Там, где любовь. Не всё так просто

Рита тоже не удостаивала его ответом, и, в конце концов, он плюнул и в порыве гнева удалил её номер из контактов. К чёрту, при встрече он обязательно скажет ей всё, что о ней думает, жаль, что пока у него совершенно нет на это времени, так как неделя выдалась не из лёгких, как в моральном плане, так и в плане работы. Но он не оставлял надежды дозвониться до Кати и буквально не выпускал телефон из рук, где бы ни находился: на студии, за обедом, перед концертом в гримёрке или в любом другом месте.

Что касается Кати, то она из последних сил крепилась и мысленно призывала себя к спокойствию, когда слышала беспрерывную трель мобильного телефона. Она, уже не глядя, чувствовала, когда звонил Влад, и на третий день этого мучения уже сменила режим на «беззвучный». Разговаривать с ним она не хотела, зная, что запросто может расплакаться или же, что ещё хуже и унизительнее, поддаться на его уговоры и снова дать себя околдовать. А в том, что он её околдовал, она с каждым днём уверялась всё больше. Катя и сама не могла понять, в какой именно момент вот так взяла и потеряла голову из-за этого мужчины. Она была так счастлива, и в то же время так слепа, она не замечала того, что её чувства не могут быть взаимны, а отношения с любимым человеком полноценны, пока между ними стоит кто-то третий. А Маргарита до сих пор была ему не безразлична, раз он не мог устоять перед ней. Он сам признался в том, что до близости между ними оставался один шаг. Так о чём же здесь можно говорить? Что он хочет сказать ещё? Нет, он лишь причиняет ей ещё большие страдания, пытаясь вновь напомнить о себе. Лучшее, что они могут сделать сейчас, - это навсегда расстаться и забыть о существовании друг друга. Только вот Катя не знала, сколько времени ей понадобится, чтобы эта рана на сердце хоть немного затянулась…

Согдиана всё чаще оставалась у неё на ночь, и тёмными вечерами они подолгу сидели на кухне и разговаривали. Каждой из них казалось, что, если одна выслушает другую, то сможет на время забыть о своих собственных переживаниях. Таким образом, они вот уже несколько дней сидели практически взаперти, не выходя на улицу. Днём Согдиана ещё ездила в больницу, к маме, и всё. Больше её уже ничего не волновало, она как будто разучилась чувствовать и жить. Если бы не общение с Катей, наверно, она заболела бы от тоски. Цыпина тоже находилась не в лучшем расположении духа, но всё-таки старалась как-то оживить Согдиану, чем-то занять её и себя, чтобы совсем не впасть в уныние. Они листали книги с рецептами и вместе готовили разные блюда. Только с аппетитом у обеих были проблемы. Порой случалось даже так, что еда простаивала в холодильнике почти нетронутой.

Сегодня они всё же решили плотно поужинать и вместе сели к столу. Едва Согдиана разложила еду по тарелкам, как её мобильный телефон ожил. Взяв его и взглянув на дисплей, она со вздохом ответила:

– Алло…

– Как у тебя дела? – донёсся до неё усталый голос Егора.

– Всё так же, - тихо отозвалась Согдиана, придвигаясь к столу. – Ты уже вернулся?

– Ещё вчера, - последовал ответ. – Согдиана, ты не забыла, что у тебя есть дом? Где ты?

– Я у Кати, - спокойно пояснила она, взяв вилку и повертев её в руке. – А что?

– Да нет, ничего, - чувствовалось, что он начинает нервничать. – Я просто не понимаю, как долго ты ещё собираешься меня избегать. И что мне делать в этой ситуации…

– Не знаю, - помолчав, ответила она. – Я не знаю, что тебе сказать…

– Я привёз немного денег, - добавил Егор, кашлянув. – Если захочешь придти, они лежат в спальне, в ящике комода…

– Хорошо, спасибо, - Согдиана вздохнула.

– И это всё? – мрачно поинтересовался Иващенко. – Больше ты ничего не хочешь спросить у меня? Например, как мои дела, что со мной? А самое главное, что с нашими отношениями, Согдиана? А?..

Из трубки донеслось напряжённое молчание.

– Может быть, ты хочешь уйти от меня? – не выдержал он этой тишины.

– Не знаю, - с какой-то беспомощностью вновь проговорила в ответ Согдиана и снова замолчала. Она действительно не знала.

– Может быть, ты хочешь уйти к тому самому мужчине? – продолжал Егор. – К тому, который готов за всё заплатить и решить твои проблемы?

Согдиана вздрогнула и посмотрела на Катю. Та настороженно наблюдала за ней, перестав есть.

– Что же ты молчишь, Согдиана? – не успокаивался Егор на том конце связи. – Скажи мне прямо! Для тебя ведь это лучший из вариантов, так?! Он ведь готов заплатить за всё?!

– Кто ты такой, чтобы кричать на меня? – внезапно вспыхнув, повысила голос Согдиана и даже вскочила со стула. – Кто ты такой, а?! Что ТЫ можешь предложить мне?! Ты ведь не то, что заплатить, - голос её задрожал, - ты мне даже полноценной любви предложить не можешь! Я всегда должна буду с кем-то делить тебя! Всегда!!

– Значит, так, да? – он горько усмехнулся. – Хорошо, я тебя понял…

– А что, разве я не права?! Разве осталось ещё что-то, ради чего нам находиться вместе?!

– Знаешь, что, - бросил он гневно, - после таких слов, не пойти ли тебе, куда подальше, Согдиана?! – и, не сказав ничего больше, повесил трубку. Понеслись короткие гудки.

Согдиана дрожащими руками положила телефон на подоконник и, изо всех сил сдерживая слёзы, села обратно за стол. Затем посмотрела на Катю и покачала головой.

– Я больше не могу, - пробормотала она, поднося к глазам салфетку, - не могу…

*******

Егор смог проснуться только к обеду. Голова нестерпимо болела, видимо, от постоянных недосыпов, и, с трудом поднявшись, он принял обезболивающее средство и со вздохом опустился на диван.

Выпив кофе, он почувствовал себя лучше, и, приняв душ, начал приводить себя в порядок. Сегодня он хотел съездить в одно место насчёт работы и подумал, что терять время не стоит. Однако, когда он почти собирался уходить, его телефон неожиданно зазвонил.

Это оказался Саша Бердников. Поинтересовавшись самочувствием Егора, он сразу же перешёл к делу и сообщил, что для него есть ещё работа в Монтевидео. Ничего сложного, нужно было опять лишь провести пару корпоративов для серьёзных людей. Деньги обещали заплатить хорошие, поэтому Егор не раздумывая согласился и, поблагодарив приятеля, повесил трубку и стал собираться.

Сложив самые необходимые вещи в чемодан, Егор взглянул на часы. Отправиться в Уругвай он решил вечерним рейсом, и было ещё довольно рано. Подумав, он вызвал такси и, взяв небольшую сумму денег, вышел из дома.

На место его доставили быстро, и, выйдя из машины, он оглядел здание. Но, прежде чем входить, зашёл в супермаркет, купил фрукты и кое-что ещё.

Он и сам до конца не знал, для чего приехал в клинику. После вчерашнего разговора с Согдианой, на душе у него было тяжело. Его ранили её последние слова о том, что вместе их больше ничего не держит. Неужели для неё всё действительно так? А как же их любовь? Как же они жили всё это время? Или Согдиана больше не любит его, просто не знает, как сказать об этом? Внутри у него всё сжималось от понимания того, что пропасть между ними растёт с каждым днём. Однако Егор мог поклясться, что жизнь без Согдианы для него равносильна смерти. Он ни при каких обстоятельствах не сможет отказаться от неё, ведь вместе с этой потерей он лишится половины сердца. Но то, в чём она обвинила его вчера…

Он не мог ничего противопоставить ей в ответ. Она сказала, что он не в состоянии предоставить ей полноценную любовь, что она вынуждена будет вечно делить его с другой женщиной. Что ж, в каком-то смысле она права, он совершил серьёзную ошибку, возможно, даже подорвал её доверие к себе, но… он любил и будет любить её всем сердцем, несмотря ни на что. Ребёнок – это одно дело, естественно, Егор ни за что не бросит его на произвол судьбы и постарается дать ему всё необходимое, но ведь с Анной его больше ничего не связывает. Как Согдиана не может понять, что отношение его к ней ничуть не изменится после рождения этого ребёнка? Нет, чёрт возьми, она права, ей, должно быть, до боли обидно, и он с лёгкостью может это представить. Но разве она способна распрощаться с ним? Именно сейчас, когда он из кожи вон лезет, чтобы помочь ей материально? Он ничего не тратит на себя, потому что не может себе это позволить. Понимает ли она, что он старается только ради неё?