Такие странные предки человечества...
Шрифт:
Девушка ещё раз заглянула в темноту шахты, желая убедиться, что с Вильсом всё в порядке, затем вернулась к палатке, забралась внутрь и отчего-то невесело вздохнула. Устроившись удобней, она достала портативную электронную книгу и принялась читать статью по технологии выращивания подсолнечника в симбиозе с бобовыми культурами.
***
"Ячейки памяти", как стали называть первые обнаруженные при раскопках странные находки, внешне почти ничем не отличались от самых обыкновенных булыжников, за исключением одной любопытной особенности: в каждом из подобных камней был аккуратно вмонтирован плоский круг из металла с надписью. Гравировка на пластине обозначала, судя по всему, имя владельца камня, а также заключала в себе ряд каких-то
Именно так всё и случилось - с каждой археологической экспедицией находок становилось всё больше. Попадались они на всех ранее обитаемых континентах, однако о том, что странные камни представляют собой бесценные документы прошлого, стало известно позже, когда несколько из найденных артефактов подвергли биометрическому сканированию. Люди-бионики были первыми, кто предположил, что каждый из камней является некой ячейкой информации и, конечно, оказались правы.
Всё дело оказалось в свойствах кристаллов кварца. Ещё из курса лекций, которые четыре года назад читал профессор Плёсов, Вильс хорошо знал, что кварц является уникальным материалом. Этот минерал способен буквально "впитывать" в свою структуру находящуюся вокруг информацию и хранить её бесконечно долго. Знали об этом не только современные учёные. Ещё более пяти тысяч лет назад у людей уже имелось похожее представление о свойствах данного материала.
Вскоре в отношении необычных артефактов выяснилось весьма интересное обстоятельство: "ячйки памяти" отнюдь не были простым булыжниками, которые пролежали миллионы лет в слоях почвы. Точнее, так оно и было, но одной с маленькой разницей. Длительный период времени эти камни находились в домах обычных людей, словно самые обычные предметы интерьера. Стоя неподвижно на одних и тех же местах, кристаллы кварца, заключённые в структуру камней, фиксировали происходящее вокруг, как на киноплёнку.
На кафедре университета было много шума по поводу первых находок. Вильс только-только поступил на учёбу, когда профессора и доценты начали рассказывать своим студентам на своих лекциях об открытии "ячеек памяти". И уже тогда Вильс хорошо для себя уяснил - всё это только начало большой и трудной работы, продолжать которую предстоит также и ему - будущему молодому специалисту-историку.
Хотя открытие "камней памяти" само по себе и так уже было огромным событием в археологии и истории, оставался пока неясным один повисший в воздухе вопрос: для чего именно люди прошлого хранили в своих жилищах подобные вещи? Догадывались ли они о том, что однажды их потомки смогут найти способ считывать с кристаллов данные о происходивших в те времена событиях, или, может, те камни были всего-навсего игрушками, плохо обработанными сувенирами, которые было модно ставить в своих домах на красивых подставках?
Даже если предположить первое, вряд ли кто-то тогда в полной мере мог предположить, каким подарком из прошлого станет каждый обнаруженный "сувенир" для археологов и историков в будущем, и какую невероятную ценность он станет собой представлять.
После биоников за дело взялись кибернетики. Довольно быстро был сконструирован первый аппарат, с помощью которого стало возможным считывать записанную на кристаллах информацию. Дальнейшие успехи учёных породили целый раздел в науке, где исследователи начали изучать историю древнего мира уже не по обрывкам разрозненных сведений, а на конкретных и точных примерах, бережно скопированных с необычных ячеек памяти - немых свидетелей прошлого. Благодаря каждому вновь обнаруженному артефакту, хроника чьей-то отдельной семьи оказывались перед взором исследователей, словно горсть песка на ладони. Целые годы чьей-то жизни в подробностях и мельчайших деталях были теперь доступными для изучения. Не передать словами того ощущения восторга, когда оборудование по сканированию кварцевых образцов заработало в первый раз и когда учёные, наконец, увидели и услышали то, о чём никто не мог даже мечтать -
живые лица и голоса далёких предков.Подолгу и с жадностью первооткрывателей люди будущего принялись вглядываться в образы на экране и вслушиваться в диалоги, доносящиеся из устройства звукового воспроизведения. Прошлое теперь уже не казалось таким призрачным и далёким, благодаря вдруг возникшему из небытия тоненькому мостику, проложенному между двумя разными эпохами.
***
Незадолго до того дня, когда Вильс решил идти на раскопки, они с Аней проводили выходной вместе. Молодые люди сидели в яблоневом саду и пили чай с баранками. Их неторопливой беседе никто не мешал, в воздухе пахло летом и влагой от ближайшей реки.
На столе, где стоял чайник с посудой, лежал маленький поддон с семенами тмина, льна и подсолнечника. Юркая синица слетела с ветки на край стола и одним глазом уставилась на двух людей, будто спрашивая разрешения, однако сама не решаясь подлететь ближе к добыче.
– Держи, кроха - Анита зачерпнула горсть семян и вытянула раскрытую ладонь. Синица радостно вспорхнула, доверчиво уселась на руку человека и принялась клевать угощение. Какое-то время птица спокойно прыгала по ладони, но вдруг внезапно вспорхнула, будто чем-то испуганная.
В эту же секунду оба человека резко напряглись, и стали оглядываться, и прислушиваться к звукам вокруг. Вскоре Вильс коротко указал рукой на запад и произнёс:
– Это где-то там. Я чувствую сильное давление...
– Верно. Кажется, что-то нехорошее случилось у Журавлёвых - Анита и сама уже распознала не только направление, но и местоположение источника бионического возмущения - бежим!
Словно ветер они ворвались в камеру перемещения, но прежде чем ввести необходимые координаты, парень с девушкой подождали несколько секунд, пока отец Вильса, который до этого момента хлопотал с поливочной техникой позади дома, догонит их, чтобы тоже встать в круг телепорта.
Мгновением позже все трое были на месте. С местом они угадали безошибочно.
Пока они втроём торопились в том направлении, куда их звал незримый тревожный голос, Вильс мысленно поблагодарил Небеса за дар, который с безошибочной точностью помогал им чувствовать и оценивать потоки энергетических возмущений на многие и многие километры вокруг,
В усадьбе Журвлевых уже находилось человек десять из тех, кто оказался здесь раньше, почувствовав опасность. Бегом, словно ищейки по запаху, все двигались в сторону теплицы, которая располагалась в дальнем углу приусадебной территории. Чем ближе была "точка схода", тем явственней Вильс чувствовал, какая именно беда стряслась.
Так и есть! Это был пожилой сосед - дед старого товарища Вильса, Никиты Журавлева. Оказалось, старик просто в одиночку решил поправить раму наверху теплицы, которая была плохо закреплена. Оттуда он и рухнул, сильно поранившись о разбившееся стекло. Если бы быстро не подоспели соседи и оперативно не доставили беднягу в клинику, несчастный умер бы от потери крови уже через несколько коротких минут...
– Как же вы так, Эдуард Окопович!
– сокрушался отец Вилса, который хорошо знал старика и оставался рядом с ним всё то время, пока пострадавшего не передали в руки врачей - Это же было так просто попросить кого-нибудь из знакомых. Возраст ведь у вас не как у мальчика. Уверен, человек десять уж точно бы откликнулись вам помочь.
Старик Журавлёв улыбнулся и ответил что-то вроде, мол, "не хотел никого беспокоить, вот и полез сам..."
Отец прибыл домой примерно через полчаса после того, как сюда вернулись Вильс с Аней, и когда стало понятно, что жизнь пострадавшего вне опасности.
– Будет жить - коротко сказал он, направившись в дом, чтобы переодеться. Аура отца при этом светилась умиротворённым янтарным цветом.
Чаю в тот вечер почему-то больше не хотелось, но расставаться Вильс с Аней не спешили. Они ещё долго просидели в тени яблоневых деревьев, ведя неспешную беседу, наблюдая за тем, как постепенно надвигается поздний вечер, и как покрывало из ярких звёзд медленно затягивает купол неба. Тогда-то в первый раз она и задала ему свой вопрос: