Танго со смертью

– - Добрый вечер, - автоматически ответила Лена с Викой.

Судя по тому, как впились в мои плечи ногти подруги, можно было предположить, не я одна стала жертвой мужских чар. Пришлось вновь заглянуть в его глаза, и меня тут же утянуло в голубой омут.

– - Александр, - представился он.

– - Лена.

– - Вика.

Мой рот так и не смог выдавить ни звука. Застыла точно соляной столб. Александр с безмолвным вопросом посмотрел на меня.

– - Это Таня, - помогла Вика.

В ее голосе послышалось раздражение. Я стала ей неприятна. Соперница. Третий лишний. Хотя в данном случае четвертый.

– - Приятно познакомится с такими очаровательными дамами.

Лена расплылась в совершенно глупейшей улыбке. Вика затрепетала, хлопая огромными, как опахала, ресницами. Я же неосознанно начала пятиться.

– - Разрешите пригласить вас на танец?
– тихо вопросил Александр, уводя Лену в толпу.

Первые аккорды вальса. Пары собрались в центре огромной гостиной. Музыка. Молодые люди умеющие танцевать закружили партнерш, трепетно прижимая их к груди. Не умеющие танцевать, завистливо лицезрели сквозь, наполненные до краев, хрустальные бокалы. Александр оказался великолепным танцором. Гибкий, сильный, грациозный... хищник.

Следующий медленный танец Александр провел в объятьях Виктории. Подруга млела и таяла. Лена ревновала, а я стояла столбом, не смея лишний раз вздохнуть.

Танго? Я не умею танцевать танго!! Тогда почему ноги сами идут к нему на встречу. Близко, еще ближе, ближе уже не бывает. Моя ладонь в его руке. Сильное, крепкое и мертвенно холодное плечо под кончиками пальцев. Музыка. Ноги переплетаются с его ногами. Удары железных шпилек о деревянные половицы, поворот, поворот, наклон. Спина гнется, словно резиновая. Разворот на сто восемьдесят, руки порхают у моей талии, заставляя мышцы сокращаться. Глаза в глаза. Как неповторимо приятно ощущать его кожу под тонкой шелковой рубашкой. Вниз на колено, скользя рукой по идеально отпаренной штанине. Взлет и снова к этому безупречному телу. Вся горю. Груди налились, соски топорщатся, а дыхание прерывистое и частое. Ногти впиваются в его ледяную кожу. Нога обвивает его ногу, сильная рука скользит по моим ягодицам, чуткие пальцы играют на мне, как на фортепьяно, рождая удивительные ощущения. Удары шпилек о пол такие же четкие, как удары сердца. Хватит. В сторону, но холодная ладонь сжимает пальцы, как тисками. Грудью о монолит его грудной клетки, что воздух рванулся из легких. Его губы слишком близко. И...

Темнота обрушилась на городскую квартиру, окунув в бездну недоумения и паники. Он все еще слишком близко.

– - Все! Кина не будет! Электричество кончилось!, - заметил кто-то из гостей.

Одной рукой, как чашу, Александр обхватил лицо, и надо бы остановиться, но я, подобно марионетке в руках кукольника-виртуоза, повинуюсь. Александр настойчив, язык погружается во влажные глубины моего рта, заставляя затрепетать всем телом. Повеяло могильным холодом, одиночеством и тленом. Крик сорвался, но был пойман его жаждущим ртом.

– - Хочу тебя, - сквозь пелену слышу его голос.

– - Таня, ты где?
– это голос Вики прорывается в затуманенное сознание.

Вздрогнула, разрушив оцепенение, рванулась прочь. Он не удерживает. Бежала из дома подруги, как если бы за мной гнались полчища демонов. Вернулась домой за полночь. Родные спали, и я тихо пробралась к себе в комнату. Села на кровать, не снимая верхней одежды, горько заплакала. Заплакала от страха.

Глава 2

Утром не смогла пойти на работу. Отзвонилась, услышала обеспокоенные охи и ахи, заверила, что не серьезно. Мне было плохо, что не хотелось никого видеть. Лена звонила чаще чем позволяют приличия, но я просила маму не давать трубку. Сама же зарылась носом в подушку, укрылась одеялом и тихо поскуливала. Но так долго продолжаться не могло, и вечером, девчонки все равно вытащили меня погулять. Вели себя так, будто ничего и не произошло, даже не заговаривали о вчерашнем. И это казалось подозрительным.

Гуляли весь вечер, смеялись, шутили, как это умеют делать закадычные подружки. Совсем стемнело, когда добрались до Викиного дома.

Александр вышел из-за угла прямиком к нам на встречу. Все повторилось. Я застыла, неотрывно смотря в его холодные голубые глаза.

– - Добрый вечер, дамы. Рад новой встрече.

– - Добрый вечер.

– - Добрый, - прошептала я.

– - Татьяна, прогуляемся с вами в эту дивную ночь.

Не спросил - почти приказал. Его пальцы сомкнулись на моем запястье, подобно кандалам, такими же холодными и такими же тяжелыми. Вика с Леной дружелюбно подтолкнули в спину.

Я, потянулась назад, но Александр посмотрел и я опала, сдулась воздушный шаром. Он повел куда-то в темноту. Помню, открылась входная дверь. Меня ведут по длинному коридору. Еще дверь, за которой скрывался просторный холл. Стены обклеены темно-зелеными обоями с золотым орнаментом.

– - Проходи, моя дорогая, - тихо проворковал Александр, подталкивая к двери.

Всколыхнулся инстинкт самосохранения. Рванулась прочь. Но Александр легко перехватил одной рукой, с силой прижал к себе. Вскрикнула от боли и страха.

– - Даже не думай.

Помню, как уложили в кровать с черным бархатным балдахином, и оставили одну. Тогда то и начала понимать, что к чему, но было слишком поздно. Мои конечности одеревенели, рот сковала немота, а сердце так неистово сокращалось, что показалось, вот-вот разорвется от напряжения.

– - Скучала?

Александр вошел в комнату, одетый в черный теплый халат с воротником из меха белой лисицы. Двигался настороженно и грациозно. Мерцающие глаза хищника впились в меня голодным взором. Мгновение и он лежит на мне потираясь всем телом, точно блудливая кошка. Уткнувшись в шею начал рычать и скалить зубы.

Дурман слетел, и я с ужасом толкнула его в грудь. Александр не ожидавший отпора, повалился с высокой постели на пол.

– - Нет, - пискляво возопила я, отползая назад.

– - Значит по-хорошему не выйдет, - в его голосе появилась грусть.

Мужчина небрежно скинул халат и встал во весь рост. Его совершенное тело было белым в голубых прожилках вен подобно итальянскому мрамору. И такое же каменно - холодное.

– - Я не стану тебя насиловать. Это не в моих правилах. Но ты пожалеешь, что отказала мне. Так будет гораздо больнее.

Его верхняя губа вздернулась, открывая молочно белые острые клыки. Зачарованная зрелищем смотрела, как он приближается: гибкий, красивый, смертоносный.