Там, где умирают корабли

Крупье был робот-андроид — большая редкость на Новой Надежде, тем более что он был собственностью заведения, а не взят напрокат. Робот был установлен в центре стола и мог поворачиваться на 360 градусов. У него было четыре руки: одна пара тасовала колоду, а другая сдавала карты. Выражение лица у него было безрадостное, почти похоронное, словно игра в карты была неизбежно связана со смертью. Хотя часто бывает именно так. На плечах и лацканах его черного фрака серебрился слой пыли.

— Ну, — каркнул Пеннули, — какого черта мы ждем? Сдавай!

Робот поклонился и, зашумев сервомоторами, начал сдавать. Карты скользили по зеленому сукну и ложились под руки игрокам. Дорн подождал, пока ему не придут все карты, и лишь после этого открыл их. Инопланетянин поступал так же, а Ван Кирк и Гарлан жадно открывали каждую пришедшую карту. Дорн хотел было разложить свои карты по достоинству, но вовремя спохватился и не стал этого делать.

Карты, хотя и снабженные видеоэкраном с высокой четкостью изображения, были такими же тонкими, как и их картонные предшественники. Правила были почти такие же, как в обычном покере, только для того, чтобы поменять карту, достаточно было коснуться экрана.

Дорну пришли две ракеты, планета, звезда и астероид.

Не очень хорошо, но и небезнадежно. Дорн не имел такого опыта, как его партнеры, зато обладал великолепной памятью, и знал, что вероятность набрать две одинаковые карты — пять к одному, в то время как вероятность набрать три — восемь к одному, да и то если правильно сбросишь. Однако сверхновые — аналог джокера — вносили в игру большой элемент случайности, и потому пользоваться математикой было труднее.

Дорн посмотрел на остальных игроков, увидел, что они тоже изучают свои карты, и принял решение: пара лучше, чем ничего. Есть шанс набрать три, а если повезет, то и четыре одинаковых. Поэтому ракеты он оставил, а остальные поменял и с замиранием сердца пододвинул на центр стола фишку в двадцать пять кредитов. Астероид был самой маленькой картой, поэтому его следовало поменять в первую очередь. Дорн надавил на нижний угол карты и увидел, как астероид превращается в комету. Проклятие! Теперь планета. Однако планета так и осталась планетой. Вот черт! Дорн попробовал третий раз и, к своей великой радости, увидел, что солнце стало ракетой. Итак, у него триплет, а значит, шанс на победу.

— Ну, — сказал Пеннули, пододвигая стопку фишек к центру стола, — эти двадцать кредитов говорят, что все гомо сапиенсам не выиграть!

— Мечтатель! — сухо усмехнулась Гарлан. — Твои двадцать и еще пять!

— Я пас, — спокойно сказал Ван Кирк. — А ты, сынок?

Возле Дорна появился еще один бокал, и юноша сделал глоток.

— Уравниваю.

В результате инопланетянин выложил на стол пару, Гарлан — две пары, и Дорн забрал банк. Удача и алкоголь, который быстро растекался по его жилам, придали ему уверенности. Игра продолжалась. Выигрывал то один, то другой, но Дорн все-таки чаще. Кучка фишек перед ним выросла вдвое. Он вспомнил совет Тулла устроиться на работу и экономить. Да на то, чтобы заработать столько денег, сколько сейчас лежит перед ним, ушло бы несколько месяцев! Дорн рассмеялся, повысил ставку и прикончил выпивку.

Карты ложились на стол, партнеры дружно пасовали, и фишки стекались к Дорну. Андроид жужжал, сдавая карты, й Дорн вдруг почувствовал небывалый подъем, хотя не мог понять почему. Но тут, взяв в очередной раз карты, он увидел у себя три планеты, ракету и астероид. Ракета превратилась в комету, астероид — в планету. Теперь у Дорна было каре — четыре одинаковые карты, вторая по ценности комбинация.

Очевидно, у других были тоже хорошие карты, потому что ставки росли и росли. Вскоре Дорну пришлось выложить на центр стола половину своего выигрыша, и он взмок от волнения. А потом грянула катастрофа. Инопланетянин выложил пару, у Гарлана были три, а у Ван Кирка оказалась комбинация из ракеты, астероида, планеты, звезды и кометы одной масти. В старину это называлось «стрит», и он перебил каре Дорна.

Когда Ван Кирк подтянул к себе фишки и сложил их в аккуратные столбики, Дорну на мгновение стало страшно. Он уже хотел было выйти из игры, но не смог заставить себя встать из-за стола. В конце концов у них с Ван Кирком поровну денег, так что есть шанс отыграться.

Проходил час за часом, и хотя больше таких катастроф не случалось, Восс постоянно проигрывал по мелочам. Он снова и снова покупал фишки и вскоре истратил все деньги, за исключением полсотни, спрятанной в сапоге.

Но судьба должна была перемениться, по крайней мере ему так казалось. Поэтому он не уходил, ожидая перелома в игре. Перелом наступил около двух часов ночи. Крупье бросил ему одну сверхновую, а потом и вторую, что было просто поразительно, ведь их в колоде всего две. Этим картам Дорн имел право придать любое значение, а имея на руках еще и три астероида, мог объявить «фул хауз», третью по старшинству комбинацию. Пытаясь скрыть волнение, он повышал и повышал ставки. Остальные, думая, что парень от отчаяния блефует, продолжали игру. Наконец, окончательно уверенный в победе, Дорн вытащил свои пятьдесят кредитов, швырнул их на стол и прибавил к этому золотую булавку. Столбики фишек обрушились красно-бело-синей лавиной.

Повисла пауза. Игроки уставились в свои карты.

— Я, по-моему, схожу с ума, — сказала наконец Гарлан, — но я хочу посмотреть, что там у него. Мальчик явно блефует. Я уравниваю и открываюсь.

На стол опять полетели фишки. Наконец, все открыли карты и как один повернулись к Дорну. Он улыбнулся и начал уже сгребать со стола фишки, но тут Ван Кирк перехватил его руку:

— Погоди-ка, сынок! У тебя простой триплет, так что не торопись!

Дорн еще искал достойный ответ, еще упивался победой, но, взглянув на свои карты, похолодел. Астероиды остались на месте, но вместо сверхновых были ракета и планета. Это невозможно! Это же… Это же жульничество!

Дорн встал и обвел взглядом стол. Кровь ударила ему в голову, перед глазами поплыл туман, в ушах стоял гул, а руки дрожали.

— Так… Кто это сделал? Выверните карманы! Среди нас оказался шулер с пультом дистанционного управления картами!

Никто даже пальцем не пошевелил. Рядом со столом неожиданно возникла мисс Кармен в красном платье и со своей змейкой на руке. За ее спиной стояли два вышибалы. Она была спокойна, но это было спокойствие перед грозой.

— Добрый вечер. Что-то случилось?

— Еще как случилось! — крикнул Дорн. — У меня были астероиды и две сверхновые. Когда я собирался забрать выигрыш, сверхновые были изменены на ракету и планету.

Мисс Кармен вздернула брови.

— Неужели? Ну и что же, ты думаешь, что тебя кинули?

— Да, именно так я и думаю! — угрюмо произнес Дорн. — Обыщите этих людей… У кого-то из них есть дистанционный пульт!

Гарлан фыркнула, Ван Кирк печально покачал головой и вздохнул, а Пеннули одарил Дорна сочувствующим взглядом. Несомненно, они уже видели подобные драмы раньше и знали, каков будет финал.

— Это очень серьезное обвинение, гражданин Восс, не говоря уже о том, что оно бросает тень и на моих постоянных клиентов, и на моё заведение. Прежде всего я позволю себе сказать, что в этом казино права приказывать мне не имеет никто, а уж тем более пьяные сынки разоренных дельцов. Да, гражданин Восс, я навела справки о вашей семье. Компания ваших родителей обанкротилась. Кроме того, — продолжала Кармен, — возможно, вам будет интересно узнать, что высокочувствительные детекторы и устройства, о которых вы изволили упомянуть, обнаруживаются немедленно и сразу же конфискуются. Ты проиграл, потому что не умеешь играть. Руди и Сал проводят тебя до дверей. И не вздумай возвращаться!

Дорн хотел что-то сделать, хотел что-то сказать, но не успел. Вышибалы умело подхватили его и потащили в сторону кухни. В горячем, насыщенном паром воздухе мелькнули какие-то люди в белом, потом задняя дверь открылась, блеснули огни на другом берегу реки, и Дорн с отчаянным криком «Не надо!» полетел через парапет.

Казалось, время остановилось. Падая, Дорн вспомнил свой дневной визит, реку и грязь под парапетом. Сейчас прилив или отлив? Шлепнется он в грязь или в воду? Да ведь там еще были сваи!