Тантрас

«Эльминстер был не просто моим другом», — ответил Турбал. «Он был другом для всех Долин и каждого, кто любит свободу и знание во всем Фаэруне. Любой, кто знал его, может поклясться в этом. Это все играет против вас. Время поджимает. Вы должны рассказать мне вашу версию всей этой истории».

В течение всего следующего часа Миднайт вспоминала все мельчайшие детали ее общения с престарелым мудрецом. В основном она описывала события, которые повлекли за собой смерть Эльминстера в Храме Латандера, но настоящая история ее знакомства с магом началась, когда Мистра отдала ей на хранение кусочек своей силы.

Миднайт закрыла глаза и начала вспоминать подробности нападения Бэйна на Храм Латандера. «Для того, чтобы справиться с Бэйном, Эльминстер попытался вызвать могущественную силу с другого плана», — начала она. «Но что-то пошло не так и заклинание исказилось. Разлом, возникший в результате этого, позволил Мистре — или, если быть точной, частичке сущности Мистры — сбежать из магической пелены, что окружает Фаэрун».

«Но ведь ты сказала, что Мистра погибла в Замке Килгрейв в Кормире?» — спросил Турбал.

«Да, так оно и было. Но когда Хелм уничтожил ее аватара, то должно быть ее энергия была поглощена магической пеленой. Когда она появилась, то скорее походила на магического элементала». Миднайт откинула голову назад, позволяя уставшим мышцам ненадолго расслабиться, прежде чем продолжила вновь.

«Но даже Мистра не смогла спасти Эльминстера от Бэйна. Прежде чем Черный Повелитель был уничтожен, он успел загнать Эльминстера в разлом. Адон и я пытались спасти его, но не смогли». Миднайт открыла глаза и заметила, что Турбал смотрит на жреца.

«Ну, Адон», — произнес старый воин, — «Что ты скажешь? Ты пытался спасти Эльминстера?»

Пока Миднайт рассказывала о нападении Бэйна на храм, Адон хранил абсолютное молчание. Жрец, сидел сложив руки на коленях. Изредка он пытался вытянуть руку и прикрыть шрам на лице, но стражник быстро одергивал его. Когда Турбал обратился к Адону, жрец медленно повернулся в его сторону и молча уставился на него стеклянным взглядом.

Турбал покачал головой и пробежался рукой по редеющим русым волосам. «Его молчание ставит нас в еще более невыгодное положение», — сказал он. «Ты можешь заставить его говорить?»

Миднайт посмотрела на юного жреца. Человек, который сейчас находился перед ней, лишь отдаленно напоминал жреца, которого она встретила в Арабеле. Лицо Адона было бледным, светлые волосы спутаны, чего он никогда не допускал до своего ранения. Однако больше всего Миднайт беспокоил безжизненный взгляд его некогда сверкающих зеленых глаз. «Нет», — тихо вздохнула она. «Пожалуй будет лучше, если на все вопросы буду отвечать я».

«Ну хорошо», — сказал Турбал. Он поднялся из-за стола и кивнул стражнику, тотчас подошедшему к чародейке. Не успела Миднайт крикнуть в знак протеста, как ей снова вставили кляп. «Мне жаль», — сказал Турбал, — «Но я вынужден подчиняться приказам. В городе бояться твоей силы, и Лорд Морнгрим не может позволить, чтобы из-за твоих заклинаний во время суда произошел какой-нибудь неприятный инцидент».

Заключенных провели наверх Спиральной Башни. Они миновали каменную арку и были вынуждены остановиться в центральном коридоре башни, пока Турбал переговаривался о чем-то с одним из стражников. Коридор шел от главного входа и простирался на две трети длины всей башни; он был настолько широк, что по нему одновременно могли пройти пять человек.

Затем дверь из приемной комнаты Морнгрима распахнулась, принеся с собой хор гневных протестов. Под гул огромной толпы, собравшейся в наскоро сооруженном зале суда, пленников провели через всю комнату. Несмотря на могучие каменные стены крепости, можно было различить как с улицы доносятся разгневанные голоса простых горожан, сливающиеся с общим гулом. Все слушание грозило обернуться провалом.

Во главе комнаты располагался помост, на котором, перед небольшим аналоем, стоял Лорд Морнгрим. Позади него сидело собрание из благородного сословия. Правитель долин так крепко сжимал края аналоя, пока пленников, по узкой лестнице вели на помост, что у него побелели костяшки пальцев. Турбал проследовал за пленниками и занял свое место подле Морнгрима, с левой стороны.

Из толпы выступила Шторм Силверхэнд, известная искательница приключений и бард, и направилась к Морнгриму, встав от него по правую руку. В ее серебристых волосах играл дневной свет, дополнявшийся мерцанием нескольких факелов, разбросанных по всему залу, а в серо-голубых глазах легко можно было прочитать ярость, кипевшую в ней. Шторм и Шарантир, рейнджер из Рыцарей Миф Драннора, обнаружили Миднайт и Адона, лежащих невредимыми у разрушенного Храма Латандера. Также они обнаружили части тела, которое должно быть принадлежало Эльминстеру, вместе с клочком одежды от его халата и страницами от одной из магических книг мудреца.

Едва пленники преклонили колени перед Морнгримом, шум толпы в приемной комнате достиг своего апогея. На суд собралась большая часть выжившего населения Шедоудейла, и поэтому и зал суда, и площадь перед башней были до отказа забиты разгневанными мужчинами и женщинами, проклинавшими Миднайт и Адона. Страже Морнгрима едва удавалось удерживать беснующуюся толпу.

Стоявший среди первых рядов Келемвор, с болью в глазах смотрел на израненное тело своей бывшей возлюбленной, преклонившей колени перед Морнгримом против своей воли. Воин разглядел холодное, сдержанное выражение правителя долин и понял, почему его просьба о личной встрече накануне вечером была отклонена. Ярость Морнгрима из-за потери ближайшего друга была очевидна, хотя он и пытался отложить в сторону свои личные чувства и казаться беспристрастным.

Морнгрим вознес руку, и в зале воцарилась гробовая тишина. «Мы собрались здесь, чтобы исполнить наш священный долг, а не ради того, чтобы выть как голодные псы в холодную ночь. Будем вести себя как цивилизованные люди. Эльминстер не хотел бы видеть нас в такой личине».

Среди толпы пополз шепот, но, едва зародившись, умер, сменившись низким, резким смехом одного-единственного человека. Келемвор обернулся влево и, что было сил, пихнул Сайрика в бок. «Заткнись, идиот!» — прошептал воин.

Сайрик презрительно усмехнулся и тряхнул головой. «Дождись завершения суда, Кел. Тогда мы посмотрим, что ты думаешь об их пафосных обещаниях о справедливом суде».

Сайрик вновь обернулся к помосту и обнаружил, что привлек внимание Лорда Морнгрима. Сделав вид что извиняется, Сайрик слегка поклонился. В толпе вновь раздались разгневанные шепотки, но Морнгрим вознес обе руки, чтобы успокоить народ и громко прокашлялся.

«Миднайт из Дипингдейла и Адон, жрец Сан, вы обвиняетесь в убийстве мудреца, Эльминстера», — начал Морнгрим.

Слова Морнгрима разбили воцарившуюся тишину словно хрупкий кристалл. Призывая к спокойствию, правитель долин извлек свой меч и вознес его высоко в воздух. На клинке заиграли огни факелов и на какой-то миг показалось, что меч превратился в некое мистическое оружие, искрящееся, тяжелое и несгибаемое. Стража также извлекла свои мечи и вознесла в воздух. Разгневанные крики тотчас смолкли.

«Справедливость восторжествует», — произнес Морнгрим. «Я клянусь в этом!» Затем раздались одобрительные возгласы и прежде чем продолжить, Морнгриму вновь пришлось успокаивать толпу. «Это военный суд», — объявил он. «Поэтому здесь не будет присяжных. Являясь правителем этих земель, я беру вынесение приговора на себя».