Танкист

Выпавший за ночь снег укрыл позиции противника белым покрывалом так, что линии окопов и колпаки дотов лишь угадывались. Даже проволочное заграждение, натянутое на склонах высотки, и то стало похоже на причудливое узорчатое плетение неизвестного мастера. К тому же медленно поднимающееся солнце отражалось от белого покрывала снега, заставляя лейтенанта отворачиваться от перископа и протирать слезящиеся глаза. Он вздохнул и откинул крышку люка.

– Федь, я сбегаю к пехоте, там из окопов обзор получше, – он бросил взгляд на часы. – Минут двадцать еще до начала есть.

– Слышь, Денис, ты вот много нам рассказывал о своем мире, и все же я одного не пойму…

– Чего?

– Вот у вас там идет война с этим Мраком, но что ему от вас нужно-то? И кто он вообще такой?

– Как что нужно? – ответил вместо эльфа Андрей. – Вить, ты что, а Гитлеру от нас что нужно?

– Ну, – механик в смущении почесал затылок. – То ж Гитлер, а он та еще сволочь.

– Мрак не лучше, – эльф опустился на дно башни, расположившись на подснарядном ящике. – Он захватывает наши земли, уничтожая под корень всех непокорных. Хотя выживших и покорившихся ждет участь не менее тяжкая. Те, кто не изменится, станут просто кормом…

– В смысле? – Витька аж подскочил.

– В прямом, хлопче, – раздался голос Стыцко. – Дениска мне уже рассказывал. По-нашему говоря, кто-то в полицаи, а кого-то на харчи.

– Что, на самом деле едят?

– Едят, – кивнул эльф. – А еще разводят, как скот и….

Он махнул рукой.

– Дела, – Виктор на минуту задумался. – Так кто он такой, этот Мрак?

Эльф пожал плечами.

– Не знаю, да и никто, похоже, не знает. Знаю одно: он зло, и зло такое, которому не место в моем мире, да и вообще ни в одном.

Андрей оглянулся на эльфа и лишь покачал головой, пробормотав про себя.

– Во всякой войне две стороны, и у каждой своя истина.

– Чего ты там бормочешь? – обернулся в его сторону Евстафьев.

– Да так, о своем, – отмахнулся бывший разведчик. – Денис, ты лучше скажи, по дому-то скучаешь?

– По дому?

Эльф задумался. Перед глазами пронеслись прекрасные леса Эльнерода, просторы Предгорных степей, красоты роданской столицы. Где его родина? Дейнар грустно усмехнулся. Изгой, бродяга, дитя любви светлого эльфа и темной эльфийки, он даже не знает имен своих родителей. Выращенный и воспитанный магом, для которого война с Темным властелином превратилась в смысл всей его жизни. Вот и он с юношеских лет в постоянных походах. Эльф закрыл глаза и твердо ответил:

– Нет, не скучаю.

– Но…

Танк явно вздрогнул, не дав договорить механику. Гул стал нарастать, земля вздрагивала все чаще, а вдали послышался грохот разрывов.

– Кажись, началось, – крикнул Виктор, запуская двигатель.

Люк открылся, пропуская внутрь командира.

– Началось, ребята, «Катюши», слышь, как обрабатывают. Вить, как увидишь зеленую, сразу рви вперед, пехота присоединится.

Ждать пришлось практически полчаса, пока артиллерия методично обрабатывала непокорную высотку. Тишина наступила неожиданно, и сразу же в небо взвилась зеленая ракета. «Тридцатьчетверки» рванули вперед, как табун резвых скакунов, выбрасывая из-под гусениц комья замерзшей земли. Перевалив через окопы, танки немного сбавили ход, а из траншей уже выпрыгивали пехотинцы, поднимаясь в атаку. Над головами наступающих войск с ревом, практически касаясь земли, пронеслись тяжелые «Илы» и, сделав горку, обрушили свой смертоносный груз на высоту.

– Федор, беглым на твое усмотрение, Денис, давай заряжай осколочным. Короткий.

Танк вздрогнул и сразу же рванул вперед. В перископ было видно, как в немецких окопах забегали солдаты. А сбоку от «тридцатьчетверки» вспыхнуло несколько разрывов, обдав мчащуюся машину смесью снега и земли.

– Внимание, правее сорок, орудийный расчет, – скомандовал он в рацию. – Федор, беглым.

Башня «тридцатьчетверки» развернулась и несколько раз плюнула огнем, заставив расчет противотанкового орудия кинуться врассыпную, а через минуту идущая сбоку машина уже корежила пушку гусеницами. Враг явно не ожидал столь стремительной и массированной атаки и запаниковал. Сергей видел в оптику, как солдаты в панике выскакивают из окопов и, несмотря на попытки офицеров их остановить, бегут прочь.

Под гусеницами несколько раз громко хлопнуло, довольно ощутимо покачнув машину.

– Ну вот и пехоте дорожку проложили, – весело крикнул Виктор. – Ну что, командир, полный вперед.

Машина, выбросив струю темного дыма, резко рванула вперед, ускоряя ход, и буквально перелетела немецкий окоп, подскочив на бруствере и поливая из пулеметов разбегающихся в панике немцев. Приземлившись так, что затрещали сварные швы, а у всего экипажа, похоже, от такого приземления щелкнули челюсти, машина на секунду замерла, а затем, взревев дизелем, понеслась дальше, обходя оставшиеся после артобстрела и бомбежки воронки. Только сейчас Сергей понял, как помогли им артиллеристы и летчики, которые, судя по валявшимся то тут, то там искореженным обломкам, выбили своим огнем стоящую здесь противотанковую артиллерию. А позади прорвавшихся танков в немецкие окопы уже впрыгивали советские солдаты, вступая в рукопашную. Танк Семенова метался вдоль линии окопа, давя и расстреливая из пулеметов бегущего врага.

– Командир, – раздался неожиданно голос эльфа. – Там, в леске, орудия.

– Где?

Дейнар пробрался поближе и, потеснив Сергея, навел перископ на нужную точку. Лейтенант прильнул к окулярам, осматривая занесенную снегом березовую рощицу.

– Не вижу.

– Они там, командир, поверь.

Сергей бросил взгляд на эльфа и коротко кивнул, крикнув в микрофон:

– Витя, давай к той рощице.

Орудия действительно оказались там. Зоркий глаз эльфа даже сквозь окуляры перископа заметил замаскированные дальнобойные гаубицы, стоящие среди деревьев. Раскрашенные в грязно-белый цвет, они уже задирали свои стволы, готовясь обрушить смерть на наступающие войска, но появившиеся «тридцатьчетверки» нарушили эти планы, превратив за минуты орудия в груды металлолома.

– Командир, смотри на высоте, – раздалось в наушниках.

Сергей повернул перископ. Наверху, над бетонным колпаком дота полыхало красное знамя.

– Ну, ребята, спасибо, – полковник по очереди пожал руки Алексею с Сергеем. – Если бы не вы…

– Да ладно, скажите спасибо лучше артиллеристам, те квадрат обработали просто с ювелирной точностью, если бы не они, потерь бы было намного больше, а так мы всего две машины потеряли, правда, счастье, что ребята все практически целы.

Полковник кивнул.

– И все равно спасибо. А о раненых не беспокойтесь, отправим ближайшими машинами в госпиталь.

– Хорошо, – Выборнин вскочил на крыло танка, громко скомандовав: – Экипажи, по машинам.

– Куда вы теперь? – крикнул полковник, пытаясь перекричать звук взревевшего двигателя машины.

– Как куда? – Алексей улыбнулся. – Естественно, на Варшаву.

Отто отставил кружку с кофе и, тяжело вздохнув, выключил радио, из которого полились бравурные звуки военного марша. Если откинуть весь патриотический бред и бравые заявления фюрера, как бы крамольно это ни звучало, дела на фронте явно шли все хуже и хуже. Хоть радио и заявляло, что в результате штурма Вислы русские потеряли несколько тысяч танков, десятки тысяч солдат и офицеров, множество единиц техники и авиации, но… Он встал и подошел к окну, смотря на разрастающееся на востоке зарево. Стекла в окне неожиданно дрогнули и затряслись мелкой дрожью. Штандартенфюрер снова вздохнул и, взяв стоящую на столе кружку, отхлебнул. Кофе был просто превосходным, и Рейн пил маленькими глотками, стараясь растянуть удовольствие. Дверь позади скрипнула, заставив его оторваться от удовольствия поглощения кофе.

– Хайл Гитлер, – молоденький лейтенант вскинул руку в приветствии. – Извините, штандартенфюрер, но профессор Штранберг приглашает вас спуститься в тир.

– В тир? – Отто удивленно приподнял бровь. – Хорошо, иду.

Они спустились вниз по запутанному лабиринту коридоров, некоторые из которых, к удивлению Отто, по старинке были освещены коптящими факелами, воткнутыми в специальные вычурные держатели, закрепленные то тут, то там на стене, и оказались в просторном сводчатом подвале, превращенном в стрельбище.