Танец серебряной кобры

Рахло ее не любит. И, если потребуется, без сожаления пустит в расход. Так какого черта она хранит верность тому, кому на нее решительно плевать?

Сбросив плед, Мелисса вскочила на ноги и ажиотированно заметалась по просторному кабинету. Первым порывом было схватить трубку спутникового телефона и позвонить бывшему жениху, но задача была крайне невыполнимой -номера девушка не знала. Да и вообще, если бы и знала, что она ему скажет? Зачем она вообще будет ему звонить? Почему она, черт возьми, хочет услышать его голос?

Рухнув в кресло, Мэл облокотилась на столешницу и спрятала лицо в ладонях, пропуская пальцы сквозь распущенные волосы. Что с ней происходит? Почему вместо того, чтобы продумывать программу работы клуба, она мечется из угла в угол, словно загнанная кошка, не находя себе покоя?

Да, «Пантера» -чужой для нее клуб, и она чувствует себя в нем неуютно -слишком много свободного пространства, незнакомых вещей, слишком все чужое. Она чужая для этих стен.

Ей не место здесь. Вся эта роскошь -лишь картинка, за которой скрываются десятки сломанных жизней. «Серебряная кобра» -это мясорубка, безжалостно пожирающая наивных юных дурочек, которые гонятся за шальными деньгами и красивой жизнью. И «Пантера», а теперь и ее родной «Скорпион», тоже призваны выполнять эту функцию.

И если она не хочет тоже оказаться жертвой системы, то пора подумать о спасении. Иначе до своего сорокалетия дожить ей не суждено -а учитывая, что в Сочи разворачивается подготовка к войне между Рахло и Анной -то и до тридцати пяти дотянуть нереально. Глеб кругом прав -кто бы ни оказался победителем, ее имя будет на могильной плите одним из первых.

Так не пора ли сбросить оковы собачьей преданности и принять предложение бывшего жениха о помощи?

«Для того, чтобы принять это предложение, Глеба следует сначала найти, -пришла отрезвляющая мысль.
– А где и как я это сделаю? Сочи -город большой, и Бейбарсов вполне уже мог его покинуть, я же сама на этом настаивала…»

Уронив голову на стол, танцовщица закрыла глаза, понимая, что думать надо было раньше и соглашаться, когда предлагали.

Сейчас уже поздно.

Утро встретило блондинку безжалостными солнечными лучами, которые лились сквозь незашторенное окно, отчего при выключенном кондиционере и закрытом балконе кабинет начал смутно напоминать парилку в сауне.

Так как заснула -точнее, провалилась в черную дыру сна -Мелисса прямо в кресле, то тело, стоило девушке пошевелиться, отозвалось ноющей болью во всех мышцах. В принципе, для танцовщицы данные ощущения вполне привычны, хотя и не особенно приятны, поэтому дискомфорт хоть и был, но являлся вполне терпимым.

Потянувшись, Мэл отбросила за спину спутанные волосы, открыла балконные двери и полной грудью втянула в легкие освежающий горно -морской воздух, от которого даже голова закружилась -в центре Сочи, где располагался «Скорпион», она привыкла дышать совершенно другим «коктейлем», поэтому сейчас буквально пила кислород.

Облокотившись на широкие мраморные перила, танцовщица расслабленно выдохнула, в который уже раз отмечая, что «Пантера» находится уж в очень удачном и живописном месте.

Повернув голову на шум водопада, срывающегося с обрывистой скалы в каменную чашу -искусственную или натуральную, установить было проблематично -и поняла, что хочет искупаться.

По гарнитуре связавшись с горничными и отдав пару приказов -внутренне замирая от того, что приходится командовать на чужой территории и испытывая от этого какой -то странный дискомфорт -Мэл задумчиво вернулась в кабинет и, помедлив, толкнула дверь, которая вела в будуар Тани.

Створка оказалась незапертой, чему Мелисса порадовалась -ей хотелось увидеть комнату, которая стала обиталищем хозяйки столь претенциозного клуба, чтобы постараться понять по внутренней обстановке, что же Таня из себя представляет.

Со своим отношением к рыжеволосой Мэл уже давно определилась -это была ровная неприязнь, которая стояла на одном месте и не колебалась к отметкам «дружба» или «ненависть». Нет. Таня просто ей не нравилась -это было скорее инстинктивное чувство, нежели осознанное, но блондинка отчетливо понимала, что нейтралитет -это самый максимум того, что может между ними быть. Они могут вместе продумывать программу выступления, пить чай и любоваться закатом в беседке, они могут делить одного мужчину, но они не смогут, даже при всем желании, стать кем -то большим, чем люди, случайно возникшие в жизни друг друга. И тот факт, что они вынуждены цепляться одна за другую, чтобы не пойти ко дну, не значит ровным счетом ничего, совместного будущего у них нет.

Внутри будуар был, как и следовало ожидать, роскошен и комфортабелен.

Несмело ступая по полу, отделанному малахитовыми плитами, от которых под босыми ногами расходилась приятная прохлада, танцовщица с любопытством огляделась, сама толком не зная, что надеется увидеть.

Завалы косметики, забитый брендовой одеждой и обувью безразмерный гардероб, всяческие футляры и коробочки с украшениями -как дорогой бижутерией типа «Сваровски», так и из платины, желтого и розового золота -было видно, что ограничивать себя в чем -либо рыжеволосая не привыкла, ну или просто не считала нужным.

– У нас гости, -ожил в ухе наушник гарнитуры голосом одного из личных охранников Мелиссы, которыми была укреплена служба безопасности «Пантеры».

– Какие еще гости?
– удивилась Мэл, которая сегодня точно не ожидала никаких визитов.

– Вообще этот гость в черном списке у хозяйки клуба, но он отказывается уезжать, вас требует.

– Ничего не понимаю, -призналась блондинка.
– Документы проверь.

– Уже, -отозвался исполнительный секьюрити.
– Глеб Бейбарсов. Так что мне делать? Разворачивать его?

На ответ Мелиссе понадобилось больше десятка секунд -сердце сделало бешеный кульбит, руки затряслись и слова просто отказывались срываться с языка, так как голос танцовщице не повиновался.

– Я спущусь, проводи его к беседке, -сдавленно приказала она и, отключив связь, подняла полусумасшедшие глаза на зеркальное отражение.

Помятый короткий халат, растрепанные волосы, помятое лицо -она не может выглядеть столь непрезентабельно. Только не сейчас.

Мысленно извинившись перед Таней, Мелисса встряхнулась, беря себя в руки, и направилась к гардеробу рыжеволосой, экстренно перебирая многочисленные вешалки с чехлами и неразобранные пакеты из бутиков. Размер у них с зеленоглазой был практически один, у Мелиссы разве что грудь была чуть более аппетитной, поэтому блондинка не сомневалась, что найдет подходящую одежду.

Время -почти полдень, следовательно, ни о каких вечерних платьях и речи быть не могло, поэтому Мэл вытащила черный корсетированный топ, темно -серые флисовые брюки, отделанные на бедрах фальшивыми молниями, и принялась быстро натягивать на себя одежду, которая села как влитая. Накинув сверху простую белую рубашку, рукава у которой небрежно закатала до локтей, Мелисса тщательно расчесала волосы, заплела их в толстую косу, отличающуюся несколькими вылезающими прядями (данную прическу она «позаимствовала» у Лизы, которая на тренировках предпочитала именно этот вариант) и потянулась за косметичкой. Втерев в лицо специальный крем с охлаждающим эффектом и сочтя на этом мейкап законченным, Мелисса убедилась, что выглядит одновременно и естественно, и чертовски мило, сунула ноги в открытые босоножки, перехваченные на щиколотках ремешками с крохотными золотыми шипами, и, замирая от какого -то приятного, но давно забытого чувства, направилась на выход.