Таинственный приятель

Элизабет вспомнила, что видела ее в школе – она была помладше, скорее всего, восьмиклассница.

– А я Лиз Уэйкфилд.

– Я знаю, – Тина широко улыбнулась. – В нашей школе все наслышаны о тебе и Джессике.

Элизабет смутилась и слегка покраснела.

– Я тоже часто тебя встречала, – ответила она, – но никогда не думала, что ты сестра Пенни. Вы с ней совсем не похожи.

Пенни была высокой, длинноногой и белокурой, а Тина – маленькой, темноволосой и пухленькой, с россыпью веснушек на переносице.

– Да, иногда даже мне бывает трудно поверить, что мы сестры.

Тина провела Элизабет к находящейся наверху спальне, дверь которой была сплошь оклеена первыми страницами газет из самых разных стран мира. Элизабет знала, что Пенни мечтает стать редактором международной газеты. Ей хотелось этого так же сильно, как Элизабет стать известной писательницей. Пенни была одной из тех немногих, с кем Элизабет поделилась своей тайной мечтой, потому что Пенни ее хорошо понимала.

Тина Айала толкнула дверь в комнату сестры.

– Пен, – позвала она. – К тебе пришла Лиз Уэйкфилд.

Элизабет вошла в комнату. Так же, как стол Пенни в редакции «Оракула», вся комната была завалена блокнотами, бумагами, карандашами и ручками. Одну стену целиком занимали полки с книгами и энциклопедиями.

В дальнем углу комнаты сидела в кровати Пенни – под ее голову были подложены две подушки. Она была очень бледной, с темными кругами под глазами, но при виде своей гостьи улыбнулась.

– Лиз, как я рада тебя видеть! Садись поближе, – она указала на стул, стоящий рядом с кроватью.

– Ну, не буду вам мешать, – сказала Тина, когда Элизабет подошла к Пенни. – Пока, Лиз.

– Увидимся в школе, Тина, – ответила через плечо Элизабет.

Она разложила свои папки на рыжеватом ворсистом ковре и опустилась на стул.

– Как ты себя чувствуешь, Пенни? – спросила она.

Пенни поморщилась.

– Я буду чувствовать себя получше, когда смогу бодрствовать больше получаса кряду, – ответила она грустно. – Как только я начинаю что-то читать, я тут же засыпаю. С телепередачами то же самое. – Кивком головы она указала на телевизор, стоящий на тумбочке у кровати. – Но доктор говорит, что на следующей неделе мне будет намного лучше. Может быть, я даже пойду в школу.

Элизабет сочувственно покачала головой.

– Тяжелее всего, когда приходится лежать в постели и абсолютно ничего не делать, правда?

– Да, это ужасно, – подтвердила Пенни. – Но раз ты сейчас здесь, ты поможешь мне заняться делом. Это даст мне возможность какое-то время оставаться в бодрствующем состоянии. Ну так что ты мне при несла?

– Боюсь, что разбираться в том, что я тебе принесла, придется до середины летних каникул, – сказала Элизабет. – Пенни, я не знаю, как ты ухитряешься справляться со всем этим и каждую неделю вовремя выпускать газету.

– К этому привыкаешь, – спокойно ответила Пенни, протягивая руку за принесенным Элизабет материалом.

– В верхней папке собраны все тематические статьи, – объяснила Элизабет, – включая очерк о курсах пилотажа, который по моей просьбе написала Робин Уилсон. Она и еще несколько ребят из нашей школы учатся летать вместе со студентами из местного колледжа.

Пенни открыла папку с таким же радостным волнением, с каким ребенок открывает свертки с подарками в рождественское утро.

– Я только сейчас поняла, как скучаю по работе над газетой, – заметила она. – Знаешь, каждый раз, когда подходит срок выпуска номеpa, я буквально сбиваюсь с ног и начинаю сомневаться в том, стоит ли посвящать всю свою жизнь такой адской работе. Но, когда ее долго нет, мне ее очень недостает: это так здорово, когда и ты, и все вокруг работают на пределе сил, чтобы сделать что-то стоящее, что-то такое, чем потом можно будет гордиться.

Пенни с нетерпением стала читать статью Робин.

– Послушай, это же действительно хорошо! – заметила она. – Я и не знала, что Робин может так писать.

– До того, как она сбросила вес, Робин все время писала, – объяснила Элизабет. – Сейчас на нее заглядываются все мальчишки, а помнишь то время, когда над ней все потешались? Она писала, потому что это было для нее какой-то отдушиной, возможностью самоутвердиться. Потом, когда в ее жизни произошел этот перелом и ее включили в команду болельщиц и все такое, она это забросила. Я пытаюсь убедить ее, что ей нужно снова этим заняться.

– Обязательно, – согласилась Пенни. – У нее прекрасный стиль.

Прочитав статью Робин, она отложила ее и стала читать другие материалы. Но скоро глаза ее стали слипаться.

– Пенни, я, пожалуй, сейчас уйду и дам тебе поспать. Но прежде чем уйти, я хочу тебе кое-что показать. Помнишь, я тебе говорила по телефону о снимке Тэда Джонсона?

– Да-да, – вспомнила Пенни, изо всех сил стараясь держать глаза открытыми. – Ты его принесла? Мне очень хочется его увидеть.

– Вот он, и еще два других, – сказала Элизабет, протягивая снимки.

Уголки губ Пенни слегка изогнулись в улыбке, когда она взглянула на первую фотографию. При виде двух других улыбка ее стала еще шире, и в конце концов она громко расхохоталась.

– Напечатай их! – распорядилась она. – Они просто великолепны!

– Да, мэм! – сказала Элизабет.

– И еще одно, – прибавила Пенни, стараясь подавить зевок. – Ты – лучший журналист нашей газеты, а каждый журналист в какой-то степени и детектив. Попытайся выяснить, кто делает эти снимки. Я бы хотела предложить этому человеку должность штатного фотографа.

– Я надеялась от тебя это услышать, – ответила Элизабет. – Сделаю все, что смогу. А сейчас тебе нужно отдохнуть. Я тебе оставлю все эти материалы. Ты их внимательно посмотришь, а завтра я за ними зайду. Ты скажешь мне, какие у тебя есть замечания, хорошо?

– Ну не уходи, – слабым голосом сонно запротестовала Пенни. – Мне не нужно спать... я просто должна на минутку закрыть глаза... – Она откинулась на подушки и, так и не закончив фразы, крепко уснула.

– Приятных снов, – прошептала Элизабет.

Выскользнув из комнаты Пенни, она прошла вниз и вышла на улицу.

– Это была хорошая тренировка, – сказала Джессика, направляясь вместе с Карой к школьной стоянке, где была припаркована машина Уэйкфилдов, красный «фиат» с откидным верхом, которым иногда пользовались Джессика и Элизабет. – А наша новая речевка просто потрясающа!

– Угу, – согласилась Кара. – Но последний возглас да разбитый на части – это выше моих сил!

– Кара, – упрекнула ее Джессика, – разве кто-нибудь говорил тебе, что быть в команде болельщиц – просто забава? Чтобы добиться хороших результатов, приходится много работать. Посмотри на Энни.