Танкист-2

— И как можно получить такое Умение? — тут же сделал стойку Виктор.

— Проще простого. Поднять на четвертую ступень «Винтовку», «Стрелка», «Маскировку», «Камуфляж», «Наблюдательность», «Топографа», «Метеоролога».

— Это получается почти два миллиона опыта, — не сдержал своего удивления Виктор.

— С учетом того, что для получения и роста некоторых Умений нужно выполнить определенные условия, гораздо больше. Но с другой стороны, обладатель «Снайпера» сам по себе получается ходячим артефактом.

— А на пушки это не распространяется? — с нескрываемой надеждой поинтересовался он.

— Вопрос достойный танкиста и артиллериста, — улыбнулся подполковник. — При наличии четвертой ступени «Снайпера», «Пушка», «Командира танка», «Наводчика» и «Заряжающего», открывается доступ к Умению «Канонир». Надбавки те же самые, что и у «Снайпера». Что приуныли, Нестеров?

— Да как-то оно… — не нашелся с ответом Виктор.

С одной стороны вроде как изменения и возможны. Но с другой… Это сколько же нужно опыта, чтобы разброс снаряда уменьшился всего лишь на восемь процентов!..

Впрочем… Виктор завис на пару минут, мысленно производя подсчеты. А почему собственно говоря он с таким пренебрежением-то? Сорокасемимиллиметровка на тысячу метров дает среднее рассеивание радиусом восемьсот миллиметров. Минус восемь процентов, составит уже семьсот тридцать шесть. Так что, не так уж и мало. А если взять артиллерию, так там эллипс рассеивания уменьшится еще больше. Однозначно есть смысл вкладываться в это дело со всем тщанием!

Жаль только, это пока лишь дальние перспективы. Ну или выкупить опыт. Если его доходы останутся на прежнем уровне, то через год в его распоряжении будет порядка двух с половиной тысяч рублей. На которые можно приобрести сто двадцать пять тысяч опыта. То есть, к моменту выпуска он выкупит полмиллиона. Всего лишь! Конечно за три года он что-то заработает. А с его данными получается не так чтобы и мало. Но…

Помимо Умений ведь нужно же еще вкладываться и в Харизму. До минимальных значений для комвзвода ему осталось четыре очка надбавок. Но кто сказал, что он сможет опять что-то изобрести. От него это вообще не зависит. То фонтанирует идеями, а то вообще ничего. Ноль. Так что делать ставку на это в корне неправильно.

Да что же все так сложно-то!

Глава 4. Для чего нужны друзья

— Роман, не мечи так, словно с голодного края, — сделала замечание Анна Федоровна.

— Так и есть, мам. Месяц полигона на подножном корме.

Виктор только усмехнулся на эти слова. Врет как дышит, а дышит часто. То, что жили в палатках, это факт. И с удобствами было не очень. Но несмотря на полевые условия, сухим пайком их не пичкали. Кухня была хорошая. Пусть и без особых разносолов, зато вкусно, сытно и ни единого случая дизентерии. Наоборот, вернулись в училище может и не отъевшимися, но явно подобравшимися, обветренными, загорелыми и заматеревшими.

Анна Федоровна даже руками всплеснула, когда увидела их на пороге. Хотя и непонятно с чего. Старший ведь не так давно отучился. И каким он становился после лагерных сборов она видела прекрасно. Впрочем, мать, она и есть мать. И да. Следом за удивлением в ее взгляде мелькнула и гордость за кровиночку. Взрослеет сын-то. И это радует родительское сердце особо.

Глеб Данилович отложил газету, подошел к сыну, повертел его хмыкнул, хлопнул по плечу, мол, хорош. Потом поприветствовал Виктора. И поинтересовался у супруги, сколько ему еще терпеть с ужином, ибо оболтусы-то вот они, явились не запылились.

Виктор, в отличии от Романа, старался есть не торопясь, отдавая должное кулинарным способностям Анны Федоровны, которая по случаю возвращения сына сама встала к плите…

— Как у вас дела? Военную реформу успели на себе ощутить? — когда перешли к десерту, поинтересовался глава семьи.

— Мы, нет, — пожал плечами Роман. — А вот те кто после летнего отпуска хотел написать рапорт на отчисление, прочувствовали изменения на своей шкуре, — не удержавшись от смешка, закончил он.

— Вообще-то, начальники училищ должны были получить особые распоряжения относительно репрессивных мер, — с сомнением произнес Аршинов старший.

Полковник. Командир полка. И что с того, что стрелкового. Реформа-то коснулась всех родов войск, без исключения. Конечно со своими особенностями и отличиями, как оно было всегда. Но это уже частности. Ну и сын, обучающийся в военном училище. Поэтому ничего удивительного в информированности Аршинова.

— Ага. Только об этом наверное забыли сказать командирам рот и взводов, — хмыкнул Роман.

— Не передергивай, — возразил Виктор. — Никто к написавшим рапорта предвзято не относится. С каждым отдельно переговорили командиры. И заместитель начальника училища по кадрам, провел разъяснительную лекцию. Просто некоторые твердо уверились в своем решении уйти из армии и начали заваливать учебу. Ну, а к ним за это применили некоторые меры мотивации. И коллективной, в том числе.

— Ага. Ну, это нормально. У меня тоже нашлось несколько офицеров которые решили, что у них появился реальный шанс скоренько распрощаться со службой. Правда не поняли, или сделали вид, что не поняли, что это только в дальней перспективе. Реформа-то растянута на пять лет.

— Глеб Данилович, ну вот вы, как командир полка, скажите пожалуйста, какой смысл в подобном подходе?

— А что вас не устраивает, Витя?

— Лично я полагаю, что качество подготовки кадровых офицеров резко снизится.

— И будете в корне неправы, — покачал головой полковник.

— Но те кто учатся из под палки, никогда не сравнятся с теми, кто по настоящему желает связать свою жизнь со службой.

— Э-э-э не-э-эт. Не можешь, научим, не хочешь, заставим, не доходит через голову, дойдет через ноги и руки. Старые добрые принципы на которых все армии мира всегда держались, держатся, и держаться будут. Конечно из под палки выйдут не те офицеры, что учатся с желанием, но все же на голову выше выпускников военных кафедр. С этого года пиджакам все так же присваивается звание прапорщика военного времени, но в случае мобилизации их будут ставить на должность командиров танков. А там уж как получится. Выпускники же военных училищ должны будут отслужить минимум пять лет, после чего могут увольняться со службы.

— Выходит, вся реформа, по сути, затеяна только ради создания мобилизационного резерва? — поинтересовался Виктор.

— А разве это не очевидно? — отпивая чаю, пожал плечами Аршинов старший.

— Только боюсь, что желающих стать офицерами станет куда меньше.

— Процент выходцев из интеллигенции резко снизится. И скорее всего это уже случилось, — согласно кивнул полковник. — Но число желающих из рабочих и крестьян возрастет. Вы забываете о таком серьезном побудительном мотиве, как значительное увеличение денежного довольствия. Офицеры и без того не бедствовали, а теперь станут получать еще больше. Жалование молодого подпоручика раза в два больше, чем у начинающего инженера. Или вы, Витя, уже и не помните те времена, когда ваша семья испытывала материальные затруднения?

— Отчего же, помню конечно. Просто даже тогда, отец предпочел бы, чтобы я выбрал гражданский институт.

— А стал бы он так же думать, при сегодняшних перспективах?

— М-м-м. не знаю.

— Вот то-то и оно.

— Но это не показатель. Отец из казаков, как он любит говорить — из воинского сословия.

— Допустим. Но ведь есть еще Эфир и Суть. В вооруженных силах перспективы роста ступеней Умений куда выше.

— Пап, извини, мы побежим. Ладно? — поняв, что разговор может и затянуться, произнес Роман.