Танец для двоих

Оборотница говорила тихо, лорд Шалл жадно ловил каждое слово. Медленно, но верно картина прояснялась. Оказалось, ритуалов два, сама Тарья до недавнего дня опасалась только одного — открытия Врат в иные миры. Ронши планировали с помощью Хранительницы куда-то переместиться. Куда там до амбиций императора Дарриуса!

— Полагаю, им надо за советом к мертвым, — озвучила догадку оборотница.

— Великий предок? — продолжил строить гипотезы Норман.

Он нервно вертел обручальное кольцо на пальце. Оно терло кожу, проректор несколько раз порывался снять, но вспоминал о Тарье и раздумывал. Норман не желал подвергать ее опасности: вдруг забыл бы в нужный момент надеть кольцо? Не носить же его на шее, как девице? Вот вернется в академию, тогда снимет. Фиктивная супруга тоже. Они тщательно скрывали от коллег заключенный в ратуше союз.

— Или просто увеличение клана. Насколько поняла, положение Роншей шатко.

— Поэтому у них куча денег? — усмехнулся проректор. — Они посулили тетке бюджет целого города.

— И столь яростно пытались вернуть его назад. Норман, — укоризненно глянула на него Тарья и постучала по лбу, — ну подумай, откуда такая жадность? Ладно, просто вернуть, но немедленно, под угрозой смерти? Они на меня все поставили, просчитались и поэтому бесновались.

Финансовое положение темных собратьев по расе прежде не интересовало лорда Шалла, он не брал в расчет подобную версию, однако в изложении оборотницы она казалась убедительной.

— Расскажи подробнее о ритуале, том, с Вратами, — попросил Норман.

Тарья кивнула и, помедлив, опустилась на мостовую: ноги затекли. Проректор предупредительно, чтобы не замерзла, пожертвовал курткой, и теперь Хранительница восседала как королева.

— Все просто, — оборотница поежилась, но голос не дрогнул. — Берутся Хранительница и алтарь. Ритуал наполовину некромантский: жертва пребывает в пограничном состоянии между жизнью и смерти. Никакой крови, только дурманное зелье и магия. Плюс правильное время проведения — исключительно новолунье и полнолунье.

— Император выберет новолунье, — мрачно перебил Норман и заскрежетал зубами. — Там чистая некромантия, забрать дар без души нельзя.

Тарья понуро кивнула и тихо добавила:

— Врата тоже могут не отпустить. По сути я сама становлюсь Вратами, пропуская сквозь тело живых и мертвых. Невозможно предугадать, к каким последствиям приведет вмешательство. Одно дело — добровольно, другое — вот так, насильственно.

— Ясно, к чему приведет, — к потере рассудка, — без тени сомнения ответил лорд Шалл и, достав из кармана штанов мел, принялся рисовать на бочке символы. — Смотри, — он указал на первый: перечеркнутый треугольник, — такая руна присутствует? В том, первом, ритуале.

Оборотница наклонилась, пристально вглядываясь в изображение, и вздохнула:

— Не знаю.

— А эта? — не унимался проректор.

Рядом с первой руной легла вторая, напоминавшая перечеркнутый крест-накрест перевернутый эллипс.

Тарья бросила короткий взгляд на темные доски и медленно кивнула. Губы дрогнули, от лица отхлынула кровь. Она вспомнила. Читала адептам обзорную некромантию и не догадалась, хотя бабушка во сне показывала руну и молила ее остерегаться.

— Знак смерти? — чуть слышно прошептала оборотница.

— Именно. Правильно сбежала от тетки: убили бы, — неожиданно похвалил лорд Шалл. — Сначала развлекала бы мужа, пока нужное время не пришло, потом бы маг главы клана вычерпал без остатка.

— Но, — Тарья отчаянно цеплялась за мнимую надежду, хотя всегда знала: ее нет, — может, знак использовался где-то еще? Меня просто предостерегали, говорили, он сулит опасность.

Норман шумно выпустил воздух сквозь зубы.

— Тарья, ты не ребенок, говоришь и не веришь. Твоих родных убили, а теперь утверждаешь, будто знак смерти и ритуал не связаны.

Оборотница сокрушенно признала поражение.

— Они… Ты прав, самое страшное для Хранительницы — ритуал. Мама сбежала, а бабушка… Очевидно, с ней вышло. У императора, — уточнила она и бегло поведала о его планах.

Тарья вздрогнула, услышав хруст — Норман в сердцах ударил кулаком по бочке. Сила оборотня не оставила дереву ни единого шанса.

— Ты ему не достанешься, — решительно пообещал лорд Шалл и, потянув за руку, поднял Тарью с мостовой. После наклонился, чтобы забрать и надеть куртку. — До новолунья мало времени, если продержимся, шансы возрастают. Сегодня же попробую снова вызвать духов. Путешествовать через загробный мир не боишься?

— Боюсь и тебе не советую, — покачала головой оборотница. — Легко не вернуться. Лучше обычным путем: порталами.

— Не зная направления?

— А доверять духам темных, значит, можно? — нанесла сокрушительный удар по честолюбивому плану Тарья.

Пришлось признать ее правоту. В Империи раздолья Норман бы рискнул, благо не сомневался в своей компетентности, но здесь, действительно другое государство.

— Лес, гостиница?

Оборотница состроила плаксивую гримасу и призналась:

— До Бездны устала от постели из еловых веток!

— Это риск, — напомнил лорд Шалл.

— Со мной муж, — кокетливо улыбнулась Хранительница.

— Фиктивный, — продолжил пикировку Норман.

— Который обещал заботиться и защищать.

Пришлось сдаться. В конце концов, проректор тоже не отказался бы от нормальной еды и кровати под крышей. Вроде, пока на них никто не бросался, вдруг судьба отведет глаза ловцам?

Тарья стояла, покусывая губу. Она навязчиво притягивала взгляд, в итоге родив странное желание. Будем считать платой за ночевку, да и должен же Норман получить хоть какую-то компенсацию за беспокойство? Между прочим, на него тоже охотились, а они с Тарьей в некотором роде супруги… Словом, ничего страшного, если он ее поцелует. Оборотница давно не девочка, пусть привыкает. Не в постель же Норман ее, право слово, тянет! Хотя тут и для кровати нашлось бы столько всего соблазнительного, хотя бы грудь.

Лорд Шалл отогнал видение манящих округлостей, приподнятых корсетом по темно-эльфийской моде и глубоко вздохнул.

Целомудренно, Норман, или не целуй вовсе! Как щенок, накинулся на кость! И на какую — вот что вдруг нашло?

Самовнушение помогло, однако желание ощутить вкус девичьих губ не пропало. Главный их соблазн — в невинности. Сознание, что ты чуть ли не первый, будоражит, включает инстинкт охотника. Словом, добро пожаловать во взрослую жизнь, Тарья Шалл, нечего носить нецелованные губы глубоко за восемнадцать.

Проректор аккуратно приподнял девичий подбородок и потянулся к цели. Тарья отшатнулась, в защитном жесте выставив руки перед грудью. Только вот отступать дальше некуда: стена.

Глаза оборотницы угрожающе блеснули, сердце забилось, напуганное, растревоженное.

— Норман Шалл! — прорычала она.

Да, именно так, отпугнуть, чтобы не трогал, не заставлял нервничать.

Никаких мужчин, Тарья Снеф, даже если у них теплые руки, голубые глаза и внушающий спокойствие запах. Увы, только на расстоянии, вблизи сразу охватывала паника. Странно, прежде она справлялась, не реагировала на мужчину столь остро.