Там, где любовь
Шрифт:
На секунду в воздухе повисла пауза. Юля молча уткнулась к себе в тарелку и сделала вид, что полностью занята едой.
– Ты что здесь несёшь? – начала постепенно переходить в атаку Маргарита. – Много берёшь на себя!
– Какого чёрта ты к ней лезешь?! – наступал на неё Егор. – Постоянно распускаешь свой язык! Ты сказала ей, что Настя от меня беременна. Что это за бред?!
– Я сказала лишь то, о чём уже неделю говорят, – отбила мяч Рита.
– Да мне по барабану, что там говорят! Это полный бред, ясно?! И не надо трепаться о том, чего не знаешь сама! Ты что, мне свечку держала?!
–
– Тебе делать совсем нечего?! Только распускать дурацкие слухи?! – перешёл на крик Егор.
Посетители буфета уже давно не удивлялись: они привыкли, что новоявленные «звёзды» не могут ни одного дня обойтись без скандалов.
Однако Маргарита тоже вспылила:
– Я?! Офигел, что ли?! Не надо тут на меня всё валить! Об этом все говорят, не только я! И нечего мне теперь тут претензии высказывать, понял?! Разговоры пошли от Бикбаева, с него и спрашивай! Не строй из себя тут крутого!
– Не надо лезть к моей девушке! – выдал Егор и, не заканчивая разговора, пошёл вслед за Маргаритой, когда та направилась к выходу. – Не подходи к ней больше, поняла меня?!
– Я буду подходить, к кому хочу! – заявила она, оборачиваясь. – Ты мне не запретишь! Пусти, дай пройти, и не трогай меня… своими руками…
– У меня руки, между прочим, почище твоих будут! – не остался в долгу Егор и чуть не наткнулся спиной на Наташу Тумшевиц, которая проходила мимо.
– Ой, ой, ой, – состроила презрительную гримасу Маргарита. – Да, конечно! Пупс у нас самый аккуратный, самый офигенный, самый красивый! Молчал бы!
– Не был бы красивый, ты бы тогда за мной не бегала столько времени! – выдал он.
Такого она снести не могла и, не сдержав обиды, набросилась на него, пытаясь оттолкнуть в сторону. Он выдержал натиск и попробовал заломить ей руки за спиной.
– Пусти! – взвыла она, наконец, и пнула его ногой.
В разгар выяснения отношений вмешалась Наташа Тумшевиц.
– Перестаньте, ребята, сколько можно! – она встала между ними. – Прекратите!
– Следи за словами! – заорала Рита, бросаясь к дверям.
– Пошла ты на…! – не сдержался от ругательства Егор и побрёл к столику, ощущая спиной укоризненные взгляды окружающих.
*******
Ни сном, ни духом не подозревающий о том, какие страсти кипят вокруг ребят, Влад Соколовский лежал на кровати у себя в номере и, накручивая на палец прядь волос, размышлял о чём-то своём. У него в жизни уже давно всё было как-то однообразно. Он находился практически в подвешенном состоянии: не знал, куда ему повернуть, о чём думать и какие цели преследовать. Его словно несло по течению: гастроли, работа, дом, концерты, снова работа, снова дом, и так далее…
Похожее состояние души было и у его товарища Димы Бикбаева. Он запутался в себе, не знал, к чему стремиться, какими чувствами руководствоваться при решении того или иного вопроса: как творческого, так и личного. Ему казалось, что он находится в огромном коридоре, а впереди видит лишь темноту, и, сколько не иди, а света впереди не видно…
Пройдя из ванной в комнату и увидев лежащего на кровати Влада, он вздохнул. Немного помолчав, опустился рядом с ним.
– О чём думаешь? – нарушил тишину вечера Дима.
– А, – Влад неоднозначно махнул рукой, – так…
–
Страдаешь?Соколовский изобразил удивление.
– С чего ты взял? – наконец, проговорил он. – Почему сразу страдаю? Просто задумался. О жизни…
– Как страшно жить, да? – попытался угадать Бикбаев мысли друга.
Влад почему-то не улыбнулся.
– Ладно, Владиус, ты не обращай на меня внимания, – вздохнул тот. – Под этим псевдо-юмором я сам стараюсь скрыть переживания. И свои невесёлые мысли…
– Слушай, – неожиданно решил сменить тему или просто разрядить обстановку Соколовский. – Я тут вспомнил девушку, которая у тебя была давным-давно…
– Ксюша?
– Да, – кивнул он. – Она что, так куда-то и пропала?
– Нет, должно быть, она до сих пор живёт в Буэнос-Айресе, – ответил Дима.
– Должно быть? Когда вы с ней, кстати, расстались?
Бикбаев пожал плечами и уставился в потолок.
– Официального расставания у нас с ней, вроде как, и не было, – сказал он после паузы. – Мы давно не виделись, наши отношения зашли в тупик. У неё появилась какая-то обида, я ушёл в себя. Мы так ничего и не решили, и в один прекрасный день просто перестали созваниваться…
– Значит, возврата к этому уже нет? – сделал вывод Влад.
– Не знаю, может, она в глубине души ещё надеется что-то вернуть, но… я-то давно понял, что чувств уже нет, они испарились. У меня давно появились чувства к другому человеку. И они-то никак не погаснут до сих пор…
– К Насте? – и так зная ответ, спросил Соколовский.
– Конечно, – тяжело вздохнул Дима. – Но только эти чувства причиняют мне лишь боль, и ничего другого. К сожалению. Она никогда не обращала на меня должного внимания. Как будто не видела. И до сих пор не видит. Я для неё – пустое место. Особенно теперь, когда творятся такие дела…
– Мы любим тех, кто нас не хочет видеть, – философски изрёк Влад. – К сожалению, так часто бывает…
– Да, Соколовский, судьба у нас такая, – пробормотал тот и закрыл глаза. Но всё же задал вопрос:
– А ты… тоже до сих пор любишь её?
– Кого?
– Как будто и сам не знаешь. Риту…
– Я не знаю, – покачал головой Влад. – Даже не хочу об этом думать. Нет желания.
– Ты тоже устал, – согласился Бикбаев. – От наплевательского отношения к себе. Она тебе достаточно крови портила, а ты всё терпел и терпел. Ей-богу, мне бы твоё терпение…
– Всякому терпению когда-то приходит конец, – сказал Соколовский. И, помолчав, признался:
– Раньше, когда я стремился к чему-то, хотел быть с ней, а она ещё бегала за Пупсом, я пытался её изменить, пытался что-то делать. Потому что хотел быть с ней. Тогда у меня было желание, была надежда. А сейчас вообще ничего не хочется. Даже думать…
====== Глава 113 ======
Шли дни. Прохор Шаляпин, уже начавший понемногу освобождаться от страданий по недостижимой Согдиане, полностью ушёл в работу. Он уехал в сольное турне по городам Парагвая и посвятил всё свободное время творчеству. Возможно, по прошествии некоторого времени он мог бы признаться себе, что забывает ту, которая никогда не была и, увы, не станет его судьбой, но однажды рано утром простой телефонный звонок разом напомнил ему обо всём, что было.