Танат 2

Мы вместе проходим по знакомому мне залу с оламами. Капсулы служат не только для хранения оболочек, но и для их выращивания. В той прозрачной колонне, что расположена слева, виден обитый трубками и щупальцами силуэт. Сейчас эта оболочка больше всего напоминает человека без кожи.

На миг выключаю монохромный фильтр в глазах. Окружение не меняется: чёрный, белый, всё оттенки серого. Только в оламе виднеется нечто другое — красная плоть мышц, которые скоро покроет кожа. Ну, не удержался, когда общался с формовщиком в Городе Творцов. Вернее тогда, когда составлял техническое задание.

Достаю из кармана мешочек с камнями, подбрасываю в руке и смотрю, куда его можно положить. Шепелявый внимательно смотрит на меня. Сейчас я уверен, что в прошлой жизни моим вторым именем было слово «сарказм».

— Это принадлежит ей. Вот, положи среди вещей, что передашь ей. Приготовь пока инис.

Хранитель ловко ловит щупальцем оберег Тэй. А мне надо идти дальше. Открываются двойные двери, и я снова оказываюсь в коридорах шпиля перерождения. Или перехода, как его назвали в том поручении. Но скоро всё это станет полем битвы. Или бойни.

Ускоряюсь и бегу к знакомому провалу. На поверхность димортула, которая отчищена от останков мобов, из желёз выделяются вещества, что маскируют запах. Пугать мне сейчас никого не нужно, а вот незаметность пригодится. Да и собственное обоняние работает тоньше.

Дим по пути привлекает моё внимание к обновкам. Во-первых, прыгучесть возросла на порядок. Прыгнуть с места на высоту третьего этажа, как лягушка, или перепрыгнуть небольшую пропасть — без проблем.

Во-вторых, наша сенсорика и восприятие. Вижу всё вокруг заметно чётче, слух и обоняние тоже усилились. Напарник доволен, так как подобраться к нам незаметно теперь сложнее.

В-третьих, мы стали ещё опаснее. Смотрю на клинки, что торчат из предплечий. Совершаю такое простое, и будто привычное мысленное усилие даёт интересный результат. Режущие кромки обоюдоострых кривой клинков покрываются лёгкой дымкой. Невольно улыбаюсь под маской димортула. Распыление кислоты на прочной кристаллической кромке облегчит рез самых прочных тканей тела. Даже кости и хитиновый панцирь инспектор не станут для этих лезвий преградой.

— Испытаем, Дим. Конечно, испытаем. И очень скоро, — говорю я принюхиваясь. Этот запах мне знаком. Не разы, а мобы. Те, что похожи на покрытых хитиновым панцирем горилл. Какой-то новый выверт местной теперь неконтролируемой эволюции, так как в имеющейся у меня энциклопедии их нет.

К обрыву не подбегаю, а мягко подкрадываюсь. Мне кажется, или подошвы димортула также изменились? Очень тихо я передвигаюсь. А может, это уже приобретённый за короткое время навык так себя проявил?

Смотрю вниз — гориллоид нюхает то место, где пролилась моя кровь. Судя по звуку, позади него ещё несколько тварей. Не вопрос, займёмся вами по очереди.

Наклоняюсь вниз, направляю руку и выпускаю шип тойля, соединённый тонкой и прочной жилой с бронёй. Бросок — жало пробивает загривок моба, цепляется, и я вытягиваю тушу вверх. Тварь не успевает вскрикнуть, как я хватаю её в полёте, перекидываю за спину. Клинки выскочили из рук, включаем распыление.

Несколько рассекающих взмахов руками крест-накрест — на хитиновый пол падают только куски изрубленного тела. Края ран шипят и дымятся. Вообще, никакого сопротивления. Будто не кости рубил, а что-то более мягкое и податливое.

Тогда не будем ждать. Внизу уже слышится недоумённое рычание оставшихся тварей. Подбегаю к краю и лёгким движением спрыгиваю вниз. До того, как ноги коснулись пола, разворачиваюсь в падении и бью вслепую, на звук. Удар сверху вниз наискосок отсёк твари руку по середину предплечья, а потом рассекает ключицу, грудь, выходит из левого подреберья. На пол падает располовиненное тело.

Мы в слиянии. Двое впереди. Рывок вперёд, чуть пригибаемся и быстро разводим руки в стороны. Клинки перерубают пару мобов в районе пояса. Только один успевает издать болезненный вскрик, как мы разворачиваемся и возвратным движением отсекаем головы от туловищ.

Считаные секунды — четыре изрубленных трупа. Местный формовщик точно прокачал нас. Слияние распадается, и я подхожу к внешней стене. Снизу нас не видно, но мы с напарником окидываем взглядом площадь.

Вокруг одного из кильмов суета. Похоже, готовят отряд для захвата. Но время ещё есть. Наскоком никто сюда лезть не будет. Века, когда здесь пачками гибли особо смелые или глупые разы, заставили всех относится к шпилю с уважением.

Окидываю площадь взглядом и морщусь от увиденного. Тшир исполнил приказ Даргула — Стрелка распяли. На балюстраде второго яруса, прямо напротив входа в шахты, знающие соорудили что-то вроде Т-образной конструкции из чего-то вроде гигантских рёбер. Явно части умерших зданий.

Левая рука охотника за головами была изуродована после того, как Даргул вырвал из неё с мясом боевой кимбар. Голова раза дёргалась. Чтобы его не заставили выпить, на пользу это бедолаге не пошло. В его шляпе щеголял один из ящеров Тшира, что прохаживался рядом.

Дим, заметив мой интерес, задал лишь один вопрос.

— Да, напарник, именно так. Он, конечно, тот ещё говнюк, но я не оставлю его в таком положении. Не спрашивай почему.

Он и не спрашивал. Перед моим взором маленький димортула снова достал петлю из жилы, кусок сала и стал смазывать область скольжения жиром.

Для знающих, наверное, готовит. Ведь не считает же он нас самоубийцами? И чего он так вздыхает, пусть и беззвучно?

Глава 18

Должен заметить, что за тот не полный день, нашего общения, напарник довольно сильно и буквально на глазах переменился. Сначала это был мрачный и жестокий индивидуум. Можно даже сказать хладнокровный хищник, которого посадили на цепь. Сейчас он даже откалывает понятные мне шутки. И в целом, как я понимаю, Дим довольно язвителен, саркастичен и насмешлив.

Остаётся вспомнить то, что было записано на первый церебрал, где были инструкции относительно пути в Город Творцов и самого димортула. Вестников и их живые доспехи убрали потому, что вместо того, чтобы подавлять память друг друга, они, наоборот — ускоряли её восстановление. В итоге Творцы начали использовать обычных разов с оружием в качестве стражников и бойцов с мобами и мутами. Отход от узких специалистов-карателей к массовой армии.

Только тут вмешался Даргул, который всё вспомнил, не умер от старости оболочки, затаил злобу и устроил массовую бойню, загнав хозяев Таната ещё глубже под землю. Те, само собой, не растерялись, а стали руководить разами опосредовано, без прямого контакта, устроив новому поколению рабов крысиные бега за еду, лекарства и возможность сменить оболочку.

Кстати, а ведь вполне вероятно, что раньше тела разов вполне могли иметь более долгий срок жизни. Это может объяснить и долгожительство Даргула. По моим меркам ему восемь-девять сотен лет. Прожить столько лет здесь — неудивительно, что у него в поведении проскальзывает этакая безуминка.

Хм, я сказал безуминка? Будем честны — лидер Знающих явный псих и местами конченная сволочь. И ему настолько на всё плевать, что он чуть ли не в открытую нарушает договорённости, не стесняясь никого. Пусть и не своими руками, но он уничтожил местный клан наёмников, которые ранее ему помогали. После этого он принудил к самоубийству их лидера и спровоцировал Стрелка.