Тануки
Шрифт:
Нужно думать, не о персе, а о себе.
Так, значит я… а кто я? В смысле, настоящий «Я»?
Начнем с азов.
Тот мир, в котором я жил раньше, он не такой, как этот. Там не было орков, гномов и тануки. Не водились говорящие невидимые сверчки. В нем обитали только люди. Значит на самом деле я — человек?
— Эй, ушастый, чо замер? НКР глючит? Э-эй! Очнись!
Молоток тряс за плечо Барсука и тревожно, громко орал прямо в огромное левое ухо.
Мысли о самоидентификации испугавшись шума, развеялись, как дым. За ними последовали и обрывки воспоминаний. Сознание чуть было не вспомнившее
— Слышь, чебурилло, ты меня так не пугай! Я уже думал эта глючная лока сворачивается или еще что. Чо было то?
— Я… не знаю. Ничего не помню. Вот иду я, а потом ррраз. Стою у колодца, а ты орешь прямо в ухо.
— Ну, а чо еще было делать? Ты будто каменный стал, там под шерстью!
— Не знаю… но мне кажется… кажется…
— Знаешь, что, — сказал Молоток. — Ну тебя на хер, чепердило. И тебя и деревню эту тупую. Я на рерол. А ты вообще в Грязь не суйся, раз на всю голову стукнутый. Или НКР смени. Понаберут, уроды всякие, китайского барахла, а потом деревни лагают… Я о тебе еще админам сообщу.
Последнюю фразу Молоток договаривал уже растворяясь в воздухе. Барсук посмотрел на то место, где только что стоял невежливый полугном. Не заладилось знакомство. А он уже надеялся, что наконец нашел друга. Пусть и полугнома.
Из колодца раздались какие-то невнятные звуки. Улучшенный слух сработал, подумал Барсук. Он перегнулся через край сруба и вгляделся в липкую влажную черноту. Колодец оказался глубоким, дна не разобрать.
— Бу-бу-бу, — на пределе слышимости, глухо сказал колодец.
— Чего? — спросил тануки.
— Я молчу, — сказал сверчок.
— Слышишь?
— Не-а.
— Странно…
Барсук подумал, что колодцы сами по себе в разговор вступают редко. А если и вступают, для этого у них должна быть какая-то особо веская причина. Он сосредоточился. Уши слегка повернулись, образовав вместе нечто похожее на спутниковую тарелку.
— Поо… моо… гии…
Как помочь колодцу, подумал Барсук. Почистить? Или там, внизу, кто-то сидит?
— Здравствуйте! — крикнул он в колодец. — Вы кто?
— Бу-бу-бу!
— Чего?
— Бу-бу!!! БУУУ!
Хм, а ведь точно говорили «помоги», в тот раз было понятно. Почти. Как сделать, чтобы снова слышать? Вроде, я просто прислушался, вспомнил тануки.
Так и поступил. И тут только заметил, когда он прислушивается, мир становится тусклым и серым. Пропадают привычные запахи. Не ощущается легкого ветерка ласкающего шерстинки морды… нет, всё-таки лица.
Зато мир наполняется миллиардами доселе неведомых звуков. Звуки включаются не сразу все, не вдруг, а нарастают постепенно. Вписываются в общую картину, и тем не менее остаются вполне самодостаточными, выделяемыми и определяемыми. Это было совершенно новое для Барсука чувство, он задумался о нем и потерял концентрацию.
Вот это да! Никогда бы не подумал, что слух может рассказать об окружающем мире, больше чем зрение. И чем дольше сосредотачиваешься, тем больше слышишь. Слышно даже, о чем говорят, и что делают жители деревни в запертых изнутри домах. Слышно, как на дне колодца плачет и дрожит… ребенок? Да. Слышно, как стучат маленькие молочные зубки. Может от страха, может от холода… Ничего,
с опытом придет, научусь разбирать…Так что же я стою, спохватился Барсук. Нужно помочь, вытащить, спасти! Но как? Цепь на вороте оборвана, длинной веревки нет. Да и будь веревка, ребенок не сможет за нее достаточно крепко и долго держаться.
Барсук в панике пять раз обежал вокруг колодца, но ничего подходящего не нашел. Бросился к первой попавшейся избе и замолотил кулаками в дверь.
— Откройте! Пожалуйста, откройте! Ребенок упал в колодец! ОТКРОЙТЕ!!!
Шорохи и постукивания внутри стихли. Дверь осталась запертой.
Барсук побежал к другому домику, к третьему, к четвертому… Не успел добежать до двери пятой избушки, как она распахнулась, и в проеме возник тот самый худой усатый старичок. В руках у него был огромный топор, слегка светящийся розоватым светом в полумраке темной избы.
— Розовым светится редкое оружие, — пискнул на ухо сверчок.
— Ну, чаго орешь, пришлый? Не вишь, нету никого дома.
— Там ребенок в колодец упал! Помогите!
— В колодец… хррм… тьфу. Никто никуда не падал. Это я внучку воспитываю. Все, уходи из Земляники. Не рады тебе здеся.
— Воспитываете??? Как? В колодец сажаете???
— Агась, — сказал суровый дед и не вдаваясь в объяснения захлопнул дверь прямо перед носом опешившего тануки.
— Я как гид официально заявляю. Пора валить из этой деревни, — пискнул сверчок.
— У тебя же аналитического мышления нет.
— Зато инстинкт самосохранения есть.
Диммит Облонь Корнет сидел на мокром холодном камне посреди усеянного огромными валунами пляжа. Метрах в двухстах от него возвышался маяк, по случаю яркого дневного освещения выключенный. Или не работающий? В общем, не светящийся.
Куда ни посмотри — скалы и море. В небе кружит одинокая чайка. Голубое небо и лазурная вода… Красота. Но живописные, хоть и суровые виды не тронули сердца Корнета. Он вообще не обратил на них внимания. Просто отметил факт наличия и все. И то не факт, может и не отметил. Его била истерика.
— Суки, суки, суки, суки… — из глаз текли обильные слезы, из носа сопли. В последнее время, будучи парализованным, он совершенно разучился контролировать лицевые мускулы. А эмоции разучился контролировать уже давно, еще два года назад. Или три? Или четыре?
— Ну как же так… ну почему огонь? Ну зачем? Зачем они так со мной??? Зачем…
Он рыдал и плакал еще около часа, не обращая внимания на стремительно падающую бодрость. Бился головой о камни, не сознавая, что каждый удар снимает пять-семь процентов невеликого бара хэпэ нубо-мага.
Очередной удар снизил жизнь до нуля и Корнет умер.
Вы нанесли себе 6 единиц повреждения.
Вы погибли.
Внимание! Если продолжите в том же духе, окружающие подумают, что вы — псих. Оно вам надо?
Получено достижение: Суицидник 1. Получите информацию о достижении используя Журнал Путешественника.
Наложен временный эффект «Твердолобость 1»: На два часа получено сопротивление 0,5 % ударам тупым предметом по голове. На два часа интеллект снижен на 1 единицу.