Такая разная любовь

Мэг рассмеялась:

— Стараюсь обходиться без этого.

— Если б ты просматривала их сегодня утром, то не спрашивала бы. Короче, произошел несчастный случай. Погиб человек.

— Что такое? — На мгновение перед глазами Мэг возник образ Кандейс Райли. Данни поставил локти на колени и весь подался вперед. — Кто погиб?

Алисса стала рассказывать. Мэг внимательно ее слушала. К счастью, Кандейс была тут ни при чем. И Стивен тоже. Дочь Алиссы Натали, вернувшись домой со свидания, обнаружила в библиотеке чужого человека. Она схватила пистолет, который лежал в верхнем ящике письменного стола, а незнакомец взялся за кочергу, лежавшую у камина. Натали от страха случайно нажала на спусковой крючок.

— В доме кто-нибудь еще был?

— Муж. У себя наверху. Спал. Он все еще не до конца поправился после операции. Мишель дома не было, а Долорес и Говард, как всегда, ничего не слышали.

Посмотрев на Данни, Мэг осторожно задала свой следующий вопрос:

— Ты уверена в том, что все так и было на самом деле?

— Почему ты об этом спрашиваешь? Разумеется, я уверена. Я могу все что угодно думать о своей дочери, но она не имеет привычки врать и она… не убийца!

Убийца? Мэг закусила губу.

— У нее хороший адвокат?

Она знала, что не стоит давать советов по делу, о котором тебе ничего толком не известно.

— У нее будет очень хороший адвокат.

— Неплохо, — проговорила Мэг ободряюще, а про себя подумала: «Ей потребуется очень и очень хороший адвокат, ведь не было никаких свидетелей. Обвинению можно будет противопоставить только показания самой Натали».

— У нее будешь ты, — сказала Алисса.

Мэг подумала, что ослышалась.

— Прости, не поняла.

— Я хочу, чтобы ты защищала мою дочь.

Мэг посмотрела на Данни, тот состроил гримасу. Он поднялся со своего места и стал расхаживать по комнате. Мэг понимала, что ему не терпится узнать, что случилось.

— Алисса, — сказала она, — против твоей дочери уже выдвинули обвинение?

— Пока нет, но ждать, я думаю, придется недолго. У нас в полиции работают шустрые ребята.

— Она должна потребовать присутствия адвоката на допросе.

— Я прекрасно помню «Перри Мейсона», Мэг. Я еще не полная дура.

— В таком случае торопись с адвокатом.

— Насколько мне помнится, из Нью-Йорка до Атланты лететь всего два часа.

— Алисса, — проговорила Мэг, стараясь тщательнее подбирать слова, — тебе уже сообщили, что я уволилась из фирмы. Скажу больше: я уже не занимаюсь уголовными делами.

— Ничего не хочу слышать.

— Алисса, это правда. Но я, пожалуй, смогу порекомендовать тебе толкового человека в Атланте…

— Мне не надо никого рекомендовать, черт возьми! Я всех их знаю, как облупленных! Они все задницы, которые только и делают, что пекутся о своей вонючей репутации и о том, как бы себя побольше разрекламировать.

Мэг улыбнулась этим едким словам Алиссы. Как хорошо, что это телефонный разговор и что они сейчас не смотрят друг другу в глаза.

Данни зашел сзади и присел на краешек письменного стола. Мэг не хотела сейчас встречаться с ним взглядом, она боялась, что не сможет удержаться от смеха.

— Алисса, — сказала она, — я с удовольствием помогла бы тебе, но я же говорю: уголовными делами больше не занимаюсь.

— Полагаю, тебе придется передумать.

— Нет.

— Даже если газетчики узнают о тебе кое-что интересное?

Холодок пробежал у Мэг по спине. Улыбка исчезла с ее лица:

— О чем ты?

— О тебе, Мэг. Неужели тебе будет все равно, если пресса узнает все о тебе и… сенаторе Стивене Райли?

Мэг инстинктивно вцепилась в локоть Данни.

— Алисса, ты не знаешь…

— Вот тут ты как раз ошибаешься, Мэг. Я знаю. Мне известно о тебе и сенаторе все. Он был женат, когда вы с ним крутили романчик. Да и сейчас еще женат. — Алисса неприятно рассмеялась. — У его жены возникли некоторые проблемы личного плана, не так ли? Мне думается, теперь им обоим хорошенько достанется.

— Алисса, — сказала Мэг, — это же шантаж.

Данни вскочил со стола и попытался вырвать телефонную трубку из рук Мэг. Она не дала, крепко вцепившись в нее.

— Называй, как хочешь, милая, но я всерьез тебя предупреждаю: или ты спасаешь мою дочь, или завтра весь мир будет вытирать ноги о тебя и о твоего драгоценного любовничка.

Мэг потребовалось выпить не меньше двух стаканов вина, чтобы унять дрожь в теле.

— Она не шутит, Данни, — пробормотала она. — Эта сучка говорит серьезно.

— Нет, Мэг. Просто она помешалась от страха. И ей показалось, что только таким способом можно добиться желаемого результата. В этом вся Алисса.

— Черт возьми, Данни! Ты ее оправдываешь, что ли?

Он покачал головой:

— Нет, конечно. Но я ее понимаю. Я знаю, что это за птичка, и говорю тебе: она стала грозить тебе с перепугу.

Мэг начала нервно массировать шейные позвонки. Теперь трудно было поверить в то, что всего час назад она спокойно разбирала свои вещи и размышляла о перспективах новой жизни. Но вот дочь одной подруги, которая на самом деле оказалась совсем не подругой, попала в переделку, и из-за этого будущее Мэг сразу же окрасилось в мрачные тона.

— Она сказала, что об этом «несчастном случае» сегодня утром писали в газетах. Ты просматриваешь их? — проговорила Мэг.

— Да, но ничего такого не заметил. Должно быть, до Нью-Йорка эта история доскачет не раньше завтрашнего дня. И потом, если это действительно была самозащита, то из-за этого случая не станут поднимать большого шума.

Мэг покусывала нижнюю губу, размышляя над словами Данни.

— Что-то тут не так. Алисса сказала, что ее дочь не убийца. Да еще с таким пафосом!.. Зачем, если все так просто, как она описала?