Там, где мы служили

— Есть будешь? — спросил англичанин. Густав внезапно затряс головой и отвернулся.

— Рядовой Вилье! — кивнул Иоганн Жозефу.

— Товарищ сержант… — Тот достал из поясного рюкзака какой-то продолговатый, вроде бы тяжелый сверток. Развернул его.

Съеденная каша подскочила к горлу мерзким комом. В пыли перед Иоганном стояла человеческая голова. Самым жутким было то, что легко узнаваемы остались черты мальчишеского лица, искаженные боевой гримасой, — нечто кощунственное чудилось в том, что они такими остались после смерти и останутся навсегда… Радко Босанич не успел понять, что его убили.

— Ра… дко… — услышал Джек выдох Андрея. И отвернулся, унимая тошноту, ставшую непереносимой. — Иоганн, это же Радко! Сволочи! Убью! — И рев Иоганна:

— Стой! Стоять, ланс! Смирно!

— Да, товарищ сержант. Слушаюсь, товарищ сержант, — одышливо ответил Андрей. — Это же Радко…

— Радко похоронен, — жестко ответил Иоганн. — Это кость, тухлое мясо и волосы. Жозеф, запаяй в пластик. Унесем.

— Я понесу, — вызвался Андрей.

Сглатывая вязкую, металлическую слюну, Джек повернулся. Это уже было убрано, и Жозеф раскаленным ножом паял пластик.

— Где жрец и что с храмом? — спросил Иоганн.

Жозеф сквозь зубы ответил:

— Жрецу я отрубил голову. Храм поджег.

Иоганн сплюнул в холодную дорожную пыль:

— Хорошо.

8

Дальше шли довольно медленно и не делясь на группы, а цепочкой, почти по самому гребню холма. Позади над Файраном поднимался столб почти прозрачного дыма: горело сухое дерево. Сослуживцы вели себя странно. Дик вдруг начал жевать живицу. Андрей несколько раз спотыкался, оставляя вывороченные целые комья дерна. Иоганн доел-таки упаковку галет и бросил скомканную фольгу на траву.

— Ничего не понимаю, — обратился Джек к Ласло.

Венгр, что-то негромко насвистывавший, улыбнулся и охотно заговорил.

— Главарь банды сказал Иоганну, что неподалеку — не меньше сотни махди. С хорошим охранением. Сейчас из Файрана кто-нибудь уже наверняка чешет в эту банду с известием, что мы были в деревне, что там натворили и что нас мало. Бандосы пойдут по нашим следам. И под утро нападут.

— Нападут?! — поразился Джек. — Но мы же…

— Мы — это приманка, — сверкнул зубами Ласло. — Лейтенант с остальными в свою очередь возьмет в кольцо тех, кто захочет напасть на нас. Мы потому так и прем — в приманку играем. Уже делали так… Смотри, видишь?

Ласло указал на гребень холма справа и впереди примерно в полутора километрах. Там на фоне неба вырисовывалась фигура антилопы, похожая на вырезанную из темной бумаги. Животное смотрело куда-то за гребень, а потом вдруг покатилось со всех ног на эту сторону холма.

— Спугнули, — удовлетворенно сказал Ласло.

— Волки?

— Да нет тут волков… — Ласло поправил «печенег». — А от гишаков [39] антилопа лупит сразу, не разглядывая. Люди. За нами наблюдают… Видишь?!

39

Жизнеспособная и очень опасная мутация гиены, в тот период чрезвычайно размножившаяся на берегах моря Чад.

И Джек увидел. Ясный, хотя и блеклый короткий блик — отражение от линз…

— Заметили! — Иоганн засмеялся. — Заметили!

— Значит, дадим, — резюмировал Эрих. — Андрей, ты, может, споешь чего? Идти веселей будет. А мы подпоем… Что-нибудь под шаг, а?

Андрей не стал ломаться. Сделав еще несколько шагов с низко опущенной головой, он резко вскинул ее и запел марш…

Родина — или смерть! Это бесстрашных клятва! Вновь в небе Солнцу над Русью гореть — Родина — или смерть!

Уже на втором куплете Джек подхватил пульсирующий рефрен. Раньше он никогда не пел на людях: не было ни голоса, ни слуха. Но вот поди ж ты…

…Вскинутая к виску рука Иоганна. Потом резкий мах вниз — в стороны, и через миг на склоне не было никого стоящего на ногах. Отделение залегло, рассыпалось за кусты.

Эрих перебежал за большое сухое дерево. Джек увидел предназначенный ему сигнал и броском достиг другого дерева, чуть в стороне — это робко пыталось зазеленеть.

Он увидел речушку. Вода текла чуть ниже через рощицу, метрах в ста, не больше, на берегах к воде склонялась зелень.

Джек повернулся к Эриху. Тот вопросительно поднял подбородок. Англичанин улыбнулся и покачал головой. Эрих встал на колено и махнул рукой.

Отделение поднялось. Иоганн посмеивался. Потом сказал:

— Поищите брод…

…Значок — вертикальную палочку с четырьмя поперечинками — нашел Густав и был страшно горд этим. Воды тут и в самом деле оказалось не больше чем по колено, и Елена весело объявила, что от брода до удобного для привала места — не больше десяти минут ходьбы, что было очень кстати… если не вспоминать, чем должен был завершиться этот привал.

Чем он неизбежно должен был завершиться.

Впрочем, об этом Джек не очень-то думал, потому что, если честно, устал и хотел отдохнуть.

* * *

Джек уже минут пять как проснулся. Он очень удобно лежал, опираясь затылком на рюкзак, не открывая глаз, и слушал, как возле небольшого костерка тихо разговаривают Дик и Елена — говорят о серьезных вещах.

— Я поражаюсь, — слышался негромкий голос русской; — до какой степени бесполезными знаниями были набиты черепушки у наших отцов и насколько бессмысленно было то, чем они жили… Священное Умение Пользоваться Компьютером, Великое Искусство Рэповать, Вечные Истины Гуманизма, Нетленные Общечеловеческие Ценности… — Девушка вроде бы засмеялась. — О Солнце, насколько они беспомощны оказались со всеми этими знаниями-умениями… Скажи, а ты себе все так представлял?

— Никак я себе ничего не представлял. — Хрустнула сухая ветка: Дик, должно быть, устраивался удобней. — Я селянин, не забывай. И у нас почти не было войны. Но киви сдохли все, кроме пары десятков в зоопарках… Знаешь, у нас наискось от школы висел старый плакат: «ВОЙНА УМЕРЛА НАВСЕГДА!» Я спрашивал директора, почему этот бред не снимут. Он ответил, что не хочет забыть о своей глупости. Оказывается, он сам вешал этот плакат — еще до войны, когда сам был младше нас…

— А в результате мы бегаем по холмам вокруг моря, на месте которого тридцать лет назад была пустыня… С ножами в руках.

— Точно… Знаешь, Хелен, я простой фермерский парняга…

— М-да?

— Ага. А ты все-таки казачка, русская, вы все умные, все философы…

— М-да?

— Ага… Как ты думаешь, кто все-таки виноват в Той Войне? Ваши или наши? В смысле — англосаксы?

— Ну-у… ваши, кто же еще?

— М-да? — в голосе новозеландца прозвучала ирония. — А кто пульнул ядренбатонами по Штатам и по половине Европы с криком «Кушайтенеобляпайтесьпидарасы-ы!!!»?

— Ну знаешь… — Елена фыркнула.