Так просто... Книга 2

Он регулировал воду и думал о том, что, возможно, и не стоило так сразу говорить «нет» одной знакомой, что он встретил в ресторане, недалеко от своей квартиры, в Нью-Йорке. Миле, как и ему, нужен был только хороший секс, время от времени. Но он сказал «нет». Впервые. Почему?

Да ровно потому же, почему и сейчас, стоя под душем и опираясь вытянутой рукой о стену, он чувствовал себя подростком пубертатного периода. Когда грезишь только об одной. Когда легко представляешь, что это не твоя рука обхватывает член, а её нежные тоненькие пальчики. А еще лучше её манящие губы. Что её ноги обнимают его талию и переплетаются там, за спиной. Что это не холодный кафель касается твоего лба, а она оставляет на нем свои легкие поцелуи. Что достаточно провести ладонью по её идеально спине, чуть нажать между лопаток, и эта самая спина выгнется дугой, приподнимая грудь. К нему, к его губам, для него…

— Черт!

Он и сам не ожидал, что все сейчас, в этой ванной, закончится так быстро. Так бурно. Стоял под сильными струями воды, что лилась на него сверху, опустив вниз голову, и выравнивал дыхание. На том месте, где несколько минут назад стояла она. И не понимал, что такое происходит с ним здесь и сейчас.

А Джейс, как только Марк скрылся ванной, встала, воровато оглядываясь, и быстро убрав покрывало на оттоманку, снова юркнула под одеяло и притихла, как мышка. Надо постараться уснуть до того момента, когда он вернется сюда. Да, это самый лучший вариант из всех. Она была в растерянности, в замешательстве. А еще она боялась его. Нет, не того, что он может принудить её, заставить… Судя по его последним словам, что больно резанули душу, она ему больше не нужна. Он не хочет её. И никогда не захочет. Не простит… «Да будь ты хоть последней женщиной на Земле…» Она боялась его непредсказуемого поведения. Это был совершенно новый, незнакомый ей Марк. То он пугает её тем, что отберет детей, а потом привозит в этот дом и селит в одной спальне. Вот и пойми, чего он хочет на самом деле? А она сама? чего хочет она? Джейс вздохнула: ни один на свете мужчина не вызывал в ней столько чувств, как Марк. Возможно, именно потому, что она так и не переставала его любить, она не ответила взаимностью ни одному мужчине.

Первые два года, после рождения малышей, ей вообще было не до чувств и не до отношений. Хотя, многие парни, что учились с ней, старались обратить на себя её внимание. А она не скрывала ничего, сразу говорила, что у неё двое маленьких детей. Одних это отпугивало: кто захочет в двадцать лет взять на себя такую ответственность? В глазах других делало легкой добычей: раз у этой сексапильной малышки в таком юном возрасте уже двое детей, то она безотказна! Но и тех и других ждало полное разочарование. Джейс всем говорила «нет» и одаривала убийственным взглядом. И только получив диплом и устроившись на работу в местную клинику, она, поддавшись уговорам Роба, стала встречаться со своим коллегой и даже сходила с ним на несколько свиданий.

Тонкая полоска света на стене, образовавшаяся от открытой в ванную комнату двери, заставила Джейс замереть и почти не дышать. Она втянула голову в плечи, когда почувствовала, как проседает под весом Марка кровать с противоположной стороны.

Они лежали в полной темноте. В полной тишине. На разных концах кровати. И между ними было такое расстояние, что любая машина из гаража Генри свободно бы поместилась посередине.

Марк знал, что Джейс не спит. Что лежит, уставившись, вполне возможно, в одну точку на стене. О чем она думает? Он прокашлялся:

— Позволь спросить?

Ответ последовал незамедлительно:

— Да, конечно.

— Ты… Ты пробовала начать все сначала? С кем-то другим?

Марк зажмурился от своих же слов: вот придурок! Конечно, с кем-то другим! Не с тобой же!

— Начать строить отношения? Завести семью? — её голос тоненькой натянутой струной звенел в темноте комнаты.

— Ну, да…

Марк хотел услышать её ответ, но и боялся его.

А Джейс решила не врать. В конце концов, судя по всем тем фотографиям, что она видела в глянцевых журналах, жизнь аскета и праведника он не вел.

— В Белизе, нет… Сначала, Кид и Бри, прости, — она усмехнулась. — Ники… были слишком маленькие. Я думала о них. А потом… так, сходила на пару-тройку свиданий. Знаешь, когда у тебя дети, ты начинаешь смотреть на окружающих тебя мужчин по-другому. Иначе оцениваешь их. Примеряешь на них роль отца.

Черт! слышать это было больно. Очень больно. А еще больнее было представлять, что кто-то чужой касается её своими руками. Целует. Обнимает. Любит… А что он хотел? Их не было в жизнях друг друга без малого шесть лет! И сам-то он не припускал мимо своей постели ни одной легкодоступной юбки…

— А?.. А ты?

Вот давай! Ответь ей, в своей манере! Досади, доставь боль! Ты же этого хочешь? Потому что её ненависть только укрепляет твою броню. Марк сжал кулаки и зажмурился.

— Нет, Джейс, — в его голосе слышался сарказм. — Я же говорил тебе: отношения не для меня. Все, с кем я встречался, знали об этом с самого начала. Годам к сорока, только ради мамы, я бы купил ей внука…

— Купил? — удивление, испуг, неверие. Что еще он мог услышать в её голосе? Презрение.

— Ну, да. Суррогатное материнство. По сути дела, я бы заплатил той женщине, которая согласилась на такой шаг. Стало быть, купил… Но, к счастью, у меня есть дети. Так что, думать об этом уже не надо. А ты? Ты хотела бы еще детей?

Еще детей? Джейс задумалась. Честно говоря, ей и этих двух непосед было вполне достаточно! Это они еще не освоились до конца и немного стесняются Марка. Она прекрасно знала, на что два маленьких голубоглазых бандита были способны! Бони и Клайд собственной персоной! Шкодят вместе. Но и стоят друг задруга горой. Хотя… еще ребенок? Если он тоже будет похож на Марка… сын или дочка… Джейс в испуге вытаращила глаза: она не сказала этого вслух? Господи Боже! Да он же засмеет её! Снова унизит. Раздавит. Нет! никогда, никогда он не узнает, что она все еще любит его. Собственно говоря, только его одного, всю свою недолгую жизнь.

Марк принял её молчание за размышление над тем, точнее о том, с кем она, возможно, встречалась там, в Белизе. С каким-нибудь докторишкой-мудаком. Как на каком-нибудь свидании обсуждала с ним перспективы развития их отношений, примеряла роль отца… А, может, и не с одним.

Но вот она ответила. Робко и неуверенно.

— Я… я не знаю. Что ты хочешь услышать?

Ничего! Потому что любое её слово заставляет кулаки сжаться в бессильной злобе.

— Нет, ничего. Давай спать, день был…

— Да. Спокойной ночи.

Спокойной?! Марк усмехнулся: черта с два это ночь будет для него спокойной. Лучше вообще не закрывать глаза и таращиться на стену. Потому что стоит векам опуститься, как его воображение живо рисовало ему картины, как Джейс, с каким-то козлом, после ужина в ресторане принимает его предложение пропустить еще по бокальчику хорошего вина. Как садится на диван, принимает из рук этого урода тот самый бокал, делает глоток, а потом так кокетливо смотрит в глаза гребаному кретину поверх фужера. А дальше… дальше пусть лучше эти голубки опустят занавес, потому он ворвется в эту свою фантазию и схватит этого осла за грудки, впечатывая в стену, только за то, что он посмел коснуться Джейс. Его Джейс.

Вот. Вот где вся его бравада давала трещину: эта девчонка была его, только его. Она родила ему детей. И никто, никто и пальцем не смел коснуться того, что принадлежит ему. От этой мысли, что как вспышка молнии прошлась по полушариям мозга, ему стало не по себе. Это полная херня! Этого быть не может. Он же ненавидит её!

Все, что ему сейчас хотелось, все, о чем он мог думать, так это только о том, чтобы притянуть эту девчонку к себе, нависнуть над ней, впечатывая в матрас, и вытеснить из её памяти всех тех уродов, с кем она… Как же больно и невыносимо было думать об этом. О том, что кто-то целовал её, ласкал… Нет! это он будет касаться её! Будет целовать, навсегда стирая из её памяти образ тех, других. Будет тереться о неё, чтобы она пахла только им, одним. Будет любить, мучительно долго и нежно, доказывая, что она принадлежит и душой и телом только ему одному. Будет просить только его, выстанывать только его имя, потому… потому что…