Тарантул
Шрифт:
В гостиной работал телевизор, по его экрану прыгали маленькие и смешные человечки из мультфильма, покрикивали тонкими голосками. Стены были облеплены коврами, и на полу лежало огромное ковровое покрытие с цветочными узорами. На столе стояла бутылка шампанского и два фужера. По центру искрилась серебряным дождиком маленькая искусственная елочка. В лесу родилась елочка, в лесу она жила?
Дверь в будуар была приоткрыта — оттуда теплился свет ночника. Если бы не трупный запах, то можно было решить, что хозяйка прилегла на минутку.
Спальня в багровых тонах напоминала птичье гнездо —
Госпожа Литвяк в воздушном пеньюаре, казалось, утонула в этом странном багровом зазеркалье. Благодушную картину воспарения портила резаная рана, нанесенная умелой рукой: от уха до уха. Да черная кровь, вытекшая из неживого организма, точно из бурдюка.
Осмотрелся — признаков ограбления не наблюдалось. На столике гвардейскими рядами маршировали флакончики духов. И даже этот парфюмерный отдел на дому не мог перебить запах смерти.
Кто-то нас опередил. Не наши ли незнакомые друзья с Казанского вокзала? Почерк ножа больно исламский, если можно так выразиться. Или кто-то работает под чечей? Одно ясно — жертва хорошо была знакома с убийцей и даже более того резвилась с ним, как на солнечной полянке овечка с волком…
Да, мой скорый пробег по лабиринту закончился закономерным тупиком. Надеялся, что меня ждет радушный и радостный прием? А на десерт — в качестве желе исчерпывающая информация, меня интересующая.
Я выбрался из проклятой квартиры. Группа проявила интерес, мол, как там зазноба, не скучает, может порадует коллектив своей анально-орально-вагинальной любовью?
Пришлось честно признаться о состоянии зазнобы, что привело коллектив в смятение. Все скатились по лестнице вниз, словно за ними гнался признак убиенной гражданки в развивающемся, как знамя любви, воздушном пеньюаре.
Я напугал дядю Степу вестью о безвременно постигшем нас горе. Он занервничал и хотел вызывать представителей, как он выразился, внутренних органов. Я его успокоил стодолларовой купюрой.
— Дядя Степа, — сказал я. — Через пять минут, как мы того…
— Чего того?
— Сгинем в ночи.
— Так день же?
— Тем более.
— А это не вы, сынки?
— Обижаешь. Баба — это святое.
— Ну да, ну да… — И спохватился. — Какое там святое?.. Стервь на стерве. Мужик для них, что кошель. Вывернут и выкинут, иродово отродье.
Я прервал жертву женских ласок и чар: чужой какой не ходил в его бдение?
— Чужой-чужой, так вроде все свои, — окончательно растерялся дядя Степа. — А что я товарищам из органов скажу: почему вызвал?
— Проявил бдительность: во-о-он, корреспонденция забила ящик почтовый и вообще: третий день не выходила в свет… Непорядок.
— Эт`точно, — согласился, рассматривая полученную ассигнацию. — Не фальшивая?
Я рассмеялся: ну с таким жилистым и жизнелюбивым народцем мы не пропадем. И на этой веселой ноте при минорных обстоятельствах мы расстались.
События раскручиваются пока самым банальным образом: кто-то ищет и не находит, а если находит, то трупы, не способные на доверительный и обстоятельный разговор.
На войне все просто: враг отмечает себя и даже считает за честь носить знак
отличия. Здесь — противника нет, и он всюду. Он невидим и размыт. Он превращен в бесплотный призрак. Его можно чувствовать, но нельзя прирезать, придушить или пристрелить.Охота за призраками бесполезна. Нужно самому превратиться в фантом. В тень. И мне ничего не остается делать, как обратиться за помощью к Чеченцу. И он мне поможет.
Вечером был потревожен телефонным звонком из общества любителей экзотики «Красная стрела». Господин Арсений поинтересовался моим самочувствием и ходом нашего любительского расследования.
— Работаем, — буркнул я.
— Веселее, товарищи, веселее, — засмеялся мой собеседник. — Проявите смекалку и находчивость. Литвяк — пустышка. Проверено: мин нет, в смысле дискеты.
— Это вы ее?
— Зачем же? Мы женщин любим… разнообразно…
— Тогда кто?
— Кто ищет, тот всегда найдет.
— И это все?
— Нет, спешу сообщить: время нас прессует.
— То есть?
— Неделя у тебя, мой дорогой Чеченец, — ответил краснострелочник. Увы, ситуация меняется и не в лучшую для всех нас сторону.
— А если?..
— Ищи-ищи. В этом диске, родной, твоя жизнь, как у Кощея в игле.
— Благодарю. Вы меня необыкновенно взбодрили, — признался я. — А можно вопрос?
— Смотря какой?
— Что с теми двоими, которые там в клетке… были?..
— Догадайся с одной мелодии, — хекнул мой собеседник. — Ты ведь умненький да разумненький?
— Не знаю, — ответил я.
Что и говорить: начало нового года случился ухарский — два трупа женского пола, ночная встреча в казематах подозрительного союза «Красная стрела», их пока добродушный прессинг по телефону, невнятная беседа с господином Грымзовым и много вопросов, не имеющих пока ответа.
Хорошо, что мне хватило ума взять под контроль дядю Грымза. И это принесло определенный результат. Если появление очередных трупов, можно назвать так.
После известия о гибели подельщицы господин Грымзов заметно занервничал. Судя по его хаотичным телодвижениям, он решил покинуть любимую родину. И понять такое желание можно — стужа и снег, головорезы за каждым сугробом, чудовищные налоги на прибыль, танкисты на бронированных монстрах, постоянно прибывающие на личную заправку к универсаму «Товары для населения».
Лучше в бунгало на островках Кариба, где штормит океан, цветут кипарисы и шоколадные папуасочками с шоколадными попками и кокосками сутками пляшут «еньку-леньку».
Но для такого райского наслаждения необходима зеленая листва. Нужен капиталец, накопленный беспримерным и кропотливым трудом. Очевидно, его не хватало, и господина Грымзов в спешно порядке принялся продавать квартиру, дачу, авто.
Квартирку для любимой дочери Анджелы по бросовой цене прикупил генерал-танкист, дачу для любовницы Анджелы приобрел мэр города Харлампиев-Вельд (это такая фамилия), а лимузин достался все той же Анджеле в качестве подарка от юного ветровского Вертера, которого милая шлюшка лишила девственности на унитазе ресторана «Эсspress» нетрадиционным путем. Словом, во всей этой бестолковой истории больше всех cвезло трижды вышеупомянутой честной девушке.