Там, где обрывается жизнь: повести
Шрифт:
— Значит, она напугалась, если взяла тебя с собой. Нашла рыцаря! А рыцарь-то оказался забулдыгой.
— У меня нервишки шалят. Даже в доску пьяный я проснусь от малейшего шороха. Тут что-то не так. И потом, я не пью шампанское, начинаю рыгать. Игристое мне противопоказано. Даже с похмелья пить не стану.
— При чем тут шампанское?
— При том, что утром я нашел две пустые бутылки на полу. Мы не пили ничего другого, кроме шампанского.
— Мать никогда не держит в доме шампанское. Значит, вы заезжали в магазин?
— Не помню.
— От «Вирджинии» до ее дома нет ни одного ночного магазина. Впрочем, какое это имеет значение!
Егор закурил новую сигарету.
— На дно я ложиться не собираюсь. Мне нужна машина, а на «Мерседесе» я ездить уже не могу.
— На даче в гараже стоит старая «Волга» моего отца. Она на ходу, можешь ее взять.
— Давай адрес дачи, заодно и номер своего мобильного телефона. Полагаю, будет полезно обмениваться новостями. И ответь мне вот на какой вопрос. Твоего отца и мать убили одни и те же люди?
— Да. Мои родители знали то, что не было известно убийцам. Если они их убили, значит, добыли нужную информацию. Но как? И отец, и мать понимали: если откроют рот, их тут же уберут.
— Что-то не складывается в твоей песне, Яночка.
— Ты это о чем?
— Они ничего не узнали, но почему-то убили твоих родителей.
— Я догадываюсь почему.
— Конечно. Но ты молчишь. Если убийцы узнали все, что им нужно, зачем им делать обыск в твоей квартире? Следующей жертвой будешь ты. Кто-то думает, что тебе тоже известна секретная информация.
— Нет. Мне известна только история, произошедшая много лет назад. Ее поведал мне отец. Никто больше о ней знать не может, кроме тех троих с фотографии.
— Ты говоришь, что прошло много лет с тех тайных событий. Но почему о твоих родителях эти трое вспомнили только сейчас?
— Мать и отец жили здесь под чужими именами. Их надо было найти.
— Ладно. На сегодня хватит. Так где «Волга» твоего отца?
— Я нарисую тебе схему, как добраться до дачи. Бери тачку и сваливай, сделаешь одолжение мне и себе.
Дом стоял в зеленой зоне. Таких было немало у обрыва, с которого открывался великолепный вид на реку и зеленые холмы. Дачи не были объединены в поселок, скорее походили на хутора.
Курилов насторожился, когда увидел стоящую на опушке машину. Кто-то сюда приехал раньше и, возможно, находился в доме. До ближайших соседей приличное расстояние, так что темно-синяя «Субару» заявилась явно не к ним. Егор спрятался в кустах и стал ждать. Минут через сорок из дома вышли двое мужчин, одетых совсем не по-дачному. Обоим лет под пятьдесят. Высокие, широкоплечие, они двигались легко, как тренированные легкоатлеты. У одного был глубокий шрам на правой скуле, у второго обожжено лицо, ухо и, похоже, голова, так как он носил парик. Приметные ребята, таких однажды увидишь, больше не забудешь. С их внешностью на серьезные дела лучше не ходить. Скорее всего, их используют на черной работе.
Егор услышал обрывки фраз: «Девчонка сама все отдаст…», «… зря теряем время», «…Бык все правильно рассчитал», «… прижмем к стенке».
Девчонка, как можно догадаться, Яна. Дуреха. Что она может сделать одна против таких хищников? Они ее с костями сожрут и не поперхнутся.
Мужчины сели в машину и уехали. Егор выдержал паузу в десять минут и направился к дому. Ключи ему не понадобились, замок
на двери уже был варварски вырван с мясом. На пороге валялся лом. Отпечатков не найдешь, оба посетителя были в перчатках. На улице после ночного дождя остались лужи и грязь. Аккуратные мальчики — сняли обувь у входа. Егор не стал следовать их примеру и прошел в дом.Знакомая картина, все, как в квартире Яны. Но на этот раз матрацы не резали, основное уделили книгам. Что искали в них? Деньги? Письмо? Какие-то бумаги? Пожалуй, деньги их не интересовали. В доме стояла дорогостоящая техника, ее не тронули. Ясно одно — эти двое не нашли того, что искали. Теперь они примутся за «девчонку».
Егор достал мобильный телефон и позвонил Яне.
— Привет! Не называй меня по имени, телефоны могут быть на прослушке. Там, куда я поехал, картина очень похожая на ту, что мы застали у тебя дома. Их двое. Настроены очень решительно. Я не видел украденные фотографии, но этих по снимочкам теперь не узнать. Опасайся мужчин с покалеченными лицами. Обоим под пятьдесят. Существует третий, кличка Бык. Эти тоже смахивают на бизонов. Ты их последняя надежда, уходи. Прихватят, уже не вывернешься. Поверь моему опыту, я таких людей встречал.
— Одного такого я видела вчера в ночном клубе. Он ко мне клеился, но я его отшила. Там у меня много друзей.
— Тебе нельзя попадаться им на глаза. Мы можем обсудить наши планы вечером.
— Чтобы нас обоих сцапали? Им тебя одного пока хватит. Больше не звони мне, я знаю, что делать.
Яна оборвала связь.
Егор отправился в гараж. Под брезентовым чехлом стояла серая невзрачная «Волга». Аккумулятор сел, пришлось «прикуривать» от зарядного устройства. В гараже была целая мастерская. Очевидно, покойный папочка Яны обожал возиться с машинами.
Егор открыл ворота и выгнал машину в сад.
На этот раз Громова пришлось ждать. Великий репортер появился через час после прихода Егора. За время тоскливого времяпрепровождения Егор выпил три кружки пива. Ему бы водочки, но он постарался держать себя в руках. Увидев бывшего адвоката, Олег взял со стойки коньяк, подсел к нему за столик и пошел в атаку.
— Ты что из меня идиота делаешь? Нашел мальчика! Тебя вся ментура города ищет.
— Здесь искать не станут.
— Да, парень, влип ты по самые уши. Выкладывай, зачем звал?
— Григорий и Антонина служили в горячих точках. Из семейного фотоальбома исчезла фотокарточка. Старая. Там они в форме и рядом еще трое. Грэга и Тони убили за старые «заслуги». Оба жили под чужими именами. Их долго искали и нашли наконец. Но это не месть. Убийцы никуда не уедут, пока не найдут какую-то бумажку, возможно, документ. И не исключено, что Яна, дочка покойных, знает, где он находится. Девчонка в опасности, но от помощи отказывается.
— Помощь! Тоже мне, рыцарь. Кого из вас раньше загребут, я не знаю, она тоже на подозрении. О своей шкуре подумай.
Егор его словно не слышал.
— Двоих я сегодня видел. Они похожи на фронтовиков. У одного лицо обожжено, а другому скулу пулей зацепило. Без оружия я ничего сделать не могу. И потом, они здоровее меня в два раза плюс опыт. Ездят на «Субару», номер я записал, но проку в этом не вижу. Мне необходимо понять, что нужно этим ребятам из прошлого Прудниковых. О каком документе может идти речь, если ради него людей убивают?