Такой смешной король! Книга вторая: Оккупация

Кто в кого стрелял? Бывало по-разному. Когда полицейские в гангстеров, когда гангстеры друг в друга, но, как ни странно, несмотря на то, что шла война и существовали красные и немцы, — таких персонажей в играх народа Тори не было. Войне, как таковой, здесь не подражали, а почему — этого никто объяснить бы не сумел. Оружие у каждого было такое, какое каждый был в состоянии заиметь или изготовить сам. Нацелив его на «противника», делали ртом — крххш! — и «убитый» выбывал из игры. Секрет успеха в такой стрельбе заключался в таком же принципе, как и на настоящей войне: чтобы выстрелить в противника, надо его обнаружить раньше, чем он успеет сказать — крххш! — в твой адрес.

Всё это, конечно, превосходно — крххш! Но… на горизонте беззаботной лучезарной и вольной жизни показалась мрачная туча. Алфред прочитал Хелли за завтраком объявление в газете, которое Король потом, оставшись один на один с этим типографским листом, сам досконально изучил. И вот что там было:

«Школы начнут работать 1 ноября. Открытие должно пройти торжественно. На домах необходимо вывесить флаги, у кого нет, необходимо сшить. Германский государственный флаг шьётся так: ярко-красный фон, в центре белый круг, на нём чёрная свастика.

Общее расписание мероприятий:

1. Флаги на домах целый день.

2. Ученики одеты торжественно (празднично).

3. В актовый зал школы приглашаются родители и почётные гости. Представители местных властей.

4. Торжественное открытие в актовом зале, примерно час. Начало в 10.00.

Расписание торжественной части:

1. Хорал.

2. Молитва.

3. Освящение помещений классов.

4. Хорал: „Услышь Иисуса Христа — владыку всемогущего“.

5. Речь Вождя Самоуправления республики — доктора Гора — прочитает ученик старшего класса.

6. Общее пение.

Молитву и освящение произведёт приглашённый священник. Директор школы в речи разъяснит опасность коммунизма как причину возможного уничтожения нашего народа и значимость его спасения вождём немецкого государства. Затем, построившись по классам, пешая экскурсия к могилам немецких героев, павших за свободу нашего острова, и возложение венков.

Подпись: Вождь Самоуправления республики доктор Гора».

Ниже стояла небольшая утешительная заметка такого содержания:

«Поскольку в городе Журавлей большевики привели здание школы в негодное состояние, её невозможно открыть 1 ноября, тем не менее открытие школ на Большой Земле у нас следует отмечать тем, что украсить дома немецким и национальным флагами».

Его Величество Король Люксембургский внимательно прочитал эти объявления два раза, затем ещё раз вслух, и стало ему ясно: начинается нервотрёпка. Отсрочку дали, но в этом мало утешительного. К тому же неизвестно, на сколько отсрочка, написали же, что сообщат дополнительно.

Поскольку же в данном вопросе от него ничего не зависело, Король продолжал делать своё дело — гонять на велосипеде, за тем — крххш! — в яхт-клубе, вечером шпионаж в небесно-синем доме, где заседания взрослых в торжественной комнате стали традиционными, госпожа Килк называла их светской жизнью, в которой конечно же плавала, как рыба в воде.

Ко всем прочим огорчениям, Короля преследовало и беспокойство. Он опять случайно увидел, как встретились Вальве Земляничка и Алфред. Это случилось, когда Алфред закончил работу, а Король прибирал в мастерской, Хелли ещё раньше ушла готовить ужин. Мужчины закрыли производство и вышли на улицу, а в это время из-за угла показалась Земляничка и…

— Ах! — она скользнула взглядом по Королю и защебетала: — Это… вы? Как? Уже закончили работать? Домой идёте?

Алфред ответил ей приветливо, что вот он с «помощником», и похлопал Короля по плечу, собираются на ужин, что да, конечно, они потрудились на славу. Потом, словно вспомнив что-то, сказал Королю:

— Чертежи оставил, ты иди, я сейчас, догоню. Автоделом решил заняться, — объяснил он Вальве, словно между прочим: — Да вот оставил…

Алфред вынул из кармана ключи и вернулся в мастерскую, Король побежал к небесно-синему дому, Вальве Земляничка перешла улицу и зашагала в свою сторону. Но когда Его Величество завернул во двор небесно-синего дома, ему показалось, что слишком сильно отстала эта Вальве Земляничка. Тем не менее, понимая, что никто не в состоянии двигаться с такой же скоростью, как у него, влетев в дом, он известил Хелли, что Алфред забыл чертежи…

Почему-то эта случайная встреча Алфреда и Землянички напомнила ему о Марви… При чём здесь Марии? Ну да, Марви — любовь, его тайная любовь. Король догадывался, что между Земляничкой и Алфредом существует какая-то тайная связь. А какая же ещё может быть в такой ситуации другая тайная связь, кроме любовной?

Алфред искал чертежи долго. Когда же он наконец пришёл, Король уже спал в своей комнате.

Утром, отстояв в очереди за хлебом, он привёз домой — на велосипеде, разумеется, — оставшееся от буханки. А что от неё могло остаться? От такого тёплого, вкусно пахнувшего хлеба с соблазнительно хрустящей корочкой? Собственно, осталось всё, кроме корочки…

То есть мякоть, её он в целости доставил Хелли, которой, наверное, хотелось бы получить хлеб вместе с корочкой, но они с Алфредом давно убедились в том, что никакое убеждение на Короля не действовало. Теоретически он понимал, что корочка и мякоть — две обязательные составные части хлеба — должны быть вместе, но на практике это было неосуществимо.

Потом он взял гитару и поехал в штаб «эстонской молодёжи», расположенный в доме на углу Парковой улицы. Здесь он играл в оркестре. Занятия музыкой немного отвлекали от мыслей о Марви. Не стал бы он членом этой организации «Эести Ноор» [9] , но его привлекала перспектива играть с оркестром в актовом зале школы, и таким образом его увидела бы на сцене она… Ради этого в определённые дни он должен был ходить в дом «Эести Ноор» на репетиции и таскать с собой инструмент. Встречные с любопытством посматривали на него, когда он шёл с гитарой, и почему-то такое внимание ему нравилось. Он старательно ходил также на собрания, хотя никому не был здесь нужен; он делал вид, что ему интересно, понимая, что неинтересно, а почему неинтересно — не понимал. Он ходил сюда — что поделаешь! — иначе в оркестр не попасть, а без оркестра нет хода на сцену, а если нет хода — Марви его не увидит; ежели же увидит, как он играет на гитаре, тогда…

9

Эстонская молодёжь (эст.).

Потом он решил смотаться в Звенинога. Решения приходили к нему всегда неожиданно и быстро, не приходилось их долго дожидаться или выискивать в себе. Было уже холодно — на то и осень. Если живёшь без огонька, то лучше, когда тепло, с огоньком же можно что угодно предпринимать круглый год. В тот день он с утра был невероятно покладистым, все поручения Хелли исполнял без писка — ну, а что хлеб без корки, то не в счёт. Пришёл с репетиции, наколол дров, натаскал их на кухню, сбегал в производственный дом, разжёг огонь в железной печи, чтобы растопить для Алфреда древесный клей. В результате ему наговорили приятных слов, и было похоже, он всем нравился. Тогда-то он и заявил, что поскольку сделал всё, требуемое от него цивилизацией, то не прочь привезти от Ангелочка ещё и саареского мёда со сметаной; приняв колеблющееся согласие домашнего персонала за бурную радость по такому случаю, Король отправился в путь, обещая ради обогащения своего светлого ума не забыть вернуться к началу школьных занятий.

Хелли, правда, пыталась уговорить его не пускаться в путь на ночь, но что возьмёшь с женщины! Что значит на ночь, когда всего-то нужно преодолеть какие-нибудь восемнадцать километров с хвостиком. На таком скоростном аппарате, как велосипед, это вовсе не расстояние. Что ехать надо, стоя на педалях сбоку, — неудобно, кто же спорит. Он сначала вставал с левой стороны рамы, просунув правую ногу, потом, когда левый бок уставал от такой неловкой позы, пристраивался с правой, просунув другую ногу. Так и мчался, меняя положение по надобности. Но тоска по Марви…

Из-за неё-то и получилось, что ехал он теперь не один. Как однажды с Эльной на финских санях, теперь мчался с Марви. Что и говорить, менял Король женщин как перчатки. Она, естественно, «сидела» на заднем сиденье, которому полагалось в воображении гонщика находиться там, где был багажник. Случалось, сей летательный аппарат, напоровшись на рытвину в дороге, опрокидывался, и пилоту приходилось, отряхиваясь от песка, просить прощения у своей дамы, продолжавшей «восседать» как ни в чём не бывало. Падения не причиняют боли, когда красавица Марви, похожая на Сирлей Темпл [10] , безраздельно с ним.

10

Американская кинозвезда.

Как они мчались! Да ведь они спасались!.. Он спасал её. От чего? Это неважно — он спасал её от опасности. Увидев впереди километровый столбик и приближавшуюся навстречу повозку, он говорил себе: успею до столбика раньше повозки, мы спасены. Он жал на педали изо всех сил и успевал, а Марви им восхищалась: «Как же мне повезло, что ты вовремя успел вырвать меня, я и не знала раньше, что ты такой…» Неудивительно, что они быстро добрались до Звенинога и вскоре подъехали к воротам хутора Сааре.