Такси!
Шрифт:
Все решает инстинкт. И если с инстинктом у вас неважно – таксистом вам не бывать. Вы рискуете каждый раз, когда кто-то открывает дверцу. У меня с инстинктом все в порядке. И велит он мне держаться подальше от Крэйга Моргуна Саммера.
Королева ускоряла темп, пыхтя при каждом движении. Звучало довольно похабно. Парни глаз с нее не сводили, и что у них на уме, было яснее ясного.
Загвоздка в том, что прошвырнуться в пятницу с Моргуном – идея очень даже неплохая. Пусть меня свозят куда-нибудь, развлекут, угостят вином и покормят. Никакого тебе давления на психику, никаких проблем и заупокойных служб. Коли держать его под контролем… Кто-кто, а я с этим управлюсь. В конце концов, это всего лишь еще один парень… Мои мысли снова вернулись
3
В 7.03 вечера я позвонила в бюро находок нашей конторы на Пентон-стрит – узнать о судьбе плейера «Сони», который отнесла в полицию три месяца назад. Вот черт, забрали. Стыдно сказать, но я на него сама глаз положила. Перед выходом на работу задержалась, чтобы проверить мобильники.
Розовый телефон – Эми: «Привет, Кэти, это я. Появилась вечером во вторник. Я так хочу тебя увидеть. Почему бы тебе не заехать после работы? Я оставлю ключ под половичком у парадного входа. Войдешь и прикорнешь со мной рядышком. Разве не классно?»
Голубой телефон – Джоэл: «Кот, здорово. Извини, что я так долго не появлялся, просто хочу сказать, чтобы ты из-за меня не дергалась. Все в ажуре. Я порылся в дневнике – в четверг смогу выкроить для тебя время. В два часа, хорошо?»
Желтый телефон – Стеф: «Кэт, почему ты сбежала? Это просто ужасно – заснуть с любимой женщиной, а проснуться в пустой постели. Я разобиделся. С тобой все в порядке, сладенькая?»
Зеленый телефон – Ричард: «Китти, здравствуй, это я. Быть не может, чтобы твой грипп все еще не прошел. Дотти, не сейчас, папа разговаривает. Дотти, не надо, разобьешь, ты же… О господи. Китти, извини, Дотти только что разбила мой…»
Красный телефон – Джонни: «Кэйти, пожалуйста, приходи. Не бросай меня. Я не знаю, как мне все исправить. Пожалуйста. Кэйти, умоляю тебя!»
Меня разбудило несмолкающее постукивание. Я лежала в теплой постели, в глаза ярко светило солнце. Стеганое одеяло благоухало чистотой и свежестью. Постукивание прекратилось.
– А, проснулась, – послышался голос.
Ах да. Я у Эми.
– Может быть. – Я выглянула из-под одеяла.
Эми сидела за компьютером и печатала. На ней были джинсы в обтяжку и симпатичный свитерок из коричневого кашемира. Она с улыбкой обернулась, и на меня нахлынули воспоминания о том, как мы занимались сексом несколько часов назад. Вот в этой душистой постели. А потом Эми лежала, обнаженная, на боку, лицом к стене. Одна рука поднята к лицу, чуть согнуты пальцы. Я сидела и смотрела, как она спит. У нее прекрасная, длинная спина. Через пару минут я поняла, что должна поцеловать ее – между лопаток и дальше, опускаясь все ниже и ниже. И, когда я поцеловала ее в особом местечке, она проснулась и прижалась к моим губам.
Когда Эми появилась у нас, она сказала, что пишет для журнала «На Запад», но не уточнила, что для колонки «Дело в муфте». Наверное, надо было самим догадаться. Кому еще понадобится торчать в душной комнате, где пара сотен таксистов дует теплое «шардонне» и грызет чипсы, пока какой-то тип из благотворительной ассоциации благодарит всех за упорную работу в этом году и вручает чек президенту очередной детской организации.
Если честно, не знаю, что мне самой там понадобилось. Я участвовала в некоторых благотворительных акциях – возила детишек из неблагополучных семей в Маргейт и всякое такое. Ввязалась я в это исключительно потому, что кто-то где-то заявил, будто единственные женщины, которые участвуют в
таких мероприятиях, – это супруги престарелых таксистов. Надо было доказать всем, что в нашей профессии есть женщины, и не просто чьи-то там женушки, а шоферы, знающие свое дело. Теперь и времени-то нет, но тогда особых напрягов не было – у меня числились только Джонни и Ричард.На приеме мы были с Винни, но после презентации я потеряла ее в толпе. Разыскивая ее, я и набрела на превосходный персикоподобный зад в белых «левисах». Владелица зада наклонилась и искала что-то в сумке. Потом она выпрямилась, и я увидела блестящие рыжие волосы (в то время длинные), изящную шею, прелестную тонкую талию. Девушка не была похожа на таксистку – они либо крупные, либо миниатюрные, нечто среднее встречается редко. Она разговаривала с Дженни Фарроу из вечерней школы. Я заметила диктофон и сообразила, что это журналистка. Дженни углядела меня и помахала рукой; хорошенькая журналистка обернулась. Я не верила своим глазам: она мерила меня оценивающим взглядом с ног до головы.
Может, теперь я сама невольно преувеличиваю напряженность того момента, но почти поклясться готова: у меня сами знаете где будто пружина сработала.
Дженни между тем отошла к кому-то другому, – наверное, просто улизнула от журналистки, а та стала пробираться сквозь толпу ко мне.
Я запаниковала и завертелась в поисках Винни, но увидела только ее спину, исчезающую в дверях. И тут почувствовала на своем плече чью-то руку.
– Я пишу для журнала «На Запад». – У нее были предельно выразительные зеленые глаза и лукавая улыбка. – А вы, похоже, хотите дать интервью.
– Я?
Нет уж. Что я хотела, так это дать деру – укатить к Джонни или к Ричарду. В ту пору всего два любовника – но они отнимали все мое время. С ними я хорошо знала, что к чему. Пенис вводится в вагину. Все понятно, все прекрасно.
– Вообще-то действительно не хотите. – Она взяла у меня стакан с недопитым вином, осушила его и, состроив гримаску, поставила на стол. – Если говорить напрямую, то вы, похоже, хотите узнать, каково это – трахать женщину. Меня.
Потом, уже в постели, она-таки взяла у меня интервью. На вопрос, какие проблемы у шоферов самые главные, я ответила:
– Скука и одиночество.
– Ну, с этим я могу тебе помочь, – сказала Эми.
– «Дорогая Ревнивица из Лестера, – читала Эми вслух и одновременно печатала. – Вы вовсе не ведете себя глупо. Как по-вашему, откуда берется столько анекдотов про старомодных свекровей? Очень многие сталкиваются с такой же проблемой! Возможно, это покажется абсурдом, но, судя по всему, мать Вашего друга боится, что Вы похитите ее маленького сыночка. Она видит в Вас соперницу. Она и дальше постарается держать сына в повиновении, если Вы не примете меры».
Одеяло было не настолько плотным, чтобы заглушать слова.
– Мне это обязательно слушать?
Эми продолжала как ни в чем не бывало:
– «Может, Вам стоит узнать ее получше? Останьтесь как-нибудь с ней вдвоем, без Вашего друга. Что она любит – театр или кино? Играет ли в "Бинго"? Наверняка у вас найдутся общие интересы – и это Ваш шанс! Стисните зубы – и в бой! Может, Вам будет и не слишком весело в ее компании, но результат стоит затраченных усилий».
Ладно, если Эми хочет поцапаться – так тому и быть. Я села, привалилась к холодной металлической спинке кровати.
– Эми, а ты пару недель тому назад не была в цирке в парке Финсбери?
– Надо бы мне встретиться с твоей мамой, – изрекла Эми. На ее лице появилось решительное выражение. У нее было преимущество: в отличие от меня она как следует проснулась.
– Я ходила в цирк с приятелями и готова поклясться, что видела там тебя.
– А парней ты со своей матерью знакомила? Это все потому, что я девушка?
– Господи Иисусе… Ладно, который час?
– Начало двенадцатого.
– Боже, я всего четыре часа проспала!