Танкист-3

— Разрешите, я хотя бы оденусь, — попросил Нестеров, будучи абсолютно голым.

— А. Ну да. Давай живее. Времени у меня нет.

— Есть.

Одежда нашлась довольно быстро. Все та же крестьянка, вышла из палатки, и через минуту вернулась с его вещами. Все выстирано, заштопано и выглажено. К слову, прорехи в форме имелись не только от осколков. Когда ползаешь на брюхе под обстрелом, и прячешься от вражеского огня, последнее о чем думаешь, так это о сохранности обмундирования.

Григорьев поджидал его у своего автомобиля, стоявшего в сторонке от палаток. Как только он подошел, отправил водителя прогуляться, что сразу же насторожило Нестерова.

— Ты прости, Витя, что я так задержался. Мне сообщили, что ты ранен и в госпитале Красного Креста. Думал все под контролем. А там иные заботы навалились.

— Не в чем вам виниться, Александр Трифонович. Не дело, вам лично думать о каждом взводном.

— О своих нужно помнить всегда. Но и ты хорош. Додумался последний заряд не для себя приберечь, а использовать на солдата.

— Он ушел бы с концами. А у меня еще два возрождения есть.

— Ты жизнями так легко не разбрасывайся. Это у тебя юношеский максимализм еще не выветрился. С годами поймешь, какую чушь только что говорил.

— Может вы и правы. Только он с тяжелой контузией был. Ему в госпиталь, в тишину и покой, я же его опять на передовую. А тут вижу загибается. Не от пули или осколка, а от той самой контузии. Хотя еще недавно со слезами и матюгами садил по самураям из пулемета. И эта смерть была бы на моей совести.

— Ишь, совестливый какой. Ты смотри, Витя, если и дальше все будешь пропускать через сердце, то надолго тебя не хватит.

— Да понимаю я это. И не все так близко принимаю. Вон, крестьянка, — кивнул он в сторону своей сиделки. — Я ее мужа излечить отказался, а она за мной ухаживала. Только тут я спокоен, потому что мне нужен был каждый боец. Но с Ханем, оно как-то не срасталось.

— Ладно. Разберешься еще со своими тараканами.

— Я так понимаю, что вы про меня вспомнили потому что нужда возникла? — решил сменить тему Нестеров.

— Как там у Блока — И вечный бой, покой нам только снится… Правильно понимаешь, Витя, — прикуривая папиросу, подтвердил полковник. — Ты в курсе, что армией наступающей на Нанкин командует принц Ясухико?

— Его назначили еще в ноябре, — кивнув, ответил Виктор. — И судя по тому, что мне рассказали перед смертью палачи, именно он является инициатором бойни в концлагере с целью получения опыта.

— Все правильно. До того самураи измывались над пленными резиноплюями, а как попала в их руки прорва пленных, так принца и осенило. Едва ли не первый его приказ по вступлении в должность командующего. Так вот, ты должен захватить его и доставить сюда. И учти, он ни в коем случае не должен погибнуть. Не смотри на меня так. Он упырь, это факт. Но очень важный упырь. Смерть Ясухико в бою или из-за угла, превратит его в героя и знамя. А вот живой, он превратится в весомый аргумент в предстоящих переговорах. Не понимаешь?

— Признаться не совсем, — покачал головой Виктор.

— Ясухико не просто принц. Он родоначальник одной из императорской ветвей. В очереди на престолонаследие она в самом конце. Здесь принц оказался, так как попал в немилость императору Хирохито. Но это не имеет значения. Главное, что согласно международного права он отдавал преступные приказы, чему имеются неопровержимые доказательства. И кое-что, как я надеюсь, ты доставишь еще и из его штаба.

— То есть, его будут судить?

— О пленении принца никто не обмолвится ни словом. Императору будет предложено вернуть Ясухико, в обмен на подписание мирного договора. В случае отказа, показательный открытый суд, не просто члена императорской семьи, а одного из наследников престола. Плевать какого по счету. Вынесение смертного приговора, и уж тем паче приведение его в исполнение, это такой удар по авторитету императорского дома, что переоценить его сложно.

— Крутую вы решили заварить кашу. Или не вы?

— Я, Витя. Я. Грешно не воспользоваться такой ситуацией. Разумеется если получится. Имея такой рычаг, мы сумеем надавить на Хирохито, и вынудить его подписать мир практически на условиях довоенного статус-кво.

— Уверены, что самураи согласятся на это, после стольких потерь?

— Никуда не денутся. Даже не сомневайся. Народ и армия конечно будут недовольны. Но в противном случае его потери будут несопоставимо больше. А мирные переговоры можно будет замаскировать под то же давление со стороны европейских держав, и ДВР в частности.

— Мне казалось, что ДВР участвует в войне опосредованно.

— И кого это может обмануть?

— А как к этому отнесутся у нас в правительстве и в руководстве департамента безопасности? Вдруг сочтут, что эта инициатива чересчур. Не хотите согласовать?

— Нет, Витя. Ставка такова, что чем меньше об этом знает народу, тем лучше. У японцев очень хорошо работает разведка. Так что, протечет очень быстро. А тогда уж и ты угодишь как кур во щи. В конце концов тут фронт, я нахожусь на одной из воюющих сторон, и принимаю решения исходя из сложившейся обстановки.

— Александр Трифонович, а как так случилось, что еще сутки назад пробитую брешь закрыть было некем. И тут вдруг появляется чуть не полк. Да еще на МБТ и при поддержке реактивной артиллерии.

— Ну, на «мабутах» только один батальон. Хотя это конечно немало. А так, полк и есть. «Витязь» на сегодняшний день представляет собой эдакий маленький корпус включающий в себя едва ли не все рода сухопутных войск ДВР. Иначе японцев было не остановить. Вот и провернули финт ушами. Мобилизовали все имевшиеся на тот момент дирижабли, по тревоге подняли полк, скопом уволили в запас, дали на подпись контракты и отправили сюда. Де факто это прямое вмешательство ДВР в войну. Де юре, республика стоит в стороне, и весь груз ответственности лежит на ЧВК. Республика признает только поставки вооружения, амуниции и снаряжения.

— А сам-то Чан Кайши согласится на подобный оборот? — усомнился Виктор.

— А у него нет другого выхода, Витя. Довоенный статус-кво, и возможность сосредоточиться на создании нормальной армии и объединении страны, вот его главный приоритет. Не сумеет сделать это, потеряет вообще все.

— И Японцы будут вот так просто смотреть на то, как усиливаются китайцы?

— Нет, конечно. Но перерыв в пару тройку лет, Гоминдан получит. А это вагон времени.

— И что-то мне подсказывает, что у вас припасен очередной ход.

— Ты совершенно прав, Витя. Эта шахматная партия становится все занимательней. Но для начала нужно с успехом завершить сегодняшнюю комбинацию. И тут многое зависит от тебя.

— Я сделаю, что смогу.

— Знаю, что сделаешь. Иначе разговора этого не было бы. Ладно, собирай своих, и выдвигайся к Чжоу. Там тебя ждут новые машины и пополнение.

— Мне понадобится как минимум девять дней, для слаживания подразделения, и перезарядки «Аптечек».

— Время у тебя будет. Как и опыт, для личного состава. Сам-то не передумал нырнуть в кубышку?