Танцующая на углях

Упругое столкновение с водной гладью порядком протухшего канала на время оглушило, но я смогла действовать буквально в то же время и заработала руками, уходя как можно глубже вниз. Грозовые раскаты отдавались здесь какими-то глухими отзвуками, лишь периодически освещали пространство вокруг меня зеленовато-золотым цветом. Я почти ничего не видела в грязной воде и вся содрогалась от боли, скрёбшей по боку когтистой лапой, и омерзения. Прежде всего, омерзения к самой себе, потому что не смогла заметить ничего, увлеклась абсолютно посторонними вещами и пропустила главный удар, а ведь мой наречённый братик не так уж и глуп, как хочет казаться! Что же он из меня делает?! Зачем он вытащил этого парня из Египта, неужели и впрямь надеялся, что бывший влюблённый сможет побороть меня из чувства мести?!.. Нет, он хотел показать ещё что-то, что-то, в чём я сама себе не признаюсь, а он всё это чувствует...

... Я вынырнула из ненавистной воды через огромный промежуток времени. Меня трясло, а в голове роились мысли о том, что я задумалась о чём-то лишнем, кажется, о погибших невинных людях... Так я вовсе вскоре чёрт-те в кого превращусь, если этот мир или рыжий ужас прежде не уничтожат меня!.. Так. Где я сейчас?..

Знакомые хлопки крыльев заставили меня нырнуть под укрытие тёмной арки, ведшей в подворотню. Боги с ними, они отлично видят и в темноте, а снаружи настоящий ливень и суматоха, уже воют сирены всех трёх служебных машин: "скорой помощи", милиции и пожарной службы, - а у меня голова и без того пухнет не только от мыслей, но и от жуткого шума и визга. Хлопки послышались мимо меня, затем замерли и вернулись обратно, после чего у моих ног ещё два раза хлопнуло, и Сфинкс взвыл писклявым севшим голосом, вцепившись в мою коленку:

– Моя гошпожа, как я ишпугалша, я щуть было крылья не отброшил, когда ты ишщежла!

– Ну да, наверное... Марселла заставила лезть за мной в воду... вот ты и перетрусил...

– Как ты могла потумать обо мне такое?! Я што, похож на вруна?!
– я не стала уточнять, на кого он похож, вместо этого, морщась от боли, нагнулась к Марселле, которая в зубах тащила чью-то лёгонькую курточку. Я взяла её, натянула на себя и взяла пакет с газетами, после чего повернула к дому, он, кажется, был проходным, если я не ошибаюсь в этой неразберихе. Честно говоря, не очень мне хотелось встречаться с хозяином (уже бывшим хозяином) вещицы. Мало ли, может, он нервно больной, а у меня сейчас настроение не такое, чтобы заниматься разговорами с подобными людьми. Ведь просто-напросто заставлю его думать, что он ящерица, а потом полулев будет меня обзывать садисткой или ещё чем-нибудь в этом роде...

Дверь я открыла прикосновением, чтобы не ждать долго, пока Роман поднимется с дивана и подойдёт (совсем позабыла о Нхемсут, что, впрочем, неудивительно). Сфинкс захлопнул за мной дверь, а Марселла протрусила чуть вперёд, озираясь на меня обеспокоенными глазищами. Я хотела что-то сказать... кажется... вот только сил хватило только на то, чтобы удивиться подозрительной тишине в квартире и пройти в зал с сумкой в руках. С громким хлопком пакет упал на кресло, не удержался там и соскользнул вниз, а из него выехали с шуршанием газеты и журналы. Сама я опёрлась о дверной косяк рукой, поднесла к глазам ладонь, отнятую от бока, и посмотрела на кровь на пальцах... А я-то думала, она у меня скорее чёрная, чем алая...

– Эс... Эстела... Эстела, это ты?
– как не странно, таксист оторвался от губ Нхемсут и ошалело воззрился на меня огромными глазами.

– Моя госпожа...
– испуганно пискнула девчонка, медленно оседая на пол, я окинула их мутным взором, махнула рукой и направилась в ванную.

– Эстела!!
– Роман сорвался с места, явно собираясь поддержать меня, когда я почти вваливалась в ванную, но я ловко избежала соприкосновения с ним и заперла дверь на крючок. С той стороны послышались удары рукой по ней, но они быстро были заглушены шумом горячей воды, потоком хлынувшей в ванну вперемешку с холодной. Кажется, таксиста спешно начал "успокаивать" полулев, повествуя о моих приключениях и постоянно сверяясь с Марселлой. Кошка, конечно, ничего ему не отвечала, но он этого не замечал, стараясь изо всех сил. Наконец, Роман понемногу отошёл и присел под дверью (я почувствовала это обострившемся от боли чувством), я выключила воду, погрузившись в ванную, и закрыла глаза.

– Тебе можно как-то помочь?
– тихо спросил таксист, а голос его звучал как неживой.

– А как можно помочь вампирше, которая, к тому же, божественных кровей? Найдёшь мне такой аккумулятор?

– Я его убью, - старательно игнорируя мои слова, поведал мне Роман.

– Отлично. Сделай так, чтобы боевой пыл не исчезал до самого бал-маскарада. А сейчас уходи...

Вид в зеркале меня не порадовал. Нхемсут, присутствовавшая тут же, бросилась заваривать снадобья из того, что смог ей предоставить Сфинкс, под чутким его руководством. Это меня несколько успокоило: с моей способностью к заживлению ран и магией полульва я избавлюсь от жутких рубцов за рекордно короткий срок, останутся только розоватые раны, которые сойдут уже через полтора месяца. Хвала богам, лицо пострадало не особо. Отделалась синяками и маленьким шрамом на виске, при помощи моих способностей я смогу заживить их за ночь, а шрамика и след пропадёт. Это не тот, что пересекает мою бровь: тут всё заключается совсем в другом, здесь телесные раны не при чём, об этом мне напоминать тоже не советую... Роман всё то время, пока я находилась в спальне в компании Сфинкса и Нхемсут, сидел на диване и тупо протирал полы взором, свесив кисти рук меж колен. Вышла я в халате, мельком посмотрела на него, на не тронутые журналы и газеты и присела неподалёку в излюбленной позе египетских скульпторов, большей частью изображавших меня сидящей чёрной кошкой.

– Ты издеваешься? Хочешь помочь Сету тем, что бездействуешь?
– ответом мне был тяжёлый взгляд исподлобья:

– Он тебя чуть было не убил!

– Теперь уже поздно об этом думать, я, конечно, уверена, что Сет лично следил за происходящим, но ему не удалось этого сделать, так что следующий шаг должен быть наш.

– Да, но я...
– Роман не договорил, во все глаза воззрившись на Марселлу, которая зубами схватила два журнала и потащила их по полу к ногам своего хозяина. Тут подоспела Нхемсут, она тоже взяла целый ворох публикаций и уселась по привычке на полу, разглядывая их. Таксисту пришлось смириться, с тяжким вздохом он взялся за газеты и принялся их лихорадочно листать. Я соизволила присоединиться к общественному делу.

– Да, кстати, ты мне должен три сотни вот за эту прелесть: я ведь безработная, а ты мужчина и должен обеспечивать такую гостью.

Роман молча швырнул в меня журнал.

С публикациями мы провозились до глубокого вечера, зато остались досконально проинформированными по всем вопросам: рыжий пёс задумал маскарад как раз на завтрашний день, причём разрешил приходить без приглашения, зато обязательно в маскарадном костюме и на машине. Обещал салют и прочие прелести, а в конце вечера какой-то сюрприз, наверняка, придумал очередную гадость, главное, чтобы без крови, а то я в последнее время ну о-очень нервная... В основном в журналах и газетах писалось о его бесконечном великодушии и прочей чуши, в которую мне не верилось. И вообще узнали мы крайне мало, несмотря на то, что в каждой публикации вопросу приезжего богача уделялось чуть не по три листа в формате А4! Недаром Инга так заинтересовалась загадочной особой, о нём буквально трубили на каждом шагу! Это мне и не понравилось: значит, задумывает, негодяй песчаный, что-то грандиозное!..

В общем, спать мы легли далеко за полночь, заняв это время рассуждениями на тему, идти ли вообще и если идти, то в чём и как. Нхемсут то и дело бегала на кухню, чтобы обеспечивать нас чаем и моим любимым кофе, которые мы норовили вылить друг на друга, а попадали всё время куда-то в сторону, в основном на Сфинкса. С трудом оторвавшись от столь увлекательного занятия, мы разошлись по комнатам, совершенно позабыв о том, где же будет спать девчонка. Впрочем, у меня откуда-то была уверенность, что она и без нашей помощи разберется. Мне было очень плохо, всё ещё ныли кости, бок жгло из-за целительной мази при каждом движении или вообще без повода, поэтому я посчитала даром небес то, что уснула почти сразу же и перестала стискивать зубы, когда неожиданно всё тело пронзала дикая боль.

... Мне здесь хорошо, не беспокойся. Я вот только скучаю по бликам в твоих прозрачных на солнце глазах, да ещё по прикосновениям... Я боюсь за тебя и боюсь, что ты снова попадёшь к нему в мечты, тогда-то он точно сможет исполнить задуманное... Поберегись его, не доверяй тому, что уже вызвало твои молчаливые вопросы, иначе...

– Осирис, забери его...
– я огляделась по сторонам: ночь ещё глядела в окно серповидным месяцем, окружённым звёздами, у моих ног лежала как и прежде Марселла, вот только она проснулась, почувствовав, как внезапно прервался мой сон, и я подскочила на постели.
– Всё тихо, - успокоила я её и неожиданно для себя самой напряглась как змея перед прыжком: что это? Кошка тоже замерла, напряжённо поводя в воздухе ушами и прислушиваясь, да, да, что-то тут, несомненно...

Лёгкое шипение из зала прозвучало громом небесным и заставило меня опустить на пол ноги и бесшумно скользнуть к двери. Звук повторился, только на этот раз ему вторил глухой выкрик Романа, а потом...

– Успокойся, мой хороший, а то ещё разбудишь нашу киску, а нам ведь и без неё хорошо, правда?

– Вот... стервь, а?.. Пусти, ты! Ё-моё, я пошутил! Не надо понимать всё так буквально!.. Чёрт!

– А ты что хотел, Ромочка?.. Думал, бедная девочка просто так за вами сюда пришла? За всё надо платить... И как только тебе не стыдно! Если бы ты не пытался её соблазнить, она бы осталась такой, какой её на свет произвели, не стала бы безвольной куклой, Ромочка...