Таро и путешествие Героя

Стоящему на цыпочках долго не простоять. Идущему большими шагами далеко не уйти. Демонстрирующий себя — не просветлен. Считающий себя правым — не очевиден. Кичащийся собой не имеет заслуг. Заносчивому не стать властителем. Рассуждая с позиций Дао, про это говорят: «Излишество в пище и непристойность в поступках в сочетании с вещами несут вред». Поэтому обладающий Дао Свободен от пребывания в этом.

Поэтому тут от нас требуется прежде всего преодолеть свое Эго, научиться не ценить себя слишком высоко и немного подвинуть в сторону собственное «Я», чтобы путь к дальнейшему развитию был свободен.

Подобная «царапина» на пластинке стала центральным мотивом «Бесконечной истории» — чудесного путешествия героя по имени Бастиан Бальтазар Букс. Бастиан, маленький толстый мальчик, сидит на крыше школы и читает книжку под названием «Бесконечная история». И чем дольше Бастиан читает, тем глубже затягивает его эта история. (Чем дольше мы читаем книгу собственной жизни, тем глубже в нее погружаемся). И вдруг история требует от него, чтобы он сам вмешался в действие, иначе оно дальше не пойдет. Но Бастиану не хватает смелости, и он отказывается. И тот-час действие переносится назад, к началу, и повесть рассказывается заново, пока вновь не дойдет до того самого места, где Бастиану нужно вмешаться. И вот в один прекрасный момент тот решается. Бастиан очертя голову бросается в Фантасию, так называется в этой книжке подземное царство, и действие наконец движется дальше.

Белка в колесе — еще один пример, хорошо иллюстрирующий «холостые обороты» в ситуации Повешенного. Преисполненные желания, радости жизни и вдохновения карты Силы, мы беремся за какое-то дело, а потом вдруг обнаруживаем себя в колесе бессмысленного бега, действия ради действия (Повешенный). Но мы никак не можем уразуметь, что же случилось, почему дело, доставлявшее столько радости и наполнявшее нас такой энергией, превратилось вдруг в бессмыслицу. И вместо того, чтобы развязаться со старым, взяв и выпрыгнув, например, из колеса вбок, мы решаем: «надо добавить» — метод, по убеждению Пауля Вацлавика, весьма сомнительный, — и, все увеличивая скорость, мчимся, мчимся в безумном колесе. Когда же какая-нибудь внешняя сила (Смерть) вдруг остановит наше колесо, мы, естественно, сначала ничего не понимаем, как то наверняка было бы и с белкой. Обескураженные, мы еще несколько раз пытаемся раскрутить колесо, прежде чем оставим это занятие — с тяжелым сердцем и твердым убеждением, что уже ничего не вернуть. Но пройдет какое-то время, и мы, возможно, сумеем осознать абсурдность всего этого и понять, в какой бесперспективной ситуации мы тогда увязли. Только тогда мы поймем, что Смерть была для нас не только развязкой, но и самым настоящим освобождением. Повешенного можно также сравнить с плодом, висящим на дереве, который уже созрел и должен лишь решиться упасть, чтобы началась новая жизнь и выросли новые плоды. Но падение он воспринимает как Смерть. Если плод откажется падать, он останется висеть на дереве и в конце концов сгниет, так и не дав начало новой жизни. Своего конца он этим все равно не предотвратит, только в этом случае конец будет бесплодным.

Если перенести этот пример на людей, то можно сказать, что нас никто не принуждает учиться на собственных кризисах. Несмотря на то, что Повешенный обычно означает кризис среднего возраста, он может растянуться и на всю вторую половину жизни. Тот, кто в это время не ищет и не находит на кризис иного ответа, кроме стенаний, жалоб и страданий, волен жить с этим до конца своих дней. В таком случае Смерть в один прекрасный день станет окончанием путешествия и одновременно концом жизни. Однако у нас есть возможность извлечь из этого кризиса урок, научившись расставаться со старым и взглянуть на Смерть как на центральную тему в момент середины жизни, после которой как раз и начинается самое интересное. Вот почему карта Смерти в Таро занимает место в середине ряда Старших Арканов, а не замыкает его. Схоже с этим и представление о мире в древних культурах, например, у кельтов, чьим друидам посвящены слова римского поэта Лукана: «Если ваши песни правдивы, то смерть — всего лишь середина весьма долгого существования». В том же смысле следует понимать и следующее высказывание: «Если ты умрешь прежде, чем умрешь, то, когда ты умрешь, ты не умрешь». Потому-то мудрецы разных народов не уставали говорить, что центральной темой их жизни была встреча со Смертью и осознание ее смысла, снова и снова подчеркивая, что человек должен умереть и возродиться, чтобы постичь реальность. Если в Библии сказано: «Научи нас думать о том, что мы должны умереть, чтобы вразумить нас» (Пе. 89:12)*, то нашему Эго больше всего хочется толковать эти слова наоборот: «Вразуми нас так, чтобы мы поверили, что умирать нам не надо»!

При этом не стоит забывать, что глубинные трансформации требуют времени. Сейчас речь идет о нисхождении в Подземное царство. Возвращение к свету, рождение нового, начнется лишь шесть карт спустя с Аркана XIX — Солнце. Обе карты дополняют друг друга как вечер и утро.

На обеих картах мы видим белого коня. На карте Смерти это — четвертый конь Апокалипсиса (Откр. 6:8), «конь блед», на котором скачет Смерть. На карте Солнца, напротив, изображен белый сказочный королевский конь, несущий на спине возродившегося героя. На карте Смерти солнце заходит, а на карте Солнца вновь сияет в полную силу. На карте Смерти на коне сидит скелет, на карте Солнца — ребенок. (Подобная трансформация заставляет предположить, что между этими двумя картами существует родник с живой водой, в противном случае подобное омоложение было бы необъяснимо. И мы находим его в XVII Аркане). В руках у ребенка — знамя красного цвета, цвета жизни, тогда как Смерть несет черный флаг с мистической белой розой, символом жизни и указанием того, что наступает фаза обновления, начинающаяся со смерти. Перо на шлеме Смерти безвольно поникло, а на голове у ребенка четко стоит вертикально. Все это показывает, сколь сильно связаны между собой эти карты, представляющие два полюса, Смерть и Возрождение. Они олицетворяют нисхождение в Подземное царство (Смерть) и возращение к Свету (Солнце), а между ними лежит путешествие по Морю Ночи.

Карты с тринадцатой по восемнадцатую называют также ночными картами. В них доминируют либо черный фон, как на Арканах Смерти, Дьявола и Башни, либо символы ночи — Луна и Звезда. И только карта Умеренности выглядит несколько неуместной в этой мрачной компании, по крайней мере на первый взгляд. Но нам вскоре предстоит познакомиться с ней как с силой, в Подземном царстве просто незаменимой. Она олицетворяет того самого проводника душ, о котором сообщают Книги Мертвых, принадлежащие различным культурам. А так как в нашей западно-христианской традиции проводниками душ считаются ангелы, то и на этой карте изображен ангел.

Сюжет нисхождения в Подземное царство, путешествия по Морю Ночи, не только широко известен во всех религиозных традициях Востока и Запада, но и совпадает практически по всем важнейшим пунктам. Все эти культуры «считают смерть путешествием с целью вновь обрести свою настоящую суть, даже если для этого необходимо побывать на небесах или в аду, даже если это приведет к порождению в ином, новом теле. Совпадает даже то, что мудрым становится лишь тот, кто обрел сознание смерти, и то, что необходимо готовить себя к смерти морально, духовно и в воображении, если хочешь умереть хорошо».

Чтобы понять, что такое это путешествие по Морю Ночи, давайте заглянем в Подземное Царство древних египтян, оставивших нам больше всех удивительных образов того, что видели их мудрецы в потустороннем мире. Мы видим, как над телом усопшего поднимается его душа. Ее называют Ба и изображают в виде птицы, которой пришла пора отправляться в путешествие. Усопшего остаются охранять богини-покровительницы — повелительница неба Нут или царица скорпионов Сел-кет, а его «Ба» в сопровождении шакалоголового Анубиса или волкоголового Упуаута направляется к Маат, египетской богине справедливости.

Маат всегда изображают со страусиным пером. Уже одно наличие такого пера считается знаком присутствия божественной справедливости. В зале, носящем имя этой богини, в Зале Маат, проходит решающее испытание — суд мертвых.

Внизу слева мы видим, как проводник душ Анубис вводит умершего в зал. Рядом на весах, на левой их чаше, находится сосуд с сердцем покойного, а на правой — перо, символ Маат как неподкупной, абсолютной справедливости. На навершии весов также изображен этот ее символ. Анубис, проверяет показания стрелки и сообщает их, находящемуся правее него писцу. Это бог Тот, изображенный с головой ибиса, у египтян — божество мудрости, выступающий здесь в качестве протоколиста Подземного царства. Если сердце умершего окажется равным перу по весу, то стрелка весов займет строго вертикальное положение, подобно отвесу; |это значит, что умерший не нарушал космического равновесия, то есть жил праведно, и достоин войти к Озирису, владыке Подземного царства. Если же сердце окажется легче или, наоборот, тяжелее пера, значит, он совершал ошибки и теперь погибнет. Этого-то и дожидается чудовище женского пола, сидящее рядом с весами. Теперь Ненасытная, как ее называли египтяне, поглотит его навсегда. Однако в сцене на рисунке умерший успешно выдержал испытание. Поэтому Гор ведет его направо, к Озирису, за троном которого стоят Изида и Нефтида, приветствуя новоприбывшего. Он будет пребывать в царстве Озириса до тех пор, пока Анубис не совершит над ним ритуал отверзания уст, чтобы вдохнуть в него новую жизнь и снова отправить в верхний мир.

Весы как символ равновесия составляют центральный смысловой образ египетского Подземного царства. В Таро ему соответствует Аркан Умеренности. А важнейшим пунктом этого нисхождения в Подземное царство является Зал Маат, богини справедливости, символом которой служит перо.

В Старших Арканах пером украшены только три фигуры — Шут, Смерть и ребенок на карте Солнца.

Эти карты связаны между собой на нескольких уровнях. Прежде всего Шут и есть тот герой, который на карте Смерти должен спуститься в Подземный мир и выйти оттуда ему на карте Солнца. Перо указывает на испытания, предстоящие ему на этом пути: им соответствует эпизод в Зале Маат. Далее взаимосвязь между картами Шута и Солнца проявляется в изображенных на них двух фигурах, похожих и в то же время так не похожих одна на другую: Шут ребячливый и Шут мудрый, наивный и блаженный. Между ними находится Смерть как необходимая предпосылка столь глубокой трансформации. И, наконец, белое солнце на карте Шута, пройдя I этап Смерти (алхимическое «черное солнце»), достигает своей противоположности и может теперь вновь взойти на карте Шута золотым сиянием бессмертия. В нашей иудеохристианской традиции это путешествие по Морю Ночи представлено прежде всего историей Ионы, проглоченного китом (Иона, 1–3).

Вначале Бог дает Ионе задание: «Встань, иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в нем, ибо злодеяния его дошли до Меня» (Иона 1:2). То есть не просто «проповедуй», а пригрози жителям города судом и карами! Таким образом, по сути данное Ионе задание соответствует карте Колеса Фортуны. Как же поступил Иона? Да так же, как больше всего склонны поступать мы, впервые встречаясь с таким аспектом нашей жизненной задачи. Он бежал.

Ища свою жизненную задачу, мы обычно мечтаем о чем-то возвышенном, значительном и славном, и многие искренне сокрушаются: «Ах, если бы я знал, в чем мое истинное предназначение!», думая, что от них требуется только реализация талантов и других сильных сторон личности. На самом же деле такое задание всегда предполагает достижение целостности, то есть нам волей-неволей придется заниматься и своими низменными, примитивными, неприятными, трудными, до сих пор не принимавшимися в расчет и обычно нелюбимыми сторонами (см. с. 70 и далее). Столкнувшись с чем-то, выявляющим эти наши стороны, мы с гневом и возмущением восклицаем: «Нет! Только не это!» Можно почти утверждать, что, когда из самой глубины нашей души вдруг вырывается возглас: «Нет! Только не это!», значит, мы нашли еще один камешек мозаичного панно нашей жизненной задачи.