Танцы с огнем

Дым понемногу рассеивался, повсюду торчали скелеты сгоревших деревьев. Ветер кружил облака пепла, похожие на волшебную пыльцу, только загрязнившуюся.

— Как в кинофильме о конце света, — заметил Доби, — где после столкновения с метеором выживают одни мутанты, пожирающие падаль, да горстка храбрых вояк, защищающих слабых. Мы были бы храбрыми вояками.

— Я рассчитывал на роль мутанта, но ладно, согласен и на вояку. Посмотри-ка. — Галл указал на восток, где в красном небе мелькали отблески пожара. — Все никак не пойму, как я могу ненавидеть огонь и тут же восхищаться его красотой.

— Во! Я чувствовал то же самое к гребаной Джиджи Джаппер.

Посмеиваясь, почему-то совершенно счастливый от жара, грязи и общества странного, но симпатичного приятеля, Галл всматривался в изменчивые цвета и оттенки капризного огня. Поддавшись порыву, он вытащил из поясной сумки фотоаппарат. Конечно, фотография не передаст это внушающее ужас великолепие, но зимой даст пищу воспоминаниям.

Доби вошел в кадр, закинул на плечо мотыгу, расставил ноги, сделал свирепое лицо.

— Пожиратель огненных драконов.

Как ни странно, подумал Галл, фотографируя Доби, очень меткое название. Он щелкнул дважды.

— Сдохни от ревности, Джиджи.

— Твоя правда! Пошли, сынок. Время поджимает.

Пока Галл убирал камеру, Доби развернулся и пошел вразвалочку дальше.

— Галл.

— Да. — Галл, застегивавший молнию поясной сумки, поднял глаза и увидел Доби почти в той же позе, только со спины. — Камера в надежном месте, красавчик.

— Подойди-ка. Посмотри. — Насторожившись, Галл подбежал и уставился туда, куда показывал Доби. — Это то, что я думаю?

— О, черт.

Останки лежали на обугленной тропе, как метка.

— Галл, сдается мне, здесь покуражились те мутанты. — Доби отошел, покачиваясь, согнулся, уперся руками в колени и расстался со своими энергетическими батончиками.

— Как Долли, — пробормотал Галл. — Кроме…

— Господи, я как маменькин сынок. Эх, жаль ленча… — Мертвенно бледный под слоем сажи, Доби глотнул воды, прополоскал рот, сплюнул. — Придурок развел огонь прямо здесь. Как с Долли. — Он снова прополоскал рот, отпил немного воды. — И опять поджег лес.

— Да. Только не думаю, что он хотел спрятать или уничтожить тело. Скорее хотел, чтобы мы его нашли, хотел привлечь внимание, или сукин сын просто любит огонь. И у этого во лбу дырка от пули.

Взяв себя в руки, Доби подошел, посмотрел.

— Да, пожалуй, ты прав.

— Надо было заключить с тобой пари. — Галл вытащил рацию. — Теперь мы точно не придем на место раньше остальных.

Пока они ждали, Доби выудил из сумки пару крохотных бутылочек кентуккийского виски, глотнул из одной, вторую передал Галлу.

— Как ты думаешь, кто это?

— Не исключается, что мы имеем дело с помешанным поджигателем, выбирающим людей наугад. Или, может быть, это кто-то, связанный с Долли.

— Господи, помилуй. Надеюсь, не ее мать. Очень надеюсь, что это не ее мать. Должен же кто-то заботиться о ребенке, — запричитал Доби.

— Я видел ее мать, когда она со священником приезжала поблагодарить ММ за то, что он взял Долли на базу. Она маленькая, как Долли. Думаю, этот повыше. Он очень высокий.

— Может, ее отец.

— Может быть, — угрюмо согласился Галл.

— Если бы я не вызвался сюда вместе с тобой, это нашел бы кто-то другой. Ведь валяется прямо на тропе. Ро говорила, что Долли оттащили с тропы. А этот прямо на тропе. Если бы не мы, его нашли бы рейнджеры. Не хочешь, а задумаешься, что бы огонь ни делал, он оставляет какой-то шанс.

Таращась на черно-красно-золотой пейзаж, Галл влил в глотку виски.

Вскоре рейнджеры сменили их у тела, и они отправились на свою войну. У Галла внутри все кипело, и он изливал ярость на каждый язык пламени, подпитывал ее каждым ударом топора. Стало ясно, что эта война не против Бога, природы или судьбы, а против человека, который развел огонь ради собственного удовольствия, из честолюбия или слабости. Но Галл больше не думал о причине пожара, он только хотел поскорее обуздать огонь.

— Передохни, — услышал он голос Роуан. — Она сдается. Я чувствую. Передохни. Это не театр одного актера.

— Передохну, когда она сдохнет.

— Послушай, я понимаю, что ты чувствуешь. Я точно знаю, как…

— Я не настроен исследовать причины. — Он оттолкнул ее руку, обжег взглядом. — Я настроен убить ведьму. Обсудим наши схожие душевные травмы позже. Не мешай мне делать мою работу.

— Ладно. Прекрасно. Нужны люди на том хребте. Прокопать полосу, пока ведьма не оседлала ветер и не разыгралась снова.

— Хорошо.

— Прихвати Доби, Мэтта, Либби и Стовика.

Ночью, а может быть, утром он доплелся до ручья. Огонь содрогался в смертельной агонии, кашлял и отплевывался. Над головой сквозь редеющий — хотелось так думать — дым мигали звезды.

Галл стянул башмаки, носки и сунул израненные босые ноги в восхитительно прохладную воду. За спиной раздавались охрипшие от дыма и адреналина голоса. Обычные разговоры после битвы. Шутки, насмешки, воспоминания. И вполне резонный вопрос — какого черта? Это о том, что они с Доби нашли в лесу.

Правда, дела еще оставались, но те, что могли подождать до рассвета. Огненная ведьма легла не отдохнуть, а сдохнуть.

Роуан села рядом, вывалила на его колени паек, сунула в руку бутылку с водой.

— Нам сбросили груз, чтобы разбить лагерь. Я приготовила тебе ужин.

— Бесконечный женский труд.

— Как вижу, у тебя появилось настроение поговорить.

— Я должен был выпустить пар.

— Я знаю. — Она легко коснулась его руки и отпустила, воткнула вилку в тушеную говядину. — Я добавила немного знаменитого табаско Доби. Очень вкусно.

— Я его сфотографировал. Доби. Он стоял на выжженной земле на фоне огня и кровавого неба. Фантастика. Я только его сфотографировал и убирал аппарат, когда мы нашли это. Меня не сразу проняло, только когда мы пошли к вам. И тут как вскипело. Господи, я даже забыл о парне, сгоревшем до костей, с пулей во лбу.

— С пулей?

Галл кивнул.

— Да, но я не думал о нем. Я мог думать только об огне и о нас. Все эти усилия, риск, пот, кровь. И ради чего, Ро? Я не мог надрать задницу тому, кто это сделал, поэтому я должен был надрать задницу огню.