Тактика захвата

Оружие у них выглядело подозрительно новым и ухоженным. Клим различил, помимо широко известных во всем мире автоматов Калашникова, пару «узи» и даже времен Второй мировой войны автомат «ППШ» с круглым диском. Пара американских «М-16» и английский «томпсон» довершали вооружение аборигенов. Более серьезного оружия в руках не было видно.

Бородатый мужик, явно разбойничьего вида, молча сидел на корме, куря длинную сигару, явно осуществляя общее руководство.

Практически все мужчины были с бородами, и только сигарокурец одет в военную форму, что навевало на грустные размышления.

Наиболее серьезным оружием были старые «АК», родственники того самого «калашникова», который лежал справа от него. При своей внешней неуклюжести автомат Калашникова под патрон калибра 7,62 мм обладал огромной убойной силой и безотказностью, чем не могло похвалиться американское, английское и французское стрелковое оружие.

Если стрелять в эту толпу идиотов, которые летели на сейнер с желанием пограбить и потрахать молоденьких девочек, то одного, максимум двух рожков должно хватить.

Оглянувшись, Клим не заметил ни Малыша, ни трупов на палубе. Хозяйственный Малыш успел прибрать и, судя по свежим мокрым следам, замыть кровь.

Когда до баркаса осталось метров пятьсот, появился Малыш, неся новенькую «СВД» со снайперским прицелом и тяжелую пластиковую сумку.

– Откуда дровишки? – кивнув на сумку, спросил Клим.

– Нашел в каюте капитана. Там, однако, немного гранат имеется, – спокойно сообщил Малыш, хозяйственно укладываясь на палубе, под свернутой и смятой корабельной трубой, которая давала прекрасную защиту от пуль противника. – Ты бы переоделся, командир, от тебя потом и мочой за километр несет. Я тебе одежки припас, – сообщил Малыш, вытряхивая из сумки комплект натовского хаки.

– Вот это ты молодец! – обрадовался Клим, скидывая с себя гидрокостюм и прямо на голое тело облачаясь в форму.

– Там от берега еще лодка с бандерлогами отчалила, а следом вторая идет. Всем хочется нежного девичьего мяса. Когда они не найдут девочек, так примутся нас трахать, – задумчиво сказал Малыш.

Лодка, не доходя метров триста до сейнера, остановилась и заглушила мотор. Одетый в белую рубашку толстый бритый абориген что-то яростно доказывал сидящему на корме бородатому мужику, который отрицательно покачивал головой.

Две лодки, которые отплыли от берега, быстро приближались к сейнеру. Первая представляла собой такой же баркас, как и первый, но в ней сидело вдвое меньше людей, и поэтому она мчалась быстрее, наполовину высунувшись из воды.

Третья лодка явно предназначалась для поездок большого начальства – это был большой морской катер на подводных крыльях, который хоть и стартовал намного позже, но уже через пару минут обогнал баркас и прямо летел над водой, направляясь к сейнеру.

– Ты заметил, что, несмотря на то, что часть аборигенов в форме, знаков различия ни у кого нет, – заметил Малыш, подложив себе под грудь тряпки.

– Для начала пробуем вариант «Лох», а там как кривая выведет, – скомандовал Клим, вставая во весь рост на борту.

– Эй, на баркасе! Снимите меня отсюда! – по-английски закричал Клим, размахивая руками. На лице он постарался изобразить мировую скорбь и отчаяние.

Катер на подводных крыльях по красивой дуге обогнул первый баркас и снизил скорость, точно притираясь к борту сейнера. Катер остановился как раз перед Климом, так что, чуть повернувшись влево, вся компания в катере была видна как на ладони.

В катере сидело пять человек. Рулевой, худой парень с жидкой бороденкой, три плотных мужика с израильскими автоматами «узи», зыркавшие глазами во все стороны. На Клима они обращали меньше всего внимания.

На третьей банке, отдельно от всех, развалился пузатый толстяк лет пятидесяти с обширной лысиной во всю голову. Его густая, черная с проседью борода, аккуратно подстриженная, казалась продолжением подбородка. Он держал в зубах кальян и, казалось, совсем не обращал внимания на Клима, который застыл наподобие статуи с поднятыми вверх руками.

Неторопливо подняв голову, толстяк выпустил клуб дыма и негромко спросил:

– Откуда ты, неверный?

Его английский был безупречен. Чувствовалась истинная английская университетская школа.

– Я плыл на яхте по Каспийскому морю, и она попала во вчерашний шторм. Через два часа болтанки развалилась на части. Люди с сейнера подобрали меня, но сами сели на мель. Эту банку мало кто знает. Она обозначена только на очень точных иранских картах. Это плавающая банка, если тебе это что-нибудь говорит. Я подводный археолог. Мы искали корабли Степана Разина, но вчера попали в шторм, и вот чем кончились наши подводные исследования.

Малыш едва слышно щелкнул языком.

Клим поднял голову и увидел, что, пока он разговаривал с толстяком, баркасы придвинулись к сейнеру метров на сто и теперь стояли совсем близко. Внимательно присмотревшись, Клим заметил, что люди в первом баркасе, опустив руки за борт, гребли ими. Первый баркас немного выдвинулся вперед и готов был зайти к сейнеру с другой стороны.

Клим предложил:

– Давай я куплю у тебя один баркас и уйду на нем в море. На все воля господа нашего.

Металлический стук прервал его выступление.

Малыш, пока он говорил, связал гранату бечевкой и, пропустив бечевку сквозь кольцо, осторожно положил возле правой ступни босой ноги Клима.

– Зачем мне продавать тебе баркас? – удивился толстяк.

– Но вы же цивилизованный человек, прекрасно говорите по-английски. По всей видимости, знаток международного права. Вы же знаете, что необходимо оказывать помощь попавшим в кораблекрушение.

– Твои белые собаки оккупировали нашу страну, бомбят наши города, а ты говоришь о каком-то международном праве, неверный? – завопил толстяк и открыл рот, готовясь отдать приказание, но так и сел на свое место, не закрыв рта.

С сейнера прямо на катер спускалась бечевка, к которой была привязана граната.

Резко ударил одинокий выстрел, и первый баркас, подошедший к сейнеру меньше чем на пятьдесят метров, вспыхнул как спичка. Люди с него, объятые пламенем, бросались в воду.

Второй баркас, взревев мотором, готовился напасть на сейнер, но не успел. Сухо щелкнул второй выстрел, и мотор, захлебнувшись, замолк.

– Вот видишь, как переменчива военная судьба. Минуту назад у тебя было тридцать воинов, а сейчас это просто мокрые курицы, которые сидят и дрожат от страха. Скажи своим нукерам, пусть бросят оружие в воду! – спокойно сказал Клим, не спуская взгляда с толстяка.