Такой вот день

Я взглянул на часы.

– Гарри, ты не слишком медленно едешь? Мы должны делать пятьдесят миль в час.

Гарри обиженно надул губы. Он был одним из лучших водителей для подобных случаев.

– Пятьдесят я и держу, - заявил он и жестом пригласил меня взглянуть на спидометр.

Но я был слишком занят, высматривая на указателях Аэропорт-роуд... Аэропорт-роуд...

– Но ведь путь до поворота к аэропорту занимает гораздо меньше времени, - заметил я.

– Я держу пятьдесят. И держал.

Я взглянул на часы, потом на дорогу.

– Может, спидометр сломался? Может, ты держишь сорок?

– Я держу пятьдесят, - твердо ответил Гарри.
– Я знаю, что такое пятьдесят миль в час. Я это чувствую и без спидометра. И держу пятьдесят.

– Если мы опоздаем на самолет, пиши пропало, - сообщил я ему.

Гарри мрачно склонился над баранкой.

– Легавые сейчас, небось, опрашивают там всех подряд, - заволновался я.
– Рано или поздно кто-нибудь вспомнит, как из переулка выехала наша машина. И они примутся искать нас уже в этой машине и в теперешнем обличье.

– Следи за указателями, - велел Гарри.

Ничего другого мне и не оставалось. Ремсен-авеню, бульвар де-Витт, парк Грин-Медоу, Семнадцатая улица, Гленвуд-роуд, Пауэрс-стрит....

– Наверняка ты прозевал аэропорт, - сказал Гарри.

– Это невозможно. Я читал все указатели. Все. Твой спидометр приказал долго жить.

– Спидометр в порядке.

Эрхарт-стрит, Уиллоуби-лейн, Файеруолл-авеню, Броуд-стрит, Мэриголд-Хилл-роуд...

Я снова взглянул на часы.

– Гарри, наш самолет только что взлетел.

– Ты все время смотришь на часы, - упрекнул меня Гарри.
– Вот и прозевал поворот.

– Ничего я не прозевал.

– Вон снова Шуилер-авеню, - сказал Гарри.
– По-моему, здесь мы и выехали на кольцевую дорогу.

– Как я мог прозевать его!
– заорал я.
– Наддай ходу, Гарри! На этот раз не промахнемся. Уж на какой-нибудь самолет да попадем!

Гарри сгорбился над баранкой.

Нас остановили на половине второго круга. Какой-то глазастый полицейский заприметил нашу машину (он уже успел получить её описание) и сообщил о нас по радио, так что немного дальше полиция поставила кордон. Мы подкатили к барьеру, остановились, и нас тотчас сцапали.

Сидя в полицейской машине, движущейся по кольцу уже в противоположном направлении, я не удержался и спросил инспектора, к запястью которого меня приковали наручниками:

– Вы не откажетесь сообщить мне, куда подевалась дорога к аэропорту?

Он усмехнулся и показал за окно.

– Вот она.

На указателе значилось: "Выезд на Гриффин-роуд через четверть мили".

– Гриффин-роуд, - удивился я.
– Мне нужно Аэропорт-роуд.

– Это одна и та же дорога, - пояснил инспектор.
– Вчера её переименовали в честь Кенни Гриффина, астронавта. Он - наша гордость.

– Ясно. Вероятно, мне лучше не говорить вам, что я о нем думаю, пробормотал я.