Талисман десанта

* * *

Старлей Митягин понимал, что на дне ущелья четверо десантников станут легкой мишенью для снайперов, которые могут залечь на склонах гор. Также он понимал и действия Батяни, который приказал им спуститься вниз. Ведь торчать на горе – это значит показывать себя не только парящим в небе орлам, но и зорким глазам боевиков. Из двух зол выбирают меньшее.

– Товарищ старший лейтенант, – сказал прапорщик Василий, – кажись, там грот. Схорониться бы нам. Переждать.

– Давай все туда. Батяня нас отыщет.

Четверо десантников поднялись по склону и залегли в скальной нише.

– Всем подкрепиться. Потом мы с Васей останемся в дозоре, а вам двоим – подремать, – приказал Митягин прапорщику Краснощекову и старшине Билялетдинову.

Митягин разложил карту и сверился с компасом. Петляя, это ущелье выходило к горам, за которыми тянулось плато, покрытое «зеленкой». Если Батяне удастся найти местного жителя, который показал бы тропинку в горах и провел бы по заросшему плато, то вполне есть шанс оторваться от возможных преследователей и выйти вовремя в заданный квадрат.

Прапорщик Василий через плечо старшего лейтенанта смотрел на карту.

– Я пройдусь вперед – мало ли что. Вдруг уже этого прохода и нет… Здесь ведь частенько землю трясет.

– Давай так – перебежками, не выходя из тени, и чтобы я тебя всегда видел невооруженным глазом. Там, возле утеса, заляжешь и осмотришься. Понял? Старайся ничем себя не выдавать.

– Есть.

– И сразу назад.

– Так точно.

Прапорщик Василий Иванов достал грим, и, глядя в свои командирские часы, как в зеркало, подправил коричневым цветом раскраску на лице. Хоть оно и было загорелое, но все же не такое темное, как у местных жителей. А на фоне темных скал лица русских десантников без грима вообще казались ярко-белыми.

Мягко ступая, прапорщик Василий спустился по склону и, прижимаясь к почти отвесной стене – холодной и темной от падающей тени горы, – направился к выбранной цели – дальнему утесу.

Камуфляж старшины хорошо сливался с местностью, поэтому Митягину, чтобы наблюдать за движением Иванова, все-таки пришлось достать бинокль.

У него немного покалывало висок – такое с ним случалось от предчувствия предстоящего боя. «Откуда талибы могут знать, куда мы направились», – успокаивал себя старлей.

Наконец Митягин увидел, как прапорщик Иванов вышел к утесу. Василий тоже достал бинокль, приложил к глазам, начал осматривать ущелье впереди себя.

– Ладно, разведка не помешает, – сказал себе под нос старлей.

Он перевел свой бинокль вначале на склоны противоположной горы, затем глянул вверх над собой. Никакого движения не наблюдалось.

От зноя воздух тихо волновался. Прапорщик Краснощеков и старшина Билялетдинов сидели с закрытыми глазами, прислонившись к стенам грота, и, казалось, мирно кемарили.

10

Батяня и капитан Столяров залегли на окраине селения между двумя валунами. Они ждали бородача.

– Слушай, Батяня, а чего ты так удивился, когда услышал, как его зовут?

– Зульфакар – грозное имя, а ведет он себя не совсем не так. Вообще-то Зульфакар переводится как «сабля халифа Али, рассекающая позвонки», – объяснил майор Лавров.

– Да, подходящее имя для воина-фанатика. Думаешь, он придет и все принесет?

– Придет. Он трус, ты видел, как у него округлились глаза, когда я пообещал взорвать его дом гранатометом. Представил, гаденыш, как взлетают на воздух крыша и стены. Родители хотели, чтоб он стал воином, поэтому и назвали Зульфакаром, а сам он, наверное, в детстве в штаны наложил, когда впервые услышал выстрелы и разрывы гранат… На этой земле война идет уже лет сорок. Весь народ – дети войны. И по-разному в их головах она откладывалась.

Капитан Столяров приложился к своему биноклю.

– Тишь да гладь и божья благодать, – прокомментировал он обстановку в селении.

– Это хорошо, что бородач не бегает от дома к дому, не выпрашивает лошадей и одежду. Людей не будоражит, не создает переполоха.

– А может, трусость свою стыдно показать?

– Нет. Значит, он не бедный, свое принесет.

– Да ведь это все ему вернется, – отметил капитан Столяров. – Тоже хорошая причина с нами сотрудничать.

– Ага, две тысячи баксов – неплохая плата за пару кляч и рваные халаты, – подтвердил майор.

Около четырех часов дня над воротами двора в центре селения появилась черная каракулевая шапка. Ворота раскрылись, и Зульфакар вывел на узкую улицу трех навьюченных лошадей. Под уздцы он повел первую, остальные пошли за ней. Неспешным шагом бородач направился к окраине селения, где его поджидали русские десантники.

– Что-то ты долго возишься, – вместо приветствия угрюмо проговорил Батяня.

– Неожиданная просьба наших гостей. А дома работы много, – попытался оправдаться бородач.

– Нам надо туда, – майор Лавров показал рукой за горную цепь. – Как можно быстрее и короче. Ясно?

– Я здесь родился и все знаю, – уверенно сказал Зульфакар. – Знаю, как пройти по горам, как пройти через кустарник. Знаю, где стоят американцы. Знаю, какую землю какой полевой командир держит. Не беспокойтесь, я все знаю. И проведу.

– Тогда вперед – в ущелье, а там за хребет, – приказным тоном проговорил Батяня.

– Нет, в ущелье не надо. Неделю назад там был обвал. Прохода нет. Лучше с той стороны по горам. Я знаю дорогу.

– Сначала мы идем в ущелье, – нахмурился Лавров. – А потом полезем в горы.

Батяня и капитан Столяров уже в длинной тени от валуна накинули на себя халаты, нахлобучили каракулевые шапки. Теперь два русских десантника стали похожи на местных крестьян, по крайней мерее издали.

– Сейчас поведу я, – сказал Лавров, – а потом ты. Хотя, чтобы ты нам больше доверял, – держи задаток.

Батяня достал из кармана заранее приготовленную пачку банкнот.

– Вначале пятьсот. Полторы тысячи получишь, когда все сделаешь. – Взял одну лошадь под уздцы. – А теперь вперед, за мной.

Все трое начали потихоньку спускаться вниз.

11

Без особых приключений Милош и Даринка, а с ними Мириам и Алекс добрались до Кахуты. Этот не очень большой для Пакистана город, расположенный восточнее Исламабада, известен тем, что рядом с ним находится Лаборатория по ядерным исследованиям, а также урановый завод. Время от времени здесь случаются дипломатические скандалы. Уже несколько раз возле ядерных объектов полиция задерживала служащих западных дипломатических миссий. В этом городе, по понятным причинам, общественный порядок обеспечивался на должном уровне.