Там, где нас не ждут

Сбегал в спальню, взял кубик, уселся на карниз, весело болтая в воздухе ногами.

Так, соберись, а то твое фестивальное настроение может выйти боком!

Внимательно рассмотрел стороны кубика, ответственные за его функции.

Ну я тормоз! Вон же видно, что на одних есть полоска красного цвета, а на других — желтого, и зачем рисунки запоминать, от этих иероглифов мозги свернутся… С какой начнем? Ну, наверное, с красной, огонек-то красный, а желтый — наверное, фонарик, бытовой прибор. Как раз мне ночью света не хватает. Пробую!

Пальцы и ладонь располагаю как и в первый раз. Вдох, выдох… не дрейфь, давай! Легонько держа кубик пальцами за бока, указательным нажал на кнопку. Знакомое ощущение холода, только какое-то резкое, колючее, кратковременное и сильное. Из меня словно хребет вытащили, а из отверстия к воде вылетел небольшой яркий шарик, быстро увеличивающийся в размере. Как брошенный мощной рукой камень, врезался в воду. Раздался взрыв. Куча брызг, пар большим шипящим облаком поднялся над заливом.

«Ни хрена себе фонарик! — вновь поразился я. — Посвети таким себе под ноги — без ног и останешься!»

Я очумело таращился себе на руку: ага, этот режим — что-то боевое, а зажигалка — так, сопутствующее. И на боевом бесконтрольного отбора энергии нет: сжал пальцами, надавил на кнопку, оно само забрало столько, сколько соответствует силе нажатия — и привет, ловите подарок!.. Но ведь я еле держал кубик, а он так нехило долбанул и из меня почти все силы зараз вынул… а если сильно зажму — он меня что, всего высосет, получается? Или сила выстрела от силы зажатия не зависит, и его величина постоянна? Скорее всего, так — иначе контроля никакого.

Облако пара развеяло ветерком, открывая вид на залив. От увиденного я обомлел: вот это удача! Мгновенно скинув с себя одежду и сапоги, выдернул из ножен тесак и солдатиком прыгнул с карниза в воду, держа в руке обнаженный кинжал. А увидел я ни много ни мало всплывшего кверху пузом речного монстра. Посмотрим, что за бяка: может, в пищу пригоден?

Вошел в воду хорошо, ничего себе не отбил, тесак не выпустил; вынырнул, определился с направлением и двинул к добыче. Рыбина чуть больше меня, похожа на осетра. Какие тут экземпляры водятся — любо-дорого посмотреть! Хватаю рукой за жабры и пытаюсь буксировать к берегу…

До дна ногами достал на последнем издыхании. Так и стоял в воде по горлышко на мысочках: в одной руке кинжал, в другой — жабры рыбины. Минут пять переводил дух, а потом дотянул рыбу до берега, как бурлаки на Волге — баржу. Напрягая все силы, наполовину вытянул ее на песок. Ну и тяжелая! Пусть лежит, дожидается своего часа. Сегодня точно заниматься ею не буду, времени не хватит. Единственное, перед сном надо будет ее подальше на берег вытянуть, а то вдруг сопрут еще.

Коль так экстренно спустился вниз — подберу-ка ветки и листву, что приготовил в прошлый раз для испытаний зажигалки, — пригодились. Теперь одеться, нечего голозадым быть, да и удобнее в сапогах по каменному полу ходить. Подбираю кубик, зажимаю легонько пальцами бока с желтыми полосками, нажимаю на кнопку — вот язычок пламени длиной сантиметра три. Выключаю. Великолепно. Подхожу к очагу: дрова на месте, ветки и трава под ними; поджигаю. Трава весело вспыхнула, вслед за ней занялись ветки, через пару минут костер полыхал вовсю. На душе кайф. Нарезал мясо прямо на листе, что положил под «кухонный стол», все не войдет, оставим на завтра. На улице начало сереть, солнца давно уже не видно.

Вода в котелке закипела, кладу мясо, пока варится — таскаю мешком песок, засыпаю уголок около костра, там можно будет кушать и просто так поваляться. Надо наконец-то постирать вещи, а то мокнут уже вторые сутки… скоро третьи пойдут. Работал часа два, пока окончательно не стемнело, время от времени подкидывая в костер дрова. Отошел подальше к овражку, посмотрел на вход в пещеру. Плохо: проем отлично просматривается, в нем отсвечивает огонь, издали бросается в глаза светлое пятно; надо закрывать вход либо листьями, либо плащом или не жечь костер ночью. Сходил проверил рыбку. Здоровенная! Подтянул еще, полностью вытащив из воды. Завтра ею займусь.

Подготовив обеденное место, застелил его четырьмя листьями бархатной стороной вверх, принес футляр со столовыми принадлежностями, флягу с водой и плащ: думаю, после ужина меня срубит прямо на обеденном столе.

Жарко мне в рубахе с длинными рукавами. Снял рубище, «счастливым» ножичком обкромсал рукава по локоть, примерил. Прикольно — футболка получилась. Топориком из листа, на котором лежали ананасы, вырубил подставку под котелок. Готов к ужину. Снял бывшим рукавом рубища котелок с костра, поставил на подставку, сел на мягкую подстилку, ложку в руки. Приступаем.

Как хорошо! Только соли не хватает, и что-то с крышкой для котелка делать надо. Умял весь котелок, добавил ананас — и все это сидя на мягком песчаном основании, под медленно угасающий костерок. Красные угли своими огоньками окрашивали стены и свод пещеры в мерцающий темно-бордовый цвет, дым стелился по потолку, уходя в ночное небо через боковые трещины наверху. Идиллия! Жар от догорающего костра распространялся равномерно, приятно обволакивая тело и убаюкивая. Убрав котелок вместе с подставкой подальше, завернулся в плащ, сунул руку под голову вместо подушки, уставил взгляд в полыхающие угли.

«Как же хорошо!» — и с этой мыслью уснул.

ГЛАВА 9

День восьмой

Утро. Кто там из классиков говорил, что утро добрым не бывает? В пещере серо: наверное, только рассвет заладился. Вставать надо! Спал одетым, только сапоги натянуть. Не забыть постирать вещи, а то они сгниют в воде. Костер прогорел, лишь пепел слегка дымится.

Подъем. Обуваюсь. Хватаю котелок, тряпочку — бывший рукав, бегом в туалетную комнату, потом в полутьме добрался до грота, разделся и по каменным плитам несмело спустился к воде, держа котелок с тряпкой.

«Мою котелок, умываюсь, набираю воды для остатков фазана — и обратно!»

Плавать в неизвестном месте, где много притопленого дерева, не стал. Умылся, слегка ополоснул котелок, набрал воды, оделся и осторожно пошел по проходам, стараясь не расплескать воду. Котелок повесил над костром, наломал веток для растопки, нашел зажигалку, вернее — поджигалку, внимательно, боясь перепутать, разместил пальцы на сторонах с желтой полосой, присел и включил зажигалку. Сил на розжиг костра потратил немного, огонь занялся сразу. Положил в котелок мясо. Подкинул в огонь дров потолще, пусть варится. Заткнув за пояс топорики и проверив, на месте ли тесак, подхватил два гигантских листа и спустился к заливу.

Туман окутывал все белыми хлопьями, обдавая влажной свежестью; на листьях появились водяные капельки…

Хватит лирики!

За ночь рыбка никуда не делась. Положил возле нее листья, на один из них — тесак и топорики, вынул из правого сапога «счастливый» ножичек: мало ли, вдруг что-нибудь аккуратно вырезать придется; отошел на пару шагов, разделся полностью и принялся за добычу.

Попался самец, молоки килограмма по три каждый. Голову раскромсал топором на четыре части, дальше где тесаком, где топориками, «счастливец» не понадобился. Разделил тушку на тридцать частей, чтобы в котелок помещались, ополоснул их в воде от песка и крови, увазюкался сам с ног до головы.