Там, где хочешь

31

Ноэль не появлялся который день. Не вязалось это с предложением лететь на Сицилию. Но с другой стороны, как сказать Денису? Ляпнуть: «Я тут отлучусь на уик-энд с богатым красавчиком»?

Нет, красавчиком Ноэля не назовешь, но он приятный. Невысокий, крепкий, черные волосы вьющиеся, глаза живые, блестящие, темные. Именно это притягивает в нем — глаза. И улыбка. Вспоминаешь — перестаешь обижаться. Сама готова позвонить. Тем более что в отеле тихо, скучно и… ну, в общем, хочется позвонить.

32

Собрался пробежаться — нет плеера. Набрал Маринке — слышно: ни в каком она не в отеле. Вилкой кто-то в тарелку долбит, голосов жужжанье. Пришлось ей признаться, что Буратино пригласил отужинать, в «Акации» Крокадила подменяет. Понятно, заранее сговорились — у местных подобные «внезапности» не в чести. В известность не поставила, видно, исходя из принципа «меньше солдат знает, лучше спит».

Итальянец что-то слишком активен. Официальная версия — им общаться интересно. Маринке за тридцать перевалило, а она до сих пор в толк не возьмет, что у мужиков всё — бутербродом: если начальнику нравится, как баба работает, он не может не попытаться уложить ее в постель, коли она не тортила. И если мужику приятно с женщиной разговаривать, он обязательно постарается с ней переспать. Если ему хоть что-то с ней по кайфу, он должен вбрызнуть в нее сперму, это на уровне биологического задания. Природный детерминизм. Дальше все зависит от уровня развития интеллекта и психологических установок.

Маринка, пожалуй, вряд ли что-то замышляет. Это у нее так, метания художницы. Ей, в принципе, положено. Похоже, буря в стакане воды не за горами.

33

Адила приехала подменить, долг платежом красен. Ноэль уже ждал: стоял у машины, улыбался. Радость и легкое волнение. Обида растаяла: он искренне обрадовался звонку. Работы полно, но приехал.

Опять отправились в “Ladur'ee”на Елисейские.

По дороге позвонил, заказал столик:

— На девять… ужин. На имя Ноэль. Ноэль, как праздник.

И правда похоже на праздник.

Распахнул дверцу машины, подождал, пока села, захлопнул — Корто никогда так… И снова — запах кожаных сидений. Нет, это не запах денег, это запах праздника.

34

Тихо в гостинице, но не спится. Полтретьего. Ноэль ушел час назад.

Отвыкла она от этого. С Вадимом ходили по дорогим ресторанам — когда в Казань ездили или в Нижний Новгород. Или — в Москву: квартиру выбирали. Правда, к кулинарным изыскам Марина относилась прохладно — мама готовила вкусно и просто, что еще надо. Вот и здесь: принесли гребешки Сен-Жак — тонкие ломтики, политы соком лайма, сырые, как оказалось; к ним — зерна граната. Ноэль пояснил, что от лайма гребешки доходят до кондиции, можно в рот отправлять без опаски. Но удовольствия мало. После была рыба «шевалье» с соком горького апельсина и свекольным пюре. Посмотрела в словаре — «голец». Слова такого и по-русски не знала. Счет принесли на сотню — а стоило того?

Наверно, стоило. Стоили похожие на театральный занавес портьеры на окнах, стулья под старину, обитые мягкой тканью — приятно по ней ладонью провести; стоили вычурные люстры, позолота, скатерти из тяжелой материи. Разглядывала людей в зале, думала — чем они живут, часто ли здесь бывают, что чувствуют, приходя сюда: замечают ли это великолепие или уже нет?

Это как с Парижем — до сих пор к нему не привыкла. Глаз по-прежнему терялся в чугунной вышивке балконов, боялся вглядываться в гаргулий на соборах, удивлялся, скользя по крышам и натыкаясь на освещенные слуховые окошки — живет ведь кто-то там, в тесноте, в обиде… и по-детски радовался, ныряя в загадочное нутро лавки букиниста. Поразило, когда услышала от покупательницы в книжнике: «За два года я город перестала замечать, хотя поначалу нравилось!»

Торопились отпустить Адилу. По дороге Ноэль рассказывал, как двадцать лет назад открыл фирму. Учебу бросил, выбрав метод проб и ошибок. Разработал программу, которую теперь продает. У него десять человек работают. Недавно уволил менеджера по продажам, дармоеда. Тот знал, к чему дело идет, и не скрываясь раскладывал пасьянсы на компьютере.

Все это было мило, но не для того она ему позвонила.

И на подъезде к отелю спросила — у тебя немного времени есть?

Когда танцующая фигурка Адилы скрылась за углом, Марина помахала машине, стоявшей на другой стороне улицы.

35

Чего она хотела?

Всё того же. Внимания. Понимания. Тепла.

С остальными как… У Поля ухо настроено только на себя; у Корто функция слуха атрофирована, не виноват, глух от рождения; Воробушек, да, он слушал когда-то… но вполуха, торопясь про свои страсти рассказать. Ксения… она слышит в точности как мама — избирательно. Марина всегда права, никакой объективности.

Разговор с ерунды начался. Ноэль сел за столик, на котором завтрак накрывают:

— И что ты тут по вечерам делаешь?

— Рисую…

36

Сидел нога на ногу, брючина приподнялась — черный тонкий носок, ботинок с узким носом; пиджак чуть приталенный; кремовая рубашка. Выглядит слишком рафинированно… не по-мужски, что ли.

— Покажешь рисунки? Кстати, а чем отличается манга от аниме?

Засмеялась:

— Неужели не знаешь?

Ему не до комиксов и мультяшек, он сутками тычет пальцем в клавиши компьютера. Смотрела на него — нет, никакого притяжения. Но волна тепла, которая накрыла в машине, — ее хочется. Только не в разговорах о манге и аниме ей родиться.

— И с чего японцы удумали рисовать глаза на пол-лица? По мне, так узкие невероятно сексуальны. Люблю азиаток.

«Люблю азиаток» — как приглашение разделить вкусы. Будто к приятелю обращается. Чуть обидно, но тем лучше.

— Имя Осаму Тэдзука тебе что-нибудь говорит?

Помотал головой: нет.

— Его богом манги называют. Это он ввел в моду большие глаза, подглядев их у диснеевской Белоснежки. Он целую революцию сделал в японской графике — стал рисовать мангу динамически, как кинокадры: менял ракурсы, ввел крупные планы, растягивал сцену на несколько рисунков, подчеркивал движение… И все — сразу после Второй мировой, когда страна приходила в себя и не до комиксов было. Выпустил свою первую мангу «Новый Остров сокровищ» и продал четыреста тысяч экземпляров. Мгновенно стал знаменит.

— Повезло. Могли бы затоптать.

— Не думаю, — Марина посмотрела на часы: половина двенадцатого, сейчас турист пойдет. — Там деньгами запахло, издатели вмиг учуяли. Он потом несколько сотен манг выпустил, страниц по триста.

— Восхищаешься? Или завидуешь? — с улыбкой.

— Не знаю. Наверно, все вместе.

— Ты еще и честная… — снова улыбнулся.

А незачем от тебя загораживаться, живот прикрывать — как от Корто. Тот заявил недавно: «Не надоело дебильные мульты смотреть?» «Дебильный мульт» — это «Утэна». Если она крутит его по сто двадцатому разу, значит, надо ей!

— Мне кажется, в Японии мангаке куда легче пробиться, чем на Западе. Там сорок процентов покупаемых книг — манги.

— Так поезжай в Японию.

С такой легкостью произнес!

— Ноэль, я здесьсчастлива…

— Здесь? — обвел глазами холл отеля. — А почему ты думаешь, что тамбудешь несчастна?

— Просто я уже нашла свой дом. Я люблю этот город, я живу с человеком, который мне дорог, я…

Перебил: