Танцующая с Ауте. Трилогия

Узкое лицо, рассеченное тонкими ритуальными шрамами, холодный взгляд. Немой вопрос.

— Ты никогда раньше с нами не спорила. И никогда по-настоящему не приказывала. — Обратился ко мне на «ты». Впервые за десять лет.

— Так надо.

— Нет.

— Вы просто погибнете. И лишь Ауте знает, кого утащите с собой.

— Мы не так беспомощны, как тебе могло показаться, даже если эти шакалы и нашли способ влиять на нас своими мерзкими трюками! — Гнев, почти неконтролируемый. Впервые за десять лет... Нет, сегодня определенно день сюрпризов. Знать бы еще, когда он кончится...

— Это не имеет ни малейшего отношения к тому, что случилось недавно, Бес. Круг Тринадцати с их глупыми погремушками просто подвернулся под руку, они ничто. Здесь начинаются... старые заморочки вене. А вы — чужие. Уйдите. Всего на пару дней.

— Ты погибнешь? — Он так спокойно спросил, так пугающе рассудительно. Оставалось лишь гадать, что этот Безликий успел понять.

— Раньше или позже — какая разница? Вам надо идти.

Пауза.

— Боевая звезда просит госпожу даровать ей несколько свободных дней, чтобы повидаться с другими детьми Безликого народа. Нужно сообщить о происшедшем Мастерам.

— Позволение даровано. И не смотри на меня так осуждающе, Бес. Дуйте отсюда.

Северд-ин исчезли. А я еще с минуту смотрела на колыхающиеся волны маленького озера, расположенного в главном зале, и отчаянно боролась с детским желанием вернуть своих Безликих назад. Одна, без охраны.

Впервые за десять лет. Почему-то вдруг опять заныла успокоившаяся было голова.

Осторожно, всерьез ожидая, что виски в любой момент взорвутся болью, выползла из они и расправила крылья. На просторе мне полегчало. Ветер, бьющий в лицо, звезды, танцующие рядом с бестолково мечущимися светилами, бешеная фантасмагория красок. Нет второго такого места, как небеса Эль-онн. Дом.

Пока я добралась от своего личного обиталища до Шеррн-онн, самочувствие стало вполне приличным.

Даже спать расхотелось. Что вряд ли надолго, но все равно приятно.

Заложив филигранный вираж, влетела в один из меньших тоннелей, не давая себе труда чуть притушить крылья. Стрелой пронеслась по внутреннему лабиринту, сметая с дороги всех, кому выпало несчастье попасться на пути. Учитывая бешеную скорость и несколько агрессивный настрой, не врезаться ни во что более-менее плотное мне помогла лишь чистая удача. Хотя стены, кажется, шарахались пару раз в стороны, освобождая место окончательно съехавшей с катушек владычице. Мудро с их стороны.

И вот так, на полной скорости, окутанная собственной здоровой злостью и запутавшимися в волосах ветрами, я ворвалась в спальные покои Зимнего.

И затормозила. Резко. Во всех смыслах и значениях.

Мастер Оружия возлежал на туманящемся размытыми волнами воздухе, одетый лишь в белизну собственных крыльев. На его груди, разметав по безупречной чистоте кожи темно-пепельные волосы, покоилась голова расслабленно посапывающей Кесрит. Рядом вытянулось, в литом великолепии обнаженной силы, еще одно тело.

Миниатюрная лаконичность фигуры, чистый металл кожи, седые волосы, обрамляющие узкое, точеное и такое юное лицо. Ллигирллин.

В комнате пахло мускусом, жаром, чувствами древними и запутанными. Каждая молекула так отчаянно вопила о сексе, что я чуть было не бросилась наружу, еще быстрее, чем ворвалась внутрь.

Остановило меня даже не любопытство. А полная, до потери контроля над собственной моторикой, растерянность.

Серебро на черном. Ллигирллин? Поющая? Моя спутница в скитаниях по Ойкумене, боевая подруга моего отца? Поющая, легендарный меч Дракона Судьбы Ашена?

С Зимним?

Может, они с папой обменялись клинками? Да нет, вот Рассекающий, меч Зимнего, удобно устроился на полу — протяни руку сквозь туман постели, и пальцы привычно сомкнутся на рукояти.

Ллигирллин. Стойкая и гордая, ядовитая и звенящая, сильная и... и... родная. И ее с такой небрежной нежностью обнимает за талию самый мерзкий ублюдок, какого мне когда-либо доводилось встречать. Ауте, это что, параллельная реальность?

Зимний чуть повернул голову и лениво приподнял веки, меня почти отшвырнуло яркостью и удовлетворенностью фиалкового сияния его глаз. Лидер клана Атакующих уныло обозрел возникшее перед ним диво: золотокрылая девица, болтающаяся где-то между потолком и обалдением, с ушами, ошалело прижатыми к черепу, с почти смущенным выражением на физиономии. Общество смертных явно не шло мне на пользу: среди эль-ин подобные сцены вовсе не считались неловкими.

Хотя даже после стольких лет попыток подстроиться под нормы человеческого этикета я отнюдь не собиралась извиняться.

Это, пожалуй, единственное, что не подлежало сомнению.

Зимний покорно вздохнул, чуть шевельнулся, будя женщин. Ллигирллин перешла к состоянию бодрости мгновенно и пугающе ( Привет, Анитти, ты как тут оказалась?). Кесрит же что-то пробормотала сквозь вязь своих удивительных сновидений и уткнулась носом Зимнему в подмышку. Вставать она явно не собиралась.

— Девочки, подъем! — Он чуть повел плечом, не тормоша мастерицу из Нед'Эстро, но чуть-чуть встряхивая ее. — Прогуляйтесь.

И тут произошло нечто невероятное. Они повиновались. Автоматически и не задавая вопросов. Ллигирллин мощным прыжком прямо из положения лежа бросила себя в воздух, уже на середине дуги контуры ее тела расплавились, кожа превратилась в сверкающий металл обнаженного клинка, закончила траекторию она уже тонким мечом, приземлившимся прямо в руки неведомо когда успевшей вскочить Кесрит. Сверкнув в мою сторону приветственно-прощально-недовольной улыбкой, Расплетающая Сновидения выскользнула из комнаты, весело мелькнули белоснежные кисточка и оплетка рукояти Ллигирллин.

Вряд ли тот, кто никогда не был эль-ин, способен понять абсурдность происшедшего. Мы миллионы лет жили в условиях жесткого, временами жестокого матриархата. Мужчины у нас рассматриваются даже не как вещи, а как... ну... мужчины. Их десятки на каждую женщину, они стары, они мудры, они все делают и никогда не спорят. Сокровенная мечта любой феминистки, воплотившаяся в реальность.

Чтобы мужчина спал — одновременно! Ой, мамочки — с двумя дамами? Чтобы мужчина осмелился вот так напрямую отправить двух высокопоставленных леди «прогуляться»? И чтобы те, будто это само собой разумеется, встали и отправились гулять? Для этого он должен быть...

Зимним.

Я коротко прикинула, от кого бы потерпела сопоставимое по размерам хамство. От отца, наверно, и еще от Аррека. (Они из других культур и иногда не слишком ориентируются в ситуации.) И, конечно, от Раниэля-Атеро. Учитель мог бы мне приказать перерезать кому-нибудь горло, и единственный вопрос был бы: «Аакрой или другим оружием?»

Вряд ли девушка, столь отчаянно надменная, какой я знала Ллигирллин, была бы менее привередлива в выборе авторитетов. Значит, Зимний — ее Учитель? Логично. Лучший воин (отца я не считаю, он не эль-ин) — кто еще достоин быть наставником легендарной Поющей? Чувствуется что-то в стиле, в неуловимых оттенках движения...