Тандем. Неестественный обзор

– Так давление, температура в норме, а вот пульс сильно учащен. Кровь...
– доктор взглянул на планшет, куда выводились данные с модуля.
– Основные параметры в норме. Посмотрите сюда. Голова не кружится? Поднимите руки. Сожмите, разожмите пальцы. Скажите, сэр, что вы чувствовали?

– Боль, ужасную головную боль. Я с такой еще в жизни не сталкивался, - отставив стакан, ответил президент.

– А сейчас?
– поинтересовался врач.

– Сейчас боль прошла, но голова, словно ватой набита, и в висках стучит.

– Как только приземлимся надо сделать полную диагностику, МРТ, энцефалографию, нейроскопию. Если будет еще один приступ, экстренно сядем на территории ближайшей клиники, у которой есть необходимое оборудование. Не исключена опасность инсульта.

– Не будет больше приступов, - Коэн помог врачу снять модуль и немного помассировал исколотое тончайшими иголками сенсоров место, где он был наложен.
– Мне уже лучше.

– Лучше вам или нет, буду решать я. Дайте сюда руку, - Доктор, сурово сдвинув брови, достал из ящика с препаратами и оборудованием небольшой инъектор и вставил в него капсулу.
– Это вам поможет. Успокоительное и препарат разжижающий кровь. При малейших признаках приступа, зовите меня.

– Спасибо, док, - президент опустил рукав и, откинувшись на спину кресла, попросил помощника принести ему шлем дополненной реальности. Ему не хотелось, чтобы кто-то еще слышал этот разговор.

– Патрик? Как дела на Родине?
– Изображение Кроуфорда на секунду поплыло по внутренней поверхности щитка шлема, но потом микропроекторы подстроились под глаза президента, и картинка стала яркой и четкой.

– Рэй, у тебя были резкие головные боли, после того, как ты стал работать на Коллегию - прямо спросил Коэн.

– Головные боли?
– с озабоченным видом переспросил экс вице президент.

– Только честно, Рэй. Ты же знаешь, я могу сложить два и два сам, но тогда наши отношения уже никогда не будут прежними.

– У меня не было головных болей, Патрик, - серьезно сказал Кроуфорд.
– Потому, что членство в Коллегии мне досталось по наследству от отца, а ему от деда, а ему от прадеда и так на шесть поколений назад, где ниточка моей родословной странным образом теряется. У меня не было головных болей потому, что Высшие не ставили мне гипнотический блок.

– Что? Какой к черту, блок?
– не скрывая злости, проговорил президент.

– Всем новым членам Коллегии, кто-нибудь из Высших дает мощную гипнотическую установку, которая не позволяет им предпринимать действия способные ей навредить. Я думал, она тебе все рассказала. Мы этого никогда не скрывали.

– Черт возьми, Рэй, мне никто ничего не говорил! Ты хочешь сказать, что у меня в голове, как у лабораторной подопытной собачонки, стоит какой-то гипнотический жучок, который долбает меня болевым приступом, как только я плохо подумаю о Коллегии. Это... Это...

– Успокойся, Патрик. Такова стандартная процедура. Гипноблок снимут, как только Высшие будут полностью уверены в твоей лояльности.

– А три последние года было не достаточно, чтобы убедиться в моей лояльности? Меня это не устраивает. Я не хочу терять самостоятельность в суждениях, даже если они противоречат постулатам Коллегии, которые, кстати, я поддерживаю.

– А о чем ты думал, можешь поделиться?

– Черта с два. Я не буду об этом напрямую ни говорить, ни думать - горько усмехнулся Коэн.
– Я не хочу получить еще один болевой шок. Но мысли были тревожные.

– Ты о взрыве метана? Не стоит волноваться. Это был просто досадный срыв. Такое больше не повторится.

– А тебе не кажется, что слишком много у вас досадных срывов? Гитлер? Сталин? Утечка Лунного Света. Удары китайцев по Йеллоустону и Ла Пальма. Взрыв метана в Южно-китайском море. Взрыв метана у наших берегов. Не много ли срывов за последние неполные сто лет? А? Сколько жизней унесли эти срывы, ты когда-нибудь считал? Если включить сюда первую мировую, то под сто миллионов!

– Согласен. Действия Коллегии, порой, имеют слишком высокую цену. Мне это и самому не по душе. Но цель оправдывает средства. Что у тебя на уме, Патрик?
– Кроуфорд с интересом заглянул в глаза президента.

– Снимите в моих мозгах блок, тогда и поговорим.

– Это не так просто. Если она установила гипноблок, значит, на то были веские причины. Какие они, я не знаю. Действия Высшей Коллегии порой крайне необычны. В свой узкий круг они почти никого не пускают, и никто толком не знает, что твориться в их головах. Мои предки на протяжении поколений пытались пробиться на самый верх и потерпели неудачу. Так, что отсюда тебе помощи ждать бессмысленно.

– Тогда я сам найду гипнотизера, - отрезал Коэн.

– Ничего не выйдет. Таких гипнотизеров нет.

– Черт возьми! Должен же быть какой-то выход. Я, президент США, хожу наполовину зомбированный голливудской красоткой, которая оказалась вершителем судеб мира. Это бред какой-то.

– Ну... Президентом тебя сделала Коллегия. А выход, возможно, есть. Но это будет нарушение принципов Коллегии.

– К черту принципы! Мы с вами уже знакомы на протяжении десятилетий. Вы были моим покровителем и учителем и знаете, что мне можно доверять даже без гипноблока. Если я не избавлюсь от него я не смогу эффективно работать. Лучше покончить со мной сразу и найти другого кандидата, а то я, как и Лэйсон могу просто сорваться.

– Другого кандидата у меня нет, - покачал головой Кроуфорд.
– А вот срываться не надо. Лэйсон, при всех ее плюсах в последнее время была слишком эмоциональна, хотя я думаю это наша общая слабость. Но ты - разумный профессионал, доказавший десятилетиями успешной карьеры свою эффективность. И не смей мне говорить о каких-то срывах.

– Помогите мне снять блок, - мрачным голосом повторил президент.
– Нам есть, что обсудить начистоту без удавки затянутой на мне Коллегией.

– А вот это интересно. Я всегда был рад откровенному разговору с тобой, - экс вице-президент широко улыбнулся и, немного помолчав, продолжил.
– Кроме членов Высшей Коллегии, мне известно только два человека, способные снять гипноблок. Остальные в сообществе очень лояльны и вряд ли помогут. Но эти люди живут в странах, где Коллегии не удалось создать полностью контролируемую структуру и пришлось полагаться на сильных талантливых одиночек. Их у нас даже называли по-другому - представителями. Они не были полностью посвящены в детали деятельности сообщества, но знали и поддерживали его цели. Работали они по вполне определенному заданию на конкретных проектах. Для повышения эффективности их работы с правительствами им были переданы навыки гипнотического воздействия. Эти люди находятся в Китае и России. Один из них монах, человек обладающий огромной силой, но, как свойственно многим монахам, склонный к метафизическим обобщениям и эзотерике. Он начинал еще с Мао. У нас его еще зовут Лаоши, это по-китайски означает учитель. Монаха я знаю плохо и не смогу даже представить, какая у него будет реакция на твою просьбу. Здесь я бы поостерегся. Второй - уже известный тебе Алекс, который и выпустил наружу информацию о Лунном Свете.