Тандем. Неестественный обзор

– Сэр, мистер Корфилд ожидает вас в приемной, - в полголоса сообщил он.

Сдержанно улыбнувшись, Коэн, в который раз вспомнил фразу "Настоящей силы не видно. Видны лишь последствия ее применения". Это была одна из любимых фраз Кроуфорда, который в его штабе был известен под именем Рональд Корфилд.

Большинство из людей, готовивших Коэна в президенты, не знали, кем на самом деле является мистер Корфилд, но все чувствовали, что от его участия в предвыборной кампании напрямую зависит ее успех, и поэтому относились к нему с уважением, если не сказать с почитанием. Кроме личного помощника Тима, только два человека, на самой вершине организации штаба знали Кроуфорда. Их старик лично выдернул из Штатов. Именно им, умудренным опытом, проверенным бойцам политических баталий, не раз и не два приводивших к власти президентов, он поручил подбор людей и организацию самой кампании. Хотя все складывалось так, что выборы должны были пройти почти на безальтернативной основе.

После того как Конгрессу была раскрыта "правда" об исчезновении Патрика Коэна четыре года назад, большинство его членов не долго мучились сомнениями по поводу фаворита президентской гонки. Вполне правдиво звучащая история о секретной базе МНБ, тайном архиве президента, а главное, о спасенном золотом резерве на триллионы долларов, которые можно пустить на восстановление, очень быстро склонили и республиканцев, и демократов в пользу Коэна, который собирался выдвигаться, как независимый кандидат. Обе партии, конечно, выставили своих претендентов, но было очевидно, что все понимали, как лягут голоса избирателей, когда бывший глава МНБ объявит американскому народу о своих героических подвигах. Вопрос с Конгрессом был согласован в принципе, и это была очень важная победа.

Параллельно с конгрессом Кроуфорду удалось решить и три ключевые проблемы, способные помешать выборам. После краткого, но довольно живописного описания ситуации и возможных перспектив, в случае отказа от сотрудничества, действующий президент Уолберг выразил готовность добровольно оставить свой пост по состоянию здоровья. Более того он согласился обрисовать создавшееся положение министру обороны и вывести его на прямой контакт с Кроуфордом. Разговор был долгим и трудным, но по его результату экс вице-президент заявил, что Локарт подтвердил свою лояльность и готов обеспечить Коэну поддержку руководства вооруженных сил.

Сложнее всего обстояло дело с бывшим капитаном "Кентукки" Митчелом, в которого Москва уже инвестировала значительные средства. Еще не зная о предстоящей отставке Уолберга и объявлении Конгрессом выборов, русские активно начали создавать инфраструктуру поддержки своего кандидата, не жалея на это ни денег, ни людей. Здесь пришлось привлечь одного из членов Коллегии в России. Персонаж этот был довольно противоречив, действовал, в основном, самостоятельно, не всегда подчиняясь стратегии выработанной членами Высшей Коллегии, но работу свою он сделал. Россия, правда, полностью не отказалась от своих планов относительно Митчела, но, все же, заморозила проект до тех пор, пора кандидат Коэн официально не озвучит свою линию на сотрудничество Америки с ООН. Еще одной гарантией, что Коэну можно доверять должна была стать готовность США безоговорочно начать демонтаж тактических ядерных боеголовок.

Все эти элементы один за другим постепенно становились в голове Коэна, на свое место, выкладывая сложную мозаику все больше и больше напоминавшую герб президента США.

Прежде чем подняться на второй этаж в свой кабинет, Коэн прошелся по первому, пожимая руки и перебрасываясь парой-другой фраз с членами команды. Люди знали о хороших новостях из Штатов, и настроение было приподнятым, ведь в случае победы кандидата их ждали серьезные посты в Администрации. Такова традиционно была награда за лояльность и хорошую работу в предвыборном штабе.

Кроуфорд сидел в просторной приемной, одновременно служившей офисом небольшого секретариата, и мило беседовал с Тимом, бессменным помощником Коэна уже на протяжении долгих лет.

– Мистер Корфилд, рад вас снова видеть в нашем штабе, - Коэн протянул руку на секунду осознав, что чуть было не сказал "в вашем штабе", и от этого непроизвольно поморщился.

– Зубная боль?

– поинтересовался экс вице-президент заметив выражение лица своего выдвиженца.
– У меня в Веллингтоне есть прекрасный дантист. Оборудование - высший класс. Правда с материалами в последнее время возникают большие проблемы, но я уверен, для вас он что-нибудь подберет.

– Да... Дантиста надо бы навестить, - Коэн приложил ладонь к правой щеке, словно пытаясь успокоить боль.
– Но пройдемте ко мне. Думаю, разговор с Тимом вы еще успеете закончить.

В небольшом, со вкусом обставленном дорогой мебелью кабинете, Кроуфорд по традиции попросил стаканчик бурбона и, усевшись в шикарное кожаное кресло, укоризненно покачал головой.

– Патрик, ты будущий президент. На тебя будут с надеждой и возможно даже с любовью смотреть миллионы американцев. Ну, нельзя же ходить с такой кислой физиономией. Улыбайся! Через боль, через тоску, через слезы, но улыбайся. Улыбка это национальный бренд американских президентов. Без нее все усилия этого штаба не стоят выеденного яйца. Американцы не проголосуют за мрачного ханжу и педанта. Ты должен изучать оптимизм, уверенность в будущем! Ну!

Коэн, как мог, изобразил на лице кислую ухмылку и опустился в кресло напротив Кроуфорда.

– Твою мать! С такой улыбкой только коров пасти, да и те молока не особо давать будут.

– Да ладно вам, - улыбаясь уже более естественно, отмахнулся Коэн.
– Что нового?

– Помнишь, я брал у тебя Специальную секцию президентского архива? Ну, чтобы посмотреть не вытворила Лэйсон чего-нибудь мерзкого на случай полного поражения Америки. Так вот я тогда ничего в ее файлах не нашел, а оказывается надо было копать глубже.

– Насколько?

– По словам Локарта, у него есть информация, что как только Алверо узнал о "Лунном Свете" он, опасаясь ответного удара китайцев, запустил некий проект "Посейдон", который, по, опять же по словам Локарта, обладает чудовищной разрушительной силой и способен уничтожить прибрежные районы Китая, России и Индии на большую глубину.

– Опять цунами?

– Сложно сказать, - пожал плечами Кроуфорд.
– Локарт уже начал копать и нарыл немного информации о литосферном оружии. Это такая хрень, которая при помощи взрывов сверхмощных ядерных зарядов в точках напряжения земной коры, провоцирует смещение континентальных плит. Ну а дальше, ужасной силы землетрясения, цунами, затопление океаном целых стран.

– Звучит серьезно. И у нас что, есть такое оружие?

– В том-то и дело, что нет. Мы начали разработки в начале девяностых, но потом поняли, что в результате его применения в любой точке мира в земной коре может возникнуть волновой эффект и Америка пострадает больше всего. Да так, что Йеллоустон покажется детским пуком. Тогда мы свернули проект и направили уже произведенные сверхмощные ядерные заряды на переработку и использовали их оружейный плутоний на другие программы. Почитай, это есть в Специальной секции.

– Если честно, то так глубоко в прошлое я не залазил, но обязательно почитаю. Если это не литосферное оружие, тогда что?
– Коэн на секунду задумался.
– По правде говоря, Алверо не отличался большим умом, и я не думаю, что он сам мог что-то предложить, даже начитавшись секретных материалов. Наверняка кто-то из его окружения или он сам подхватил чью-то уже готовую идею и развил ее в рабочий проект. Но вот, кто?

– Тут ты прав. Алверо был красавчик хоть куда, но с мозгами дружбы не водил. Локарт сказал, что информация пришла от бывшего министра обороны Краца, которого ты в свое время запер на базе Петерсон. Так вот, даже Крац, будучи любовником Алверо, не знает деталей проекта. Знает только, что он называется "Посейдон" и каким-то образом связан с шельфом. Люди Локарта перебрали всех, кто работал в администрации Алверо, военных и гражданских, даже с адмиралом Брэдоком побеседовали. Никто ничего не знает.