Там. Часть II

– Да! Ты пульнул в печень! Твой знакомый кинется покупать у чужой продавщицы, а та её облапошит по полной программе. Куда, Кайрат, она пойдёт покупать муку и сахар в следующий раз? Конечно, к проверенной продавщице. То есть ко мне. А мы своих клиентов не бросаем, бережём и взвешиваем тютелька в тютельку. Граммулька в граммульку!

– Ясно. Своих не трогаете, потому они голосуют рублём в Вашу пользу. Но, если обманешь чужую покупательницу, а она вернётся к тебе с криками, тогда Вы добавите чуток, чтобы она успокоилась?

– Именно, – тётя Таня поправила перчатку, – Нонка обвесила на полкило, а накинула грамм двести. И наивная покупательница осталась довольна, что её не обманули. И Нонка всё равно выиграла от торговой сделки, не оставшись внакладе.

Кайрат нервно хохотнул.

– Ай, да ловкачи! Настоящие жонглёры.

– Если ты придёшь на рынок за продуктами, покупай у меня, – посоветовала тётя Таня, – я точно тебя не обману и не обвешу!

– Спасибо, тётя Таня! Но мне слишком далеко тащить продукты из города. Мы с мамой покупаем провизию у нас, в поселковом магазине. Хотя по ценам наше сельпо не конкурентно с городскими ценами. Проигрывает по все статьям.

– У Нонки только не вздумай брать. У неё, и товар подменённый, и к тому же намешанный, – тётя Таня шутливо погрозила корявым пальцем.

Парень добродушно кивнул.

– Ага, тётя Таня. Куплю хозяйственную тележку, когда разбогатею и буду закупаться на базаре. Здесь и товар свежий, и цены добротные!

– Сам-то неженатый поди?

– Пока держусь, – улыбнулся молодой распространитель.

– Ты ещё молодой, – поддержала торговка, – есть время погулять и не вешать на шею хомут. Вот у меня сын чуть постарше тебя. Но …

Кайрат заметил, как опечалилось лицо женщины.

– Что?! Тётя Таня?! Сын женился неудачно? Но это не страшно. На свете много других хороших девушек, – попытался подбодрить парень добрую клиентку, – он обязательно найдёт своё счастье.

Тётя Таня многозначительно посмотрела на Кайрата.

– Конечно, найдёт. Как только выпустят!

– Оп! – прикусил губу Кайрат. Он тактично пытался подобрать слова. – Вашего сына посадили в тюрьму?

– Да. Уже три года пылится на нарах.

– Насколько осудили?

– На восемь. Осталось пять долгих лет!

В этот момент Кайрат разглядел, как высветились морщинки на страдальческом выражении лица женщины. Она стойко держалась и не давала себе слабины, вызванной горькой разлукой с сыном.

– А, за что? – не сумел скрыть любопытства парень.

– За глупость! За то, что в мозгах кисель и каша вместо ума, – чертыхнулась тётя Таня, – растила его одна. Муж, то появлялся, то вновь исчезал, как чернила в авторучке. Ненадёжным оказался. А деточка – наивный мальчишка! Связался с компанией. Как самый благородный взял вину. Решил, что таким образом станет святым для мнимых друзей. Те отвертелись, а сыночку судья бабахнул на полную катушку. За грабёж. Теперь езжу к нему на свиданку каждые полгода.

Она сжала губы и посмотрела вдаль.

– Сидит далеко? – спросил Кайрат, – имею в виду, место заключения, где расположено?

– Слава Богу, не слишком далече. Раньше держали в городском следственном изоляторе. Я с его школьным другом ездила на свидание. А после суда сына отправили в другой пункт. Но не далеко. Двести километров.

– Недалеко, – кивнул парень, – могли упечь за тридевять земель. Тогда дорога стала бы проблематичной. И затратной.

– В этом случае я бы не поехала, – грустно призналась торговка. – Куда? У меня денег в копилке нет. Когда к нему собираюсь, много трачу. Бывает, что одалживаю денег у девчонок. Сигареты, чай, консервы, печенье покупаю. Хочется, накормить моего мальчика. Две сумки напичкаю и на автовокзал, в дальнюю дорогу.

– А, как же верный школьный друг? Он с Вами не едет? Помог бы сумки нести.

– Лёшка – то?! Нет. Он помог уже моему отпрыску. Тем более Алёшу напугали в тюрьме, – губы тёти Тани тронула едва заметная улыбка, – Лёшка – человек мягкий и отменный сварщик. Когда сынок сидел в изоляторе, в котельной прорвало трубу. Начальник видимо не нашёл рабочих и спросил у арестантов, у кого есть знакомые сварщики? Мой активист проявил инициативу. Хлопнул себя в грудь кулаком и заявил, что добудет отличного сварщика, мастера своего дела, подразумевая Лёшку. Надо отдать должное, по просьбе сына поделилась с Алексеем информацией, и он без лишних вопросов согласился залатать трубу. Настоящий друг! Сыночек надеялся, что подобный энтузиазм благотворно повлияет на срок заключения и на тюремные условия проживания. Несчастненький сынок залпом поумнел, когда лишился свободы. Впрочем, я рассказывала о Лёше! Приходит, значит, Алексей в изолятор. Начальник закрытого учреждения встречает его у входа, возле конвоиров, которые несут вахту, и ведёт внутрь, на охраняемую зону. Лёша шёл с большими от ужаса глазами. Говорит, что конвойные экипированы оружием. На территории лаяли сторожевые собаки. Перед ним открывали сотню металлических дверей с массивными замками и леденящим скрежетом плохо смазанных петель. Он прошёл через кучу преград и проверок. Его паспорт проштудировали, словно выверяли каждую букву на наличие подвоха и скрытого плана побега. В конце концов, Лёшу обыскали. Правда, при присутствии начальника, процедура прошла не слишком грубо и дотошно, но Лёшке хватило, чтобы едва-едва не умереть со страху под цепкими, профессиональными взглядами сизовских вертухаев.

– Как Вы сказали, тётя Таня? – перебил Кайрат. – Вертухай?!

– Да. Этим словам меня научил сын. Вертухай на жаргоне означает охранник или конвойный человек.

– Ясно. «Добротную экскурсию» устроил Ваш сын своему товарищу!

– И не говори, Кайрат, – согласилась продавщица, – эмоции переливались через край, когда Алёшка вновь пережил ощущения, полученные за железным забором.

– Трубу хотя бы залатал? Руки не тряслись от жуткого страха?

– Залатал. Причём, шов получился ровный. Руководство закрытого заведения осталось довольно результатом. Правда начальник сполна добавил ужасов, когда пришла пора расплатиться за работу, – тётя Таня мягко улыбнулась.

Парень улыбнулся в ответ.

– Каким образом нагнал страху? Устроили вторичную, скрупулёзную проверку?

– Нет. Начальник извинился за то, что их государственное учреждение отвратительно финансирует правительство. И казна, мол, совершенна пуста. Поэтому начальник может предложить Алексею в качестве вознаграждения за проделанную работу несколько банок тушёнки. То есть расплатиться не деньгами, а товаром. Алексей вежливо поклонился и, естественно отказался. На что начальник сурово посмотрел на парня и пошутил в стиле казематовского юмора. С обворожительной улыбкой тюремного надзирателя на грубом лице, сказал: «Если не возьмёшь банки с тушёнкой, тогда оставлю здесь!»

– Кошмар! – белозубо захохотал Кайрат, – даже меня передёрнуло от подобных перспектив. Кто же захочет, остаться запертым под решёткой?!

– Воистину глаголешь! Не пожелаю никому надеть тюремную робу. Алёша, как можно скорей схватил злосчастные консервы, рассовав, как попало по карманам, и пулей сиганул к выходу. Он говорил, что рубашка прилипла от пота к спине, пока он не пересёк границы контрольно-пропускного пункта.

– Рассмешили, тётя Таня! – не мог успокоиться молодой человек, – Я даже представил Алексея, выпрыгивающего из двери, словно чёрт из табакерки. А он не встретил Вашего сына, когда трудился в котельной?

Женщина отрицательно помотала головой.

– Нет, конечно. Это же режимный объект! Арестанты сидят по камерам.

Тётя Таня увидела проходящего с термосом молодого мужчину и окликнула его.

– Фарид, чай налей!

Она отхлебнула горячий напиток и протянула рубль суетливому мужчине в широких штанах грязно-зелёного цвета.

– Спасибо!

– Ещё над…? Нали…, второй стаканчик? – сжёвывая и смазывая окончания, спросил разливальщик Фарид, кинув монету в небольшую, специально предназначенную котомочку, висящую на поясном ремешке.