместе с ней вернуться в университет.

– Я взял на себя смелость нанять людей из приличной и надежной фирмы к услугам которой прибегал не раз. Они упаковывают экспонаты, - по дороге в университет говорил он.
– О, разумеется, все будет происходить под вашим личным присмотром. Но поскольку врач, настаивал на том, что вам нежелательно лишний раз испытывать неприятные впечатления, то я прошу вас не церемониться со мной. Уверяю вас, я буду счастлив, взять на себя часть ваших обязанностей.

Катя усмехнулась: г-н N. прозрачно намекнул, что вид лаборатории, где ей пришлось столько вынести, не слишком хорошо скажется на ее самочувствии. Что там лаборатория! Ее до конца жизни будет передергивать при одном упоминании о Таиланде.

Слоняясь по лаборатории, куда были снесены все экспонаты, чтобы освободить холл и где три нанятых рабочих в спецодежде бережно и сноровито упаковывали в ящики с опилками черепки, древней глиняной утвари, Катя про себя все еще посмеивалась над подозрениями тактичного N. Вот если бы ему повезло родиться в России, он вряд ли бы так церемонился с ее нервами и чувствами. Он бы знал, что нет ничего прочнее и выносливее чем нервы русских женщин, день которых начинается с вечного преодоления, хорошо, если не с утреннего хамства в переполненном транспорте. Что русской не в новинку браться за ту работу, за которую возьмется не каждый мужчина и дело здесь не в феминизме или честолюбии, а в том, что ей порой приходиться в одиночку содержать семью. Разве ее можно испугать какими-то ужасными воспоминаниями об уже прошедшем, закончившемся эпизоде ее жизни. Но вид сейфа, к которому был прикован Виктор, отозвалось в ней маетной болью. Отвернувшись от него, она сосредоточилась на предыдущей мысли стараясь додумать ее.

Еще совсем недавно были времена, когда идеалом русской женщиной считалась не какая-то там худосочная Клаудиа Шиффер, а крепкая, краснощекая молодка, чьи модные аксессуары ограничивались лопатой в руке или киркой на плече. Она запросто выживала в коммуналке с мужем алкоголиком, ухитряясь воспитывать на одну свою зарплату детей и тянуть хозяйство. Все это как-то не располагает к капризам и сентиментальной чувствительности.

Подошедший г-н N. протянул ей мобильный. Некто Пратин Уингстон пожелал встретиться с ней. Катя понятия не имела, кто это такой, но властный и уверенный голос Уингстона подавил на корню, готовый уже сорваться у нее отказ. Он заявил, что ее, ожидает машина, которая доставит к нему. Прежде чем ответить, Катя подошла к окну. У ворот, резко отличаяясь от глянцевых разноцветных легковушек выглядевших на его фоне легкомысленно и празднично, стоял пропыленный военный джип.

– Хорошо, - произнесла в трубку Катя, разглядывая его.

– Жду, - так же коротко пророкотал в ответ Уингстон и отключился, не сказав, ничего такого, что хоть как- то расшевелило бы ее память.

Но Катя была уверена, что где-то уже слышала этот голос. Она предупредила г-на N., что едет на встречу с Пратином Уингстоном, после чего спустилась в студенческий буфет и купила бутылку воды. От лекарства все время сохло во рту. Студенты не донимали своим вниманием фаранго, а если кто-нибудь и проявлял интерес, то больше к ее коленкам, чем к ней самой.

Идя к джипу, Катя, с удивлением разглядывая его, все решала, с чем связана предстоящая встреча и кто такой этот Уингстон Пратин. Вблизи было видно, что джип пропылен настолько, что сквозь его защитный окрас казался размытым. Водитель читал газету но, переворачивая страницу, вдруг заметил стоящую у дверцы девушку. Улыбнувшись, он перегнулся через сидение и открыл ее перед Катей. Забравшись в машину и устроившись на нагретом солнцем дерматине сидения, она сердито поинтересовалась, пристраивая на коленях запотевшую бутылку воды:

– Будете следить за мной до тех пор, пока я не уеду из Таиланда?

– Было бы неплохо, - все, также улыбаясь, ответил водитель, заводя джип.

– Как же тогда зовут моего ангела-хранителя?

– Вичай. А вас, я знаю - Катия. Правильно?

Катя засмеялась - он был неотразим. Просто удивительно, как этому парню все шло: и фартук официанта, и темный костюм охранника и, защитный цвет военной формы. "Нашему вору все в пору" - хмыкнула она про себя, а вслух спросила:

– Кто такой г-н Уингстон?

Они выехали на широкую, с оживленным движением, магистраль.

– Разве вы не знакомы?
– удивился Вичай, на миг оторвавшись от дороги.

– Нет.

– Странно. Г-н Уингстон хорошо знает вас.

Вичай лихо вырулил с широкого проспекта на узенькую улочку завешанную бельем и заваленную мусором. Из-под колес с кудахтаньем суматошно метнулись в стороны куры. Одноэтажные убогие хибарки тесно жались друг к другу. Между ними нет-нет, да и попадалась грубо намалеванная вывеска лавки торгующей разной мелочью, больше походившая на хлипкий сарай. Некоторые лачуги выделялись нищенской экзотикой - крыши крытые распластанным картоном коробок, а дверные проемы за неимением дверей, прикрывало линялое, прохудившееся тряпье.

Не сбавляя скорости, джип въехал в огромную затхлую лужу, подняв фонтан вонючих брызг, распугав плававших в ней уток. Катя поражалась тому, что эти трущобы отделяют от благополучного, респектабельного центра какая-то пара шагов.

– Может музыку?
– озорно блеснув глазами, предложил Вичай, не обращая внимания на пронзительную ругань женщин и крики ребятни, что несся им вслед.

– Давай.

О борт джипа ударила пустая жестяная банка из-под "кока-колы", но Вичай не обратил на это внимания и не глядя, ткнул в панель. Первые аккорды прозвучавшей песни, удивили Катю: она не думала услышать в Таиланде "Черного ворона" Хай-фай.

– Они выступали здесь месяц назад, - объяснил Вичай, глядевшей на него во все глаза, Кате.
– Мне понравилось.

– Ты служишь под командованием Уингстона?
– спросила Катя, когда песня о мудром, древнем вороне закончилась.
– Если, конечно, это не секрет?

– Не секрет. Я служу под началом капитана Ван Вонга.

Из убогих улочек они, так же, неожиданно выехали на асфальтовую, двухполосную автостраду, пристроившись в первый ряд автомобильной вереницы.

– Капитана вы ведь знаете, да, Катия?
– и когда она кивнула, добавил: - Но вы все равно будете говорить с Уингстоном, потому что капитан подал в отставку. Для всех кто служил с ним это неожиданное решение. Для капитана Вонга служба была смыслом жизни. Уингстон прочил ему, что тот дойдет до генерала и вдруг эта отставка.