Танцы на Сансионе
Шрифт:
– Убери это!
– Подождите, прошу вас, еще немного.
Следом за взрывом пришел электрический треск вспарываемого воздуха.
– Это гроза,- пояснил Осса,- такие часто встречаются в Габриэль. Когда наши пилоты летали к орбитальному лифту, сумели сделать записи. Мы получили их вместе с тем разведчиком, которого вы видели. Регулярность этих явлений можно сравнить с ходом часовой стрелки, ежедневно в восемь вечера. И через день по утрам. Чтобы долететь до Карильона понадобится четыре-пять дней, если не повезет или наткнемся на преследователей- то две недели.
– Зачем мне это знать? К делу.
–
– И что потом?
Осса убрал устройство и сжал руку поверхностника.
– А теперь... убей Магистра Миссану!
– приказал он.
Часть 2
– Что ты такое... предатель!
– рука молниеносно скользнула к поясу, выхватывая красс. Еще секунда ушла на то, чтобы оказаться рядом с Оссой и приставить оружие к горлу.
– Прежде, чем ты умрешь, хочу знать, для чего была эта демонстрация?
– спросила она. Мысли путались, по большей части от досады и обиды. 'Я приблизила к себе этого...'
Но потом на глазах ее произошло нечто странное. Тело поверхностника дернулось, выгнулось дугой и забилось в конвульсиях. В уголках губ показалась пена. Однако, спустя несколько мгновений все прекратилось - глаза закатились и мужчина снова расслабился. Осса поднял руку.
– Прежде, чем убить меня, позвольте все же закончить демонстрацию. А теперь, убей того, кто улетает!
– приказал он.
Миссана совершенно потеряла нить происходящего. Телохранитель оттолкнул ее в сторону, одновременно вкладывая нож в руку подопытного. Тот вскочил на ноги и начал озираться, вертясь волчком.
– Там!
– Осса указал в дальний конец тронного зала.- Убить!
Мужчина бросился туда, да с такой скоростью, на какую казалось его ноги были неспособны. Красс со всего размаху вонзился в стену, полетело каменное крошево, нож выпал из руки. Пленник опустился на колени и так и замер.
Миссана уже пришла в себя и взглянула на Оссу. Тот стоял с покорным видом ожидая наказания за немыслимый поступок.
– Если это не предательство, тогда что я видела?
– Гипноустановка высочайшего уровня, живой нож-красс в спину ваших врагов,- не поднимая головы ответил телохранитель.
– Но при чем здесь гроза? - Отряхнув брюки, Миссана медленно поднялась и села на трон. Взгляд ее не отрывался от безвольно сидевшего у дальней стены человека.
– Через неделю или через два дня снова придет гроза, и этот приказ он может выполнить в любую из них. Четко заданный приказ - устранить ключевую фигуру поверхностников. Достаточно всего одной искры, чтобы альянс развалился, вы же понимаете мою мысль?
– Почему то кажется, что я снова узнаю обо всем последней.
– Не смел отвлекать вас от важных дел. С нашими сегодняшними ресурсами мы сумеем преодолеть расстояние до логова поверхностников всего за четыре дня. Вам осталось ждать так мало, мой консул, и наше возвращение можно объявить свершившимся.
– Возвращение, о чем ты?
– Миссана уже устала удивляться и решила просто выслушать.
– Пусть у нас пока нет возможности использовать крейсера, но пошлите всего по десятку айсов в каждую цитадель и все будет кончено. Единственный
катер данамирцев и тот едва дотянул через море.– Осса,- Миссана пристально взглянула на клавирца.- откуда у тебя такие сведения? А что если шпион габриэльцев именно ты?
– Медленно произнесла женщина, следя за малейшим изменением в поведении телохранителя, но была разочарована.
– Консул, тогда вам нужно просто убить меня и все сделать самой.
– Что ж, тогда будет любопытно услышать, на чем строятся твои планы. Что значит четыре дня, что это за дата?
– День окончания черновой постройки орбитального лифта.
– Что ты сказал?!
– Миссана даже подпрыгнула на троне, тело запылало, она ощущала невероятное возбуждение, какого не испытывала прежде.
– С помощью подкинутой им технологии, поверхностники ускорили работы и через четыре дня они поднимутся на нужную высоту. С той же высотно площадки в дальнейшем будут отправляться платформы на орбиту. Мы убьем двух зайцев за раз.
'Зайцев? Это еще что такое?
– подумала Миссана, а вслух сказала:
– Но это же только половина задуманного проекта.
– Этого достаточно, чтобы с высоты в семь тысяч километров запускать низколетящие аппараты. А пока, адмирал все еще находится в Габриэль. Это наш шанс. Осталось сделать так, чтобы нужные люди увидели то, что нужно в определенный момент. И этот инструмент,- Осса кивнул на все так же неподвижного габриэльца,- сделает свое дело идеально, гарантирую вам. А после этого на сцену вступите вы, мой консул, когда столь хрупкий альянс в одночасье превратится в кровную вражду, но уже не между империями, а целыми континентами.
– Осса, ты становишься незаменимым,- похвалила Миссана, а про себя подумала: 'А незаменимые люди бывают опасными'. И все же, несмотря на то, что изощренный разум септимия кричал: 'Довериться сексту - нонсенс, ты закончишь как Растиус!', все же Миссана понимала, что уже не могла обходиться без этого человека с удивительными глазами.
'И как я не замечала раньше, разве могут быть голубые лаза у одного из нас?'
– Весьма хитрый план,- одобрила Миссана.- Но ответь, на чем буду сражаться их корабли? Или ты предлагаешь устроить пешую дуэль?
– Все уже готово, мой консул, наши люди вплотную поработали над внедрением нового вида энергии как с одной, так и с другой стороны.
– Хочешь сказать, что подарил им нашу технологию плазмы?
– Нет, что вы, мы лишь ускорили установку и распространение системы связи, им еще далеко до нас со своими ионными двигателями.
– Хорошо, Осса, даю одобрение в этом проекте, но запомни, если потерпишь поражение, я не вспомню даже твоего имени,- чтобы произнести эти безжалостные слова, хотя вполне подобающие правителю, потребовалось все ее мужество.
'Что со мной происходит? Это... похоже на действие наркотика...'
– Можешь быть свободен, и забери с собой это... этого человека. Я буду в своей комнате.
– Позвольте проводить вас.
– Нет, я сумею найти дорогу,- Миссана поняла, что сказала это чересчур жестко, и чтобы не вызвать подозрений, добавила,- не стоит терять время. Когда приступишь к осуществлению плана, сразу дай мне знать. Возьму все дела к себе. Там мне думается намного лучше, чем в этом огромном и холодном зале.