Танцуй для меня, учительница!

– А что произошло? – выдавила с трудом, понимая, что ответа все равно не дождусь.

Мельнис выдохнул, будто надолго задерживал воздух, отвернулся на долю секунды и повернулся снова.

– Ничего особенного. Все в порядке, – френ прочистил горло, но это не помогло. – Поверьте, все хорошо.

Он сам не верил в то, что говорил, и это очень ясно отражалось в синих глазах. Таких честных, что у меня захватывало дух. Я смотрела на Мельниса и понимала – он на грани, но не собирается этого демонстрировать. Решала – что же сделать. Бежать, и еще раз бежать, вот что подсказывало благоразумие. Но внутри уже поселилась симпатия к френу и ощущение, что кровно обижу его, продемонстрировав недоверие, росло с каждой минутой. Мельнис подтверждал его. Губы командора вытянулись в жесткую полоску, скулы заострились. Таким он, наверное, шел в бой с изрядно превосходящими силами противника. Я вздохнула и сдалась. Наверное, следовало отправиться восвояси. Но что-то помешало. То ли это тепло, что сдавливало грудь и учащало дыхание. То ли взгляд Мельниса, то ли что-то еще. Между нами прямо искры летали. С минуту мы неотрывно смотрели друг на друга. Френ подался вперед, прикусил губу и сделал два шага назад.

– Продолжим экскурсию? – спросил еще более хрипло, чем прежде.

Я кивнула и торопливо устремилась вперед…

Животные отвлекали внимание – когда еще увидишь столько инопланетных диковинок разом. Но ощущение Мельниса за спиной заставляло напрягаться. Меня то и дело догонял его жар, сбивчивое дыхание резало по ушам, а комментарии френа лишь подначивали. Его голос звучал хрипло, слова получались резкими, фразы рваными, с придыханием. И лучше не становилось, хотя я давно приглушила дар.

Я сосредоточилась на животных и воспоминаниях. Так, я ведь не раз применяла способности рядом с френами. Даже НА френов. Как же я могла об этом не подумать? Что не так-то?

Я вспомнила, как работала в рекламе и по долгу службы «соблазняла» заманчивыми предложениями руководителей виртуальных газет и журналов. Среди них попадались и френы. На мой дар они реагировали обычно. Поддавались убеждению, лишались критичности суждений, но ничего больше. Хорошие скидки и выгодные контакты – вот и все дивиденды от дара. Да, на некоторых инопланетников он работал намного мощнее. Но не на френов… Тогда почему Мельнис так отреагировал?

Мне до ужаса хотелось спросить, но понимание, что он все равно не ответит, заставляло фразы прилипать к языку… Дарелл очень хорошо все просчитал. Но доступны ли сведения, что нарыл военный на высоком посту, обычной эльвее? Даже если ту приняли сюда на работу…

Дальнейшая экскурсия прошла в том же духе. Я любовалась диковинками вначале зоопарка, а затем – и ботанического сада, но всякий раз напрягалась, понимая, что сзади непонятный, взбудораженный Мельнис. И его сбивчивое дыхание подсказывало, что френ никак не успокоится.

Плантация банановой травы, раскидистые дубы с глянцевыми желудями, будто нарисованными – один к одному сменялись инопланетными растениями. Траву бо я видела до этого только на трехмерных картинках и фотографиях. Нечто, похожее на паутинку из зеленых, синих и розовых нитей покрывало землю, чуть возвышаясь над ней. Белый мох хэмми напоминал огромные снежные барханы. Эфталли – перевернутые деревья в переводе с языка аборигенов своей планеты – тянули к небу изломы корней, расстилая по земле ветки с крупными, острыми листьями. На самом деле листьев у элфалли не было вовсе. Корни-ветки покрывали крошечные колючки, наподобие хвои, полупрозрачные и почти неразличимые глазом. А листья на земле принадлежали растению-симбиоту.

Целые парки лларрибов – кустарников, с ветками, похожими на прочные канаты, что переплетались между собой, образуя неровную сеть, на протяжении всего насаждения, выглядели не настоящими.

Я увлеклась, отвлеклась и немного расслабилась. Мельнис не делал ничего предосудительного, больше не прижимал и не стискивал. Шел сзади, изредка комментировал, рассказывал о том, как его отряд однажды сражался в зарослях хвелои – растений, с липкими ветками, похожими на салфетки, связанные друг с другом в нечто объемное. Посмеивался над тем, как один френ из его отряда застрял в парке ллларибов.

Делился, как целая армия едва не уснула, вдохнув испарения хэмми. Со временем я привыкла к песку в голосе Мельниса, к тому, что он все еще говорил с придыханием. Мы часами обходили оранжерею и зоопарк. Останавливались возле самых удивительных экземпляров и возвращались к тем, что запомнились.

Когда экскурсия завершилась, я едва держалась на ногах и крепкая рука Мельниса придержала за локоть.

Я ожидала, что опять придется идти через весь город, в толпе инопланетников, которая вдруг начала раздражать. Но Мельнис слабо улыбнулся и потянул меня в округлое здание, похожее на купол, врытый в землю.

Высокая дверь впустила нас… в жилой отсек станции. Сразу, минуя искусственный город.

Мельнис проводил меня к двери в коридор, за которым вытянулся другой, с моей каютой, в том числе. Придержал, помогая справляться с усталостью, и посоветовал напоследок.

– Закажите из кухни станции цукорий – напиток, названный в честь вашего земного цикория. Он очень бодрит, тонизирует и по-настоящему придает сил. Ну и чего еще захотите поесть.

Мельнис остановился так близко, что мне захотелось просочиться сквозь сверхпрочный пластик двери. Меня буквально обдавало жаром, синий взгляд с минуту не отлипал от лица. Френ хотел что-то сказать, коснулся рукой плеча, так осторожно, будто боялся моей реакции. Его прикушенные, припухшие губы выглядели невероятно притягательно. Я беспомощно прислонилась к теплой преграде между безумием и спасением, даже не понимая, почему так подумала. Внезапное сравнение повергло в шок. Но тепло наполняло изнутри, странное томление зарождалось в животе и опускалось все ниже. Воздух закончился, будто корабль неожиданно дал трещину, и весь кислород просочился в безжизненный вакуум космоса.

Мельнис уловил направление моих мыслей, а, может, поймал взгляд, как и положено хорошему военному. Наклонился, сблизив наши лица почти до касания губами. Несколько секунд показались мне вечностью. Френ навис несокрушимой громадой, но мне совсем не хотелось убегать. Из приоткрытых губ Мельниса вырывался горячий воздух, щекотал мой рот и кончик носа. Синие глаза командора затуманились, а черные зрачки скрыли почти половину радужек. Френ уперся в дверь руками, наклонился еще немного, будто смаковал мое дыхание, жадно втягивая воздух. Но вдруг отпрянул, выпрямился и унесся прочь.

Мда-а-а. Нет слов, одни эмоции…

Срочно, срочно в интернет!

Перетрясу все, что найду. Не побрезгую слухами, сплетнями, комментариями троллей.

Возле моей комнаты ждал очередной сюрприз – Темнар собственной персоной.

Черт! От френов сегодня просто в глазах рябит! Сговорились они, что ли? Одиночество на Мирее внезапно представилось не таким уж плохим решением…

Темнар обезоруживающе улыбнулся, будто собирался заключить очень важный пакт о мире и сообщил:

– Ти планировала занести вам расписание на завтра. Знакомство с Академией и все такое. Я перехватил эстафету. Попросил ее передать мне задание. Я сам все вам покажу и расскажу в нашем не совсем обычном вузе. Зайду завтра, в девять.

Мельнис улыбался по-мальчишески, восторженно, а иногда вымученно. Темнар просто сиял, как начищенный самовар.

Я сдавленно поблагодарила френа и постаралась скрыться за дверью.

– Кстати. Я из очень влиятельной семьи аристократов, как и Мельнис, – зачем-то добавил в спину Темнар. – И у меня нет старших неженатых родственников. Приятного отдыха. До завтра.

Я пожала плечами, кивнула, не поворачиваясь, и юркнула в комнату.

Предпоследняя фраза Темнара почему-то задела за живое. Зацепила. Он сделал акцент на словах «старших» и «неженатых». Хм… Как тут все необычно и непонятно для женщины, что столетиями пряталась от общества на маленькой курортной планете, среди пальм и чаек.