Тактика и стрельба артиллерии

в) Полное отсутствие взаимодействия артиллерии с пехотой в правой колонне и недостаточное взаимодействие в левой колонне (особенно 2-й батареи с батальонами 22-го полка, направленными для парирования охвата).

г) Отсутствие инициативы и взаимной выручки у артиллеристов: каждый действует по большей части прямо перед собой, не решаясь в полной мере помогать соседу косоприцельным и фланговым огнем; командование артиллерией правой колонны — ни командир дивизиона, ни командиры батарей не переносят сосредоточенного огня по своей инициативе не только на пехоту и артиллерию немцев, действующие против левой колонны 6-й Сибирской стрелковой дивизии, но и против тяжёлой германской артиллерии, поражающей фланговым огнём со стороны Хрусты Старе отходящие к северу части 24-го полка правой колонны.

В продолжение всего дня 23 ноября 1914 г. 6-я Сибирская стрелковая дивизия вела бой с превосходными силами немцев (14 батальонов и 40 орудий против 23 батальонов и 130–140 орудий), задержала продвижение на север группы Шеффера, т. е. выиграла время для принятия действительных мер к окружению немцев. Не по вине дивизии не был использован достигнутый ею выигрыш времени. Было много непростительных ошибок русского командования, благодаря которым германская группа Шеффера, находившаяся в состоянии окружения русскими, усталая, страдающая от голода и холода, в мороз без тёплой одежды, не только вышла из крайне тяжелого положения и прорвала окружавшее ее кольцо, но и вывела с собой все свои обозы, всех своих раненых (до 3 000 человек), всех пленных русских (около 10 000 человек) и все трофеи (64 орудия, 39 пулемётов).

Причины такого успеха заключались в численном превосходстве немцев, в особенности их артиллерии, и не столько в их искусстве, сколько в ошибках русского командования. Тем не менее Гинденбург признал прорыв у Брезины «самым блестящим подвигом» Шеффера.

В результате неравного боя с немцами в продолжение 23–24 ноября 6-я Сибирская стрелковая дивизия вследствие огромных потерь перестала временно существовать как боевая единица. Одной из главных причин её разгрома следует считать нецелесообразное использование артиллерии общевойсковыми начальниками и неумелые действия самой русской артиллерии в тактическом отношении.

Артиллерия при выходе из боя^[41]

В основу воспитания старой русской армии положено было, как неоднократно приходилось уже отмечать, «стремление к наступательным действиям». Обстановка может привести к необходимости обороняться, но, как указывалось «Уставом полевой службы» 1912 г., «обороняясь, должно не только отбиваться, но действовать так, чтобы, расстроив неприятеля, нанести ему решительный удар энергичным переходом в наступление и атакою всеми силами». Что же касается выхода из боя (отступления), то этот вопрос старательно замалчивается.

Уставом лишь вскользь упоминалось, что «в случае вынужденной необходимости отойти, следует заявлять новую позицию», чтобы дать на ней отпор неприятелю и, подорвав его силы огнем пехоты и артиллерии и действиями конницы во фланги и в тыл, перейти в наступление. Относительно артиллерии в «Уставе полевой службы» имелось краткое указание, что «при вынужденном отходе пехоты» она должна «остановить развитие успеха противника, чтобы дать возможность своей пехоте устроиться для возобновления боя» и что артиллерия должна стремиться «фланговым или косым огнём остановить натиск неприятеля, ворвавшегося во внутреннее пространство обороняемой позиции, чтобы перенести успех на сторону обороняющегося».

«Наставление для действия полевой артиллерии в бою» 1912 г. требовало, чтобы в наступательном бою, в случае неуспеха атаки, артиллерия встречала огнём удар противника, перешедшего в контратаку. Требовалось, чтобы все батареи, могущие стрелять по неприятельским войскам, переходящим в наступление, вели по ним сильнейший огонь с целью остановить их и дать возможность своим восстановить успех. Только те батареи, которые не могли стрелять по неприятельской пехоте, переходящей в контратаку, должны были стрелять по артиллерии противника.

Батареи, действующие в непосредственной ближней связи с пехотой, в особенности наиболее выдвинувшиеся вперёд, обязаны были принимать на себя отступающие части и упорным огневым сопротивлением дать им возможность восстановить порядок и возобновить атаку. Батареи эти, в случае необходимости, должны были образовать, как говорилось в «Наставлении», «опорную линию и вести огонь до последней возможности, жертвуя собой для выручки пехоты».

В случае решения начальника отряда вывести войска из боя артиллерия должна была прикрыть отступление, причем часть батарей, поддерживающих атаку с дальних позиций, обязана была образовать опорную линию и принять на себя прикрытие отступающих войск. Остальные батареи должны были занимать тыловые позиции таким образом, чтобы фланговым огнём поражать противника и чтобы свои войска возможно дольше не закрывали обстрела.

Требовалось, чтобы при отступлении артиллерия особенно тщательно освещала и охраняла свои фланги, так как на них преимущественно направлялись удары преследующего противника. Обращалось внимание на то, что для артиллерии арьергарда большое значение имеют разведка путей, правильный выбор времени начала переездов на последующие тыловые позиции и обеспечение достаточного количества боеприпасов. Во избежание загромождения путей предлагалось парки, обозы, а иногда и батарейные резервы заблаговременно отправлять в тыл, в заранее намеченные пункты.

«Наставлением для действия полевой артиллерии и боя» 1912 г. указывалось, что задача артиллерии при отступлении — «помочь войскам выйти из сферы огня, собраться и перейти в походный порядок». Таким образом, согласно «Наставлению», артиллерия при отступлении должна была помочь своей пехоте перейти в походный порядок и затем, разумеется, отступать, а согласно «Уставу полевой службы» — помочь своей пехоте возобновить бой. Такое противоречие «Устава» и «Наставления» было далеко не единственным.

«Наставлением» указывалось в развитие основной задачи, что артиллерия при отступлении должна своим огнём замедлять наступательное движение противника и ослабить «огромную действительность огня» его артиллерии, а затем батареям арьергарда рекомендовалось занимать фланговые позиции позади пригодных для обороны рубежей и теснин, допускающие незаметное их оставление, открывать огонь с самых дальних расстояний, в случае надобности упорно держаться до последней возможности и т. д.

Офицерская артиллерийская школа считала, что задача артиллерии при неудаче наступления и атаки: встречать губительным огнем неприятеля, перешедшего в наступление, и прикрывать отступление своих войск, ведя огонь до последней крайности и жертвуя собой для их выручки. При действиях в арьергардах или в боковых авангардах и вообще в тех случаях, когда требуется лишь замедлить или на некоторое время приостановить наступление противника, артиллерия могла, как указывала офицерская артиллерийская школа, открывать огонь издалека, чтобы заставить неприятеля раньше развернуться и тем обнаружить свои силы и направление наступления.

Опыт маневренного периода мировой войны подтвердил основную обязанность артиллерии при выходе из боя: прикрывать отход своих войск, ведя огонь по наседающему противнику до последней возможности и при крайней необходимости жертвуя собой.

Вместе с тем опыт войны указал, что при выходе из боя необходимо в отношении использования артиллерии возлагать задачи прикрытия начала отхода на более глубоко эшелонированные батареи, предпочтительно на дальнобойные, а также предусматривать: во-первых, переподчинение большей части артиллерии прикрывающим отход войсковым частям, придачу батарей артиллерии пехотным полкам и более мелким подразделениям пехоты; во-вторых, децентрализацию управления артиллерией, имея в виду, что действия ее при отходе происходят главным образом по инициативе ближайших начальников и нередко младших командиров.