Танец Вселенных

Все интересующие меня новости я получаю посредством простых магических приспособлений, созданных также с помощью произнесенных мною слов. Здесь все вокруг – мои слова. Даже горы под моим замком созданы моим словом. Я заклинатель. Таково мое искусство.

Сегодня вечером моя безмятежность была разрушена. Кем бы вы думали? Половинкой демона. Он назвался Элексигалем. Что ж, мне было знакомо это имя. И я согласился поговорить с ним, потому что уже давно не говорил ни с кем, кроме моих послушных созданий.

– Чего ты хочешь? – спросил я.

– Мать Ветров спит слишком глубоко. Твой брат Крит предан. И я хочу помочь, но моих сил недостаточно, – сказал он.

– Хочешь, чтобы я вмешался? – спросил я.

– Да. Вся Вселенная в опасности. Я ищу тех, кто может помочь.

Патриоты всегда утомляли меня. Но этот был забавен. Похоже, он и правда верил, что мое вмешательство может повернуть события в другом направлении.

– Почему ты думаешь, что меня интересует вся Вселенная? Я совершенно счастлив здесь. И моя жизнь никак не изменилась.

– Значит, я напрасно проделал этот путь, – произнес Элексигаль. – Прости, что потревожил тебя и позволь мне уйти. Я найду кого-то другого.

– Постой, полудемон. Я же не отказался помочь. Что тебе нужно?

– Я бы хотел понять, что произошло с Матерью Ветров, узнать, где находится Крит и как к нему добраться. Кроме того, я не сумел найти Ахурамазду. Он был перевозчиком на Пограничной реке, но его там нет. Из разговора между Алкизиром и Иникой я услышал, что Ахурамазда пребывает в Черном Шаре. Как найти его?

– Ты был у реки?

– Да, я дошел до нее. С большим трудом. Все время какая-то труднообъяснимая сила мешала мне двигаться в том направлении.

– Просто не было попутного ветра, – прокомментировал я. – Мать спит самым глубоким сном в своей жизни.

– Я встретил у реки старого знакомого, демона Лаэрция. Он сказал, что давно уже не видел Ахурамазду. Он исчез в тот день, когда угас огонь глубинных миров.

– В тот самый день… – медленно повторил я.

Я не знал этого. Более того, мне вдруг пришло в голову, что я, по какой-то причине, даже не захотел узнать о судьбе Ахурамазды. А ведь, если подумать, такое желание должно было возникнуть одним из первых. Кроме того, я неожиданно вспомнил то, что тревожило меня. В самых глубоких снах, когда погружаешься в миры сестры Морталии, я слышал голоса, настойчиво внушающие мне что-то. Я не мог вспомнить, что именно, когда просыпался, но от снов оставался неприятный осадок. И они начали сниться мне задолго до катастрофы. Очень задолго… Демон Элексигаль, которого я хотел прогнать за то, что он нарушает мой покой, пробудил во мне настороженность. А Отец Смерти Ахурамазда научил нас доверять своим чувствам. Элексигаль молчал, видя, что я задумался.

– Присядь, Элексигаль. Может быть, ты голоден? Эй! Подать моему гостю все, что он пожелает!

Пока слуги несли еду и вино, я размышлял. И пришел к простому выводу: когда мое сознание было погружено в сон, неведомые враги околдовали меня своими заговорами. Именно благодаря им я столь спокойно воспринял весть о катастрофе и попытался оградить себя от перемен. Вот так! Я, заклинатель, оказался жертвой чужого заклинания. Я почувствовал благодарность к Элексигалю за посетившее меня вместе с ним прозрение.

– А что же остальные братья? Морталия? Ее новый помощник Моргульский? – спросил я.

– Пока я никого не мог найти.

– Но ты же прошел все зоны, чтобы попасть ко мне! Неужели не свернул к ним?

– От реки я пробрался прямо сюда по новому ходу в глубинных мирах. Он возник совсем недавно, и пролегает очень глубоко. Почти на том уровне, где живет Морталия. Но любые попытки свернуть в сторону ни к чему не привели. Ход предполагал только одно направление: к твоему замку, Эхад.

Это еще более насторожило меня. Пожалуй, мне придется попрощаться с уютным бездельем и вступить в игру, иначе в один прекрасный день я могу оказаться жертвой ситуации, созревания которой не видел из-за слепоты и самодовольства. Да! Именно самодовольства, которое стало частью моего характера в последние годы. Что же происходит? Неужели я уже давно нахожусь под воздействием чьих-то чужих чар и не замечаю этого?

– Я принял решение, Элексигаль. Я помогу тебе.

– Благодарю тебя, Эхад!

– Только один вопрос, гость мой Элексигаль. Почему ты так беспокоишься о Крите и о нашей семье?

– Мы с Критом кровные братья. Очень часто я чувствую то же, что чувствует он. И я знаю, что он находится в каком-то месте, из которого не может вырваться. Когда-то я помог ему на пути в девятую зону. И я хочу помочь ему сейчас.

– Значит, это исключительно дружеские чувства? Несмотря на то, что ваша кровь была соединена ведьмой Иникой?

Элексигаль спокойно выдержал мой взгляд и кивнул половинкой своей головы.

– Ладно, пока я готов принять этот ответ, – сказал я. – Но я задам этот вопрос еще раз, когда сочту нужным.

Элексигаль посмотрел куда-то вниз, потом снова мне в глаза. Мотивы – то, что заставляет нас двигаться и действовать, то, что толкает и ведет… Вот что меня интересовало. Я только что обнаружил, что в мои собственные мотивы кто-то вмешивался. Так ли это в случае с Элексигалем? Посмотрим, когда начнем движение.

Я верну голос и слова молчащему Ветру из ветвей Матери! Я и мои братья, если мне удастся разрушить заклятие, наложенное на них.

Заклятие, сплетенное для меня, я уже ощущал как незримую и почти неощутимую сеть, наброшенную на сознание. И я начал разрывать эту сеть, ниточка за ниточкой… С каждым глотком вина, которое я заколдовал в своем бокале, мое сознание освобождалось от навязанных мне мыслей и желаний. Когда девушки, танцевавшие нам во время еды, сбросили с себя последние одежды, я почувствовал себя полностью исцеленным, и предложил Элексигалю отдохнуть от долгого пути в отведенных ему покоях.

У меня были большие планы на предстоящую ночь.

Когда Элексигаль покинул зал приемов, я подозвал своего советника Ганимеда, эксперта по магическому снаряжению. Я создал его как живую картотеку, как человека, главным интересом которого было собирание информации о различных магических приспособлениях и ритуалах, а также создание загадочных вещиц, помогающих магу решать самые разные задачи. Я назвал его Ганимед, поскольку в одном из своих путешествий по мирам заблуждений я когда-то увидел дивной красоты мальчика с тем же именем. Тогда я в образе большой птицы явился перед ним и похитил его. К сожалению, мальчик умер от испуга, не выдержав путешествия в вероятностный мир. Но мне удалось создать почти полную его копию здесь, в своем замке. Ганимед воплощал одну из сторон моей натуры – страсть к исследованию и магическим экспериментам.

– Ганимед, – сказал я. – Мне нужно снаряжение для очень опасного погружения во враждебные миры, где на каждом шагу неведомая опасность. Я хочу вернуться оттуда живым, и, более того, я хочу, чтобы между тем мигом, в который я отправлюсь в путешествие, и тем мигом, когда я появлюсь снова, прошло очень мало времени. Чем меньше, тем лучше.

– Ты можешь совершить бесконечно долгое путешествие, которое продлится здесь лишь несколько ударов моего сердца, мой господин Эхад, – ответил Ганимед. – Я могу погрузить тебя в один из разрывов времени. Но куда ты хотел бы направиться?