Танкист: Я – танкист. Прорыв. Солдат

Подсвечивая фонариком карту, я определялся на местности и командовал Салову, куда двигаться, зорко поглядывая в темноту ночи. За зону уничтоженных постов мы уже ушли, тут посты не тронутые. Башня развёрнута в их сторону, чуть что, жахнем осколочным на вспышки выстрелов, но посты молчали, видимо, сообразили, что идёт бронетехника. Жить хотят, это они молодцы. Перед нами метрах в тридцати, осматривая дорогу, катился мотоцикл. Это на случай, чтобы мы в какую яму не свалились сослепу-то. Дистанция между техникой была метров пятьдесят, чтобы успеть встать и не врезаться друг в друга.

– Поворот на одиннадцать часов… Так держать. Сбрось скорость до малой… Всё, стоп. Приехали. Глуши двигатель.

Мы встали метрах в тридцати от края низины, где находилась миномётная батарея, именно так её определили пограничники, обнаружив боевые позиции. Правда, оставленные. Остальная техника подошла ближе и встала за кормой моего танка. Отсоединив штекер ПУ, я перекинул ноги наружу и стёк, как вода, на землю. Это высший шик танкистов, только опытные кадровые так могут делать. Когда вокруг наступила тишина, все заглушили двигатели, я велел подбежавшему Егорову:

– Выстави наблюдателей. Чтобы во все стороны смотрели, а мы пока прогуляемся до миномётов. – Продолжая двигаться к позиции миномётчиков с фонариком, я не выдержал и крикнул: – Курлыкин, где ты там? Мне тебя долго ждать?

– Бегу, товарищ майор. Я тут в ямку какую-то упал.

Сержант действительно быстро возник рядом, придерживая висевшую на плече винтовку, и тут же с криком ужаса отпрянул в сторону, когда в лучах света блеснуло несколько испуганных глаз. Да я сам моментом упал, где стоял, приготавливая автомат к бою, а Лосев, который должен был остаться в машине, но всё же догнал меня, стал целиться из своего карабина в сторону неизвестных.

– Кто такие? – громко спросил я. – Лосев, ну-ка приготовь гранату.

– Есть гранату, – откликнулся тот. Гранаты у него не было, в танке оставил, так что мы оба играли.

– Свои, что ли? – услышал я вопрос неизвестных.

– Кому свои, а кому и нет, – буркнул я и громко скомандовал: – Командир, ко мне, остальные на месте!

Со стороны неизвестных послышалось шевеление. Я осветил фонариком низину, чтобы определить, кто там и сколько их. Оказалось с два десятка бойцов и командиров, что укрывались у миномётов. Раненых вроде не было. Выдав свою позицию кратковременным включением фонарика, я сместился в сторону, но неизвестные всё же прислали командира. Услышав приближающийся шорох травы под чьими-то шагами, я скомандовал:

– Подойдите ближе. Доложитесь, кто вы, и что делаете возле наших миномётов?

– Ваших?! – явно возмутился неизвестный командир. – Эти миномёты нашей батареи.

– Да ну, и где вы были целый день, пока мы их себе присматривали? – в моём голосе звучала откровенная усмешка.

Я уже понял, что это действительно свои, встал с земли и отряхивал комбинезон, поправляя висевший у бока автомат. Силуэт неизвестного в командирской фуражке нехотя ответил:

– Мы были вынуждены отступить, когда появились немцы. При отступлении нас встретил неизвестный полковник, наорал, чуть не расстрелял меня и приказал вернуться на боевую позицию. Мы вернулись. Что делать, пока не знаем.

– Зато я знаю, – откровенно радуясь такому пополнению, ответил я. – Командир манёвренной группы майор Корнев. Представьтесь.

– Командир миномётной батареи двадцать седьмой стрелковой дивизии лейтенант Погорелов.

– Двадцать седьмая… – припомнил я. – Это ведь вроде третья армия?

– Так, товарищ майор.

– Предъявите документы, лейтенант.

Изучив предоставленные документы – они были настоящие, – я осветил морщившегося лейтенанта. Молодой совсем, похоже, только из училища. Приняв решение, я протянул документы обратно.

– Лейтенант, с этой минуты ваше подразделение поступает под моё командование. Вы вольётесь в мою группу. Доложитесь о личном составе, вооружении и припасах.

– Личный состав батареи имеет потери. Попали под пулемётный огонь неизвестных. Трое убитых, четверо раненых. Раненых передали встреченной санитарной колонне. В батарее четыре батальонных восьмидесятидвухмиллиметровых миномёта. Боекомплект полуторный. Когда я отдал приказ отходить, боекомплекта не было, видимо после нашего ухода подходили машины с обеспечением и провели разгрузку. Другого объяснения, как тут оказались ящики с минами, у меня нет. С продовольствием всё плохо, закончилось вчера вечером.

– С этим у нас пока проблем нет, – задумчиво ответил я. – У вас есть водители? Хотя бы те, кто умеет водить?

Лосев и Курлыкин уже шёпотом переговаривались рядом. От колонны прибегал посыльный, узнать, в чём дело, и, получив сведенья от Лосева, убежал обратно.

– Вместе со мной трое умеют водить, – сразу ответил лейтенант, видимо знал всё о своих бойцах.

– Хорошо. Повар?

– По штату положен, он есть, но кухни нет.

– Хм, кухня у нас имеется, но как раз повара нет. Постройте батарею, хочу пообщаться с бойцами и командирами.

Погорелов быстро построил батарею, представил меня и сообщил, что подразделение полным составом переходит под мою руку. Обойдя шеренгу и осмотрев бойцов и командиров – многие морщились от лучей света, сверху ещё и подбежавший Егоров подсвечивал, да и у Лосева фонарик был, – я закончил с осмотром, главное, бойцы меня тоже запомнили, и скомандовал:

– Повар, два шага из строя.

Один из бойцов сделал два шага. Подойдя к нему, я осмотрел его и приказал:

– На поле стоит колонна, к грузовику прицеплена кухня. Принимай командование. В кузове машины продовольствие… Лосев!

– Я, товарищ майор.

– Передашь всё продовольствие повару. Проверь его на уровень знаний и умений. Теперь он в твоём подчинении. Пробы первым снимать будешь.

– Есть. За мной, боец.

Лосев повёл миномётчика-повара за собой, а я скомандовал Погорелову:

– Вызовите бойцов, что умеют водить машину. Они мне скоро понадобятся. Батарею сворачивайте, подготовив к погрузке, мы уходим.

– Есть, разрешите выполнять?

– Не торопись, лейтенант. Со мной боец, младший сержант Курлыкин. Он, правда, из тяжёлых миномётчиков, но поступает под твоё командование. Воинская специальность – командир расчёта и наводчик.

– Товарищ майор, у меня все эти специальности заняты. В запас на случай потерь?

– Нет, поставишь его на должность корректировщика. Курлыкин, справишься?

– Справлюсь, товарищ майор. Опыт с Финской имеется, уже корректировал.

– Отлично, осталось решить насчёт второй переносной рации. Одна у нас уже есть, трофейная с ремонтников. Погорелов, у тебя случайно радистов нет?

– По штату нет, а радиолюбитель имеется. Красноармеец Фомин из Москвы.

– О, земляк. Хорошо. Сейчас вам принесут радиостанцию и запасные батареи. Курлыкин постоянно будет с нами, связь через танковую радиостанцию. На машине Егорова она работает, на моей вышла из строя. Кстати, Фомин не посмотрит, что с ней, а то у нас специалистов в этом вопросе пока нет?