Танцующая в огненном цветке

– Наверное, след оставила Ночка, – вздохнул Илья.

– Если это случится со мной, а в последние моменты нашей близости я полностью открыта и беззащитна, то боюсь, что тоже возненавижу тебя. Но и без этого мы расстанемся. Ты не сможешь обойтись без женщин, а они сейчас слишком доступны. Я такого не выдержу.

Пол словно качнулся под ногами. Странно, ощущение такой горечи испытал только после смерти матери. Неужели Селина стала ему настолько небезразлична? Ведь женщины действительно легко доступны, а денег хватает… Нет! Он дал обещание Селине: какой он мужик, если его нарушит?

Илья облизнул губы.

– Что можно сделать, Селина? Ведь возможно какое-то лечение аур…

Селина внимательно разглядывала его.

– Ты согласен, чтобы в тебе копалась старшая рогна?.. Нет, я не хочу такого позора. Однако, если позволишь, я поговорю с Наставницей.

– Ты спрашиваешь позволения? – удивился Илья.

– Конечно. Я по-прежнему ее ученица, но на первом месте обеты перед тобой. Так разрешаешь?

– Да, – не раздумывая, сказал Илья.

– Это хорошо, – молвила Селина. – Тогда я поговорю с Софией.

Она слегка прикрыла глаза, и лицо приняло мечтательное выражение – дальняя беседа рогн. Уже через минуту открыла их.

– Мне разрешено, – сказала она, – прямо сейчас.

Встав, пошла к двери, и у порога приостановились.

– Возможно, я не вернусь. Если ничего нельзя сделать, лучше расстанемся сразу. Я пришлю за вещами подругу.

– Возвращайся, Селина, – хрипло сказал Илья.

За серебристым водопадом в небо поднималась луна.

3. Восемнадцатый аркан: «Луна» (The Moon)

Во время ее рассказа Наставница глядела в освещенный луной сад, словно подчеркивая, что их прежние отношения остались в прошлом. Когда Селина закончила, стиснув кулачки на коленях, сочувственно посмотрела на нее:

– Прости, это я виновата. Ведь знала, как непросто в наше время замужней рогне.

– А в другие времена было легче? – горько спросила Селина. – Я бы ушла сразу, зачем мне терпеть такое унижение? Но… был знак. Разве такое может повториться?

– Нет, – твердо сказала Ассоль. – Однако ты не должна слишком надеяться, это только возможность.

– Очень редкая. Я не хочу ее терять. И потом… мне нравится быть замужем. Никогда бы не подумала.

Кажется, она зарделась. Ассоль улыбнулась и покачала головой.

– Как я сказала, это и моя вина. Поэтому сделаю, что смогу. Похоже, тебе надо в полной мере стать Селайной.

Селина нахмурилась: – Не понимаю.

– Ты едва не прошла Посвящение, тогда этот путь был бы закрыт. Но что-то подталкивало меня не спешить, и теперь я вижу, почему.

– Ничего не понимаю, – вздохнула Селина. – Правильно говорят, что в браке страдает тонкость восприятия. Похоже, и я отупела.

– Ты знаешь, что мы служим женственной ипостаси Солнца мира. Но есть и другие Владыки.

– Не хочу и слышать о них, – хмуро сказала Селина.

– Я говорю не о Темных. Предвечный свет самый чистый и ясный, но есть и степени приближения к нему. Что, кроме Солнца, освещает Землю?

– Луна, конечно. Я знаю о древнем культе Гекаты, но он ужасен.

– Мы не будем говорить о самой темной из лунных богинь. Конечно, их три, как триедино и Солнце мира. Не смею говорить и о светлейшей, она почти сестра Предвечному свету. Но третья… Во время твоего венчания мы просили о помощи Мать-землю, однако правильнее было бы Ее. Мы не делаем этого, чтобы не принести в мир великий соблазн. Потому что она покровительствует стихии Эроса, и ее холодный огонь все же замутнен. Он будет просветлен в конечном итоге, но пока может быть гибелен для неокрепших душ. И все-таки тебя назвали Селиной, а значит, он уже присутствовал в тебе, и теперь разгорелся ярче.

Селина вздохнула: – Я чувствовала что-то. Но думала, такое томление обычно для девушек.

– Этот огонь силен в тебе, Селина. Это и сдерживало меня. Здесь большая опасность для тебя. И одновременно надежда…

– Цветок!.. – вздохнула Селина.

– Не будем об этом, – сурово сказала Ассоль. – Мы не смеем касаться замутненными помыслами Предвечного света. Ты еще можешь погасить в себе лунный огонь, и через какое-то время вернуться в обитель. Конечно, приняв серьезные обеты.

Селина опять стиснула кулаки так, что ногти врезались в ладони.

– А другой путь? – сдавленно спросила она.

– Полностью разжечь в себе этот огонь, однако не сгореть в нем. Опасность велика.

– И это поможет?

– Если не это, то больше ничего.

– А в чем опасность?

– Я знаю, что к лунной богине обращалась моя мать и другая женщина, сестра отца. Обе получили желаемое. Владыкам не чуждо человеческое, и им приятно, когда обращаются с мольбой. Как правило, этим все и кончается… если это обыкновенные люди. Но рогна – иное дело. В тебе приоткрыты спящие у людей энергетические центры. Ты – идеальный канал для потоков энергии, и только недавно ты воспользовалась этим. Через тебя Владыки могут ощущать все, что чувствуешь ты, по сути жить твоей жизнью. Те, кому мы служим, никогда не воспользуются этим, а от Темных мы учим обороняться. Но здесь… Тебя могут не отпустить, Селина. Ты станешь только Селайной, безмерно соблазнительной для мужчин, но свободной от человеческих привязанностей.

Звучит жутко. В какие омуты ей предстоит погрузиться?

– Наставница, – прошептала Селина, – я смогу устоять? И… чего я достигну такой ценой?

Та закрыла глаза, и ее словно не стало в комнате. Селина терпеливо ждала. Когда Наставница снова посмотрела на нее, взгляд был грустен.

– Ты можешь достичь всего, Селина. Но можешь и все потерять. Если оступишься, я всю жизнь буду корить себя.

– Всего?.. – сил осталось только на шепот.

– Да, – твердо сказала Ассоль. – Перед тобой снова выбор, Селина. Ты не обязана соглашаться, ты свободна. Однако имей в виду, если скажешь «да», исход будет зависеть не только от тебя.

«Снова выбор. Но если откажется, она все равно потеряет Илью. А так есть надежда. И еще… Но молчи! Не смей даже думать об этом».

Она разжала кулаки и положила ладони на колени.

– Я согласна обратиться к лунной богине, – спокойно сказала она. – Но как это сделать? И где?

Наставница улыбнулась, хотя, пожалуй, бледно.

– В нашем мире таких мест не осталось. Селина. Но есть мир, где она по-прежнему является в силе и славе. То, что я скажу дальше, должно быть тайной ото всех, кроме твоего мужа. За пределами нашего времени есть прекрасный мир, где время струится десятками, а то и сотнями потоков, нам доступна лишь его малая часть. Этот мир называется Сад, и так получилось, что моя мать оттуда…

Селина вернулась поздно ночью: щеки раскраснелись, а глаза блестели. Мимолетно поцеловала Илью в щеку, но сразу отодвинулась.