Так, как должно быть

– Выкладывай, – начала Анна, отпив воды из стакана, который только что наполнил официант. Я откинулся на спинку дивана и хотел закурить. Взглянув на укоризненный, но все же улыбающийся взгляд Анны, я тут же потушил сигарету, она не любила сигаретный дым и частенько взывала меня «заботиться о своем здоровье».

– Он всегда такой? – теребя в руках зажигалку, задал я вопрос, который сейчас сидел в моей голове.

– Какой? – с улыбкой спросила она, но сразу добавила: – Какой он для тебя?

– Не знаю, – я потер свободной от сигареты рукой затылок, – скептический, что ли, – мой ответ скорее звучал как вопрос.

– Он бросает тебе вызов, заставляя стремиться к лучшему, больше узнавать, больше делать, а ты воспринимаешь это как гонку, недоверие к себе и недоброе отношение. Так какой он? – подмигнула она в конце, улыбаясь.

С того момента, как мы стали близко общаться с Анной, она будто стала моим здравым смыслом. С моим горячим темпераментом дружба с ней стала для меня теми самыми вожжами, которые сдерживали мой пыл и порывы, а это было ровно то, что мне было необходимо. В юности на меня подобным образом действовала мама, Барбара же, наоборот, поощряла мою прыть, восхищаясь моим нравом.

– Чарльз намного умнее, чем ты думаешь. Он невероятно разносторонний и ко всем знает подход. Со мной вызов не работает, он знает это и ведет себя по-другому. С тобой, видимо, пока это лучший вариант. Посмотри, чего ты уже достиг за эти месяцы.

Она была права, за полгода работы я считался уже профессионалом в своем деле, привлек семь довольно крупных клиентов, а это отличный показатель. Но мне хотелось больше, и Чарльз, по всей видимости, раскусив мой характер, задирал мне планку выше, чем остальным. Анна, как всегда, была права.

Принесли наши блюда, и мы принялись за еду, погруженные в свои мысли. Мне было комфортно и приятно есть с ней, молчать, откровенничать.

– У меня уже заканчивается терпение из-за всей этой предсвадебной лихорадки, – неожиданно для себя начал жаловаться я. Анна, молча, отпила воды и взглядом побудила продолжать.

– Неужели это такая трагедия, что розы на нашем столе будут на оттенок светлее, чем в букете невесты, потому что что-то там бла-бла-бла, – я закатил глаза для пущего драматизма. Анна лишь улыбнулась.– И насколько критично, что лиловая бумага на приглашениях будет на тон светлее, чем салфетки на столах. Какого хрена? Кто будет сравнивать? Мне кажется, вся эта процессия по приготовлению превращается в полный маразм.

Мне просто нужно было выговориться, и Анна была для этого лучшим вариантом.

– А Барбара! Она выглядит как кукла, в прямом смысле этого слова, она будто никого и ничего не видит, лишь смотрит вперед и только бормочет: «Хочу бежевое, хочу розы, хочу, хочу, хочу». Как заколдованная. И плачет, если что-то не удается сделать так, как она мечтала когда-то в детстве. Разве это так важно?

– Это на самом деле важно, Николя, – ответила Анна спокойным тоном. И этот ее тон, почему-то подействовал на меня отрезвляюще. Может, и правда, Барбаре это важно, раз она этого хочет, а для меня все это бред, поэтому я так реагирую. И в подтверждение моих мыслей Анна покивала.

– Просто дай ей то, что она хочет, она будет счастлива и сделает счастливым тебя. Осталось совсем немного.

Она была так чертовски права, и мне было так легко говорить с ней об этом, доверять ей даже свои такие слабые чувства. Ей так легко удавалось понять меня, поддержать, и не только меня. Для Чарльза, как я понял, она тоже была отличным другом. И я все чаще задавался вопросом, почему она, такая идеальная во всех отношениях девушка, и одна? Ведь она точно ни с кем не встречалась и, насколько мне известно, ни разу за то время, что я ее знаю, даже на свидание не ходила. Как такое возможно?

– Стоунсон, ты ли это? – на Землю меня вернул мужской голос, раздавшийся прямо у нашего столика. Я перевел взгляд на источник беспокойства и был шокирован. Роберт Торн собственной персоной стоял передо мной.

– Роб! – я кинулся обнимать парня. – Какими судьбами, дружище? – разомкнув объятия, я усадил Роба рядом с собой. Некогда щупленький парнишка с вихрастыми, зачесанными назад волосами стал довольно крепким плечистым парнем. Было непривычно видеть его в строгом костюме, с кейсом в руках.

– У меня здесь поблизости была встреча, и вот решил зайти пообедать, – ответил Роберт, тоже не скрывая радости от нашей встречи, обнимая меня в ответ. Но взгляд он кидал то на меня, то на девушку напротив.

– Ох, прости, это Анна Альпин, моя коллега по работе, – я представил мою спутницу своему другу. – Анна, это мой старый друг, Роберт Торн. Мы вместе учились в старшей школе. Он был моим лучшим другом, но я не видел его года три? – хлопнул я парня дружеским жестом по спине и посмотрел на него. Он лишь кивнул, подтверждая мои слова. – Смотри, каким крутым ты стал, – продолжал я.

– Не вгоняй меня в краску перед такой красивой девушкой, – ответил на мою шутку Роберт. Но я не лукавил, Роб, и правда, выглядел отлично, он определенно похорошел. Анна на комплимент скромно опустила глаза и снова улыбнулась. Точнее, улыбка все это время не сходила с ее лица, когда она наблюдала за нашей встречей и приветствием.

Время нашего обеда было ограничено, но я чертовски был рад встречи со старым приятелем и не хотел просто распрощаться, обменявшись телефонами. Поэтому мы условились встретиться в баре часиков в семь вечера после работы, поболтать и выпить по старой дружбе. Он, к слову сказать, предложил и Анне прийти, (парню она явно понравилась, так он ее разглядывал,) но девушка отказывалась, ссылаясь на занятость, а я другого от нее и не ожидал. За то время, что мне удалось ее узнать, бьюсь об заклад, она просто стеснялась принять его приглашение, а еще больше помешать общению двух друзей. И я сделал ход конем, мне тоже хотелось, чтобы она составила нам компанию.

– Пойдем, я возьму с собой Барбару, как раз познакомитесь до свадьбы, – настоял я. На самом деле, изначально Анна не хотела принимать приглашение на свадьбу, когда я вручал ей его. Говорила, что не стоит, что это будет неудобно и прочую ерунду, но, когда она узнала, что я позвал и Нору, то согласилась. Я так и думал, на самом деле, именно поэтому, я и позвал «старушку», без нее бы Анна не пришла.

– Свадьбы? – опешил мой друг и посмотрел на меня – Стоунсон, ты серьезно? – усмехался он.

– Вполне, и шуток на этот счет я слышать не хочу. И, опережая твой вопрос, она не беременна, – добавил я в конце.

Роберт рассмеялся и посмотрел на Анну, она пожала плечами, будто отвечая ему: «Ч не в курсе», и снова улыбнулась.

– Что ж, с удовольствием приду, если будет и Анна, и твоя невеста, а то ты опять напьешься в стельку, мне не с кем будет и поговорить, – рассмеялся Роб, он был явно заинтересован встречей с Анной в частности.

Время поджимало, поэтому мы распрощались до вечера. Работы было много, и мы с Анной не виделись все это время. Она лишь крикнула: «Пока, Николя», – когда уходила в пять вечера вместе с остальными, что редкость для нее. Я опасался, что она не придет, тем более, после такого прощания.