Тарнсмены гора (трилогия)

– А ты, Вика из Трева, считаешь себя выше рабыни из таверны Ара?

Ответ ее меня поразил. Она склонила голову.

– Нет, не считаю.

– Ты хочешь меня убить?
– спросила она.

Я рассмеялся.

– Понимаю, - сказала она.

– Я спас тебе жизнь.

– Я буду послушна.

Я протянул к ней руки, она посмотрела прямо мне в глаза своими голубыми и прекрасными, подняла связанные руки, положила их мне в руки, склонилась передо мной и негромко, но отчетливо сказала:

– Я, Вика из Трева, полностью отдаю себя Тарлу Каботу из Ко-ро-ба.

Она снова посмотрела на меня.

– Теперь, Тарл Кабот, я твоя рабыня и должна выполнять все твои желания.

Я улыбнулся ей. Если бы у меня был ошейник, я бы одел его на ее прекрасное горло.

– У меня нет ошейника, - сказал я.

К моему удивлению, глаза ее были нежными, влажными, покорными, умоляющими.

– Тем не менее, Тарл Кабот, - сказала она, - я ношу твой ошейник.

– Не понимаю.

Она опустила голову.

– Говори, рабыня, - сказал я.

Она должна была повиноваться.

Говорила она тихо, очень тихо, запинаясь; должно быть, нелегко было гордой девушке из Трева говорить это:

– С тех пор, как я впервые тебя встретила, Тарл Кабот, мне все время снится, что на мне твой ошейник и твои цепи. Мне снится, что я сплю под рабским кольцом, прикованная к ногам твоей кровати.

Мне ее слова показались непонятными.

– Не понимаю.

Они печально покачала головой.

– Это ничего не значит.

Я взял ее за волосы и повернул к себе лицом.

– Хозяин?

Мой строгий взгляд требовал ответа.

Она улыбнулась. Глаза ее были влажными.

– Это значит только, что я твоя рабыня - навсегда.

Я отпустил ее волосы, и она снова опустила голову.

К моему удивлению, я увидел, как она целует жесткую кожу ремня, которым связаны ее руки.

Она посмотрела на меня.

– Это значит, Тарл Кабот, - в глазах ее были слезы, - что я люблю тебя.

Я развязал ей руки и поцеловал ее.

26. УКРЫТИЕ ДЛЯ ВИКИ ИЗ ТРЕВА

Трудно поверить, что эта мягкая послушная девушка, уютно устроившаяся в моих объятиях, плачущая и вздыхающая от удовольствия, что это гордая Вика из Трева.

Я по-прежнему не был уверен, что ей можно доверять, и не собирался рисковать, потому что знал, кто она такая - разбойничья принцесса из разбогатевшего на грабежах Трева в Вольтайских горах. Нет, я не буду рисковать, я знаю, что эта девушка коварна и зла, как ночной хищник слин.

– Кабот, - спрашивала она, - что я должна сделать, чтобы ты мне поверил?

– Я тебя знаю, - ответил я.

– Нет, дорогой Кабот, ты меня не знаешь.
– И она печально покачала головой.

Я начал вынимать решетку, чтобы мы могли спуститься вниз. К счастью, эта решетка была не под напряжением.

– Я люблю тебя, - сказал Вика, коснувшись моего плеча.

Я грубо оттолкнул ее.

Мне показалось, что я понял ее предательский план, и прежняя горечь, которую я испытывал, глядя на эту женщину, наполнила грудь.

– Но я люблю тебя, - повторила она.

Я повернулся и холодно взглянул на нее.

– Ты хорошо исполняешь свою роль. Ты меня чуть не одурачила, Вика из Трева.

– Не понимаю, - запинаясь, ответила она.

Я разъярился. Как она убедительна в роли влюбленной рабыни, как будто отчаянно, бесконечно преданной, но ждущей возможности предать меня.

– Молчи, рабыня!

Она вспыхнула, повесила голову, закрыла лицо руками и опустилась с плачем на колени, тело ее дрожало от рыданий.

На мгновение я чуть было не сдался, но вспомнил о ее предательстве и продолжил свою работу.

Я буду обращаться с ней холодно и грубо, как она заслужила, эта прекрасная и предательская рабыня.

Наконец я сдвинул большую решетку настолько, что смог проскользнуть вниз. Вика последовала за мной, я помог ей спуститься.

Решетка встала на место.

Я был доволен, обнаружив сеть вентиляционных шахт: это давало возможность тайно пробраться почти в любое место роя.

Вика все еще плакала, но я ее волосами вытер ей лицо и приказал прекратить шум.

Она прикусила губу, подавила рыдание и перестала плакать, хотя глаза были полны слез.

Я осмотрел ее одежду: грязная и изорванная, это все-таки одежда рабыни комнаты.

Так не пройдет. Одежда выдаст ее, вызовет любопытство, может быть, подозрения.

У меня был смелый план.

Я строго взглянул на Вику.

– Ты должна делать все, что я прикажу, быстро и без вопросов.

Она повесила голову.

– Я буду послушна, - негромко сказала она, - хозяин.

– Ты девушка, которую привели с поверхности, поэтому ты еще не побрита. Тебя доставили в виварий по приказу царя-жреца Сарма.

– Не понимаю, - сказала она.

– Но ты будешь повиноваться.

– Да.

– Я твой хранитель и привел тебя как самку мула в племенные клетки.

– Мула?
– переспросила она.
– Племенные клетки?

– Разденься, - приказал я, - и руки за спину.

Вика удивленно смотрела на меня.

– Быстрее!

Она послушалась, и я связал ей руки за спиной.

Потом взял связку тряпок, которые были на ней, и выбросил в ближайший контейнер для уничтожения отходов - этими приспособлениями уставлен весь рой.

Через несколько мгновений, приняв важный вид, я подвел Вику к главному хранителю вивария.

Он с отвращением взглянул на ее небритую голову, на длинные прекрасные волосы.

– Как она отвратительна, - сказал он.

Я понял, что он родился в рое, где и сформировалось его представление о женской красоте.

Мне приятно было заметить, что Вику потрясла его оценка: вероятно, впервые мужчина посмотрел на нее неодобрительно.

– Это, конечно, какая-то ошибка?
– спросил хранитель.