Таша
Шрифт:
«Дура! Ляпнула, так ляпнула»!
Надменная улыбка осветила красивое лицо брюнета, изящно вставшего с железного коня.
— Я как раз об этом хотел с тобой поговорить, — уверенно приблизился ко мне мужчина, скинув куртку на сиденье мотоцикла. — Таша, ты очень красивая… — сразу вспомнилось обращение Русика ко мне, сказанное на персидском языке, изумившем чистотой произношения.
«Zib^a» — красавица…
Понятное дело, я быстро забыла мамин родной язык, поэтому записалась на дополнительные курсы, решив отдать дань уважения персидским корням, но то, что Руслан тоже
— … уверен, тебе понравится!
Задумавшись, видимо, пропустила нечто интересное, потому что Руслан улыбался как-то слишком довольно, я бы даже сказала — предвкушающе.
— Что, прости?
Мужчина нахмурился на секунду, а потом улыбнулся ещё шире:
— Набиваешь себе цену, солнышко? Ну да, ладно, мне не западло повторить. Я тебе предложил сейчас побыть одной из моих самых везучих поклонниц, которым удаётся объездить гонщика… ручаюсь, ты не пожалеешь, детка. Ни одна ещё не жаловалась на мою постель.
Медленно вникая в суть его слов, заторможено молчала, пока окончательно не поняла, что мне только что предложили.
От обиды защипало в носу, что было совершенно не вовремя. Слёзы комом встали в горле, а Ящеров продолжал улыбаться, уверенный, что я брошусь к нему на шею от такого непристойного предложения.
— Если не хочешь ко мне, можем устроить гонки у тебя, куколка.
Это обращение, которое однозначно использовалось для всех девок этого кобеля, что-то взорвало во мне.
Не думая, залепила пощёчину «моей мечте», имевшей имя Руслан, резко разворачиваясь к подъезду.
— Да ладно! — Тут же последовал за мной парень, никак не прореагировав на сам удар. — Только не надо строить из себя недотрогу. На кой чёрт, ты тогда припёрлась на слёт?! — Парень начинал злиться.
— Надо мне было! — Огрызнулась, дрожащей рукой вытягивая из кармана куртки ключ от входной двери.
— Конечно, надо. Ты пришла поглазеть на меня.
— Твоя самонадеянность раздражает! Может, я не на тебя вовсе пришла «глазеть»!
— На кого же ещё?
«Сама же загнала себя в угол! Как там того гонщика на «тачиле» звали, о котором нетрезвый Саша постоянно болтал»?
Довольный смех Руслана вынудил обернуться, чтобы увидеть его ямочки на щеках.
Парень приблизился.
— Ты такая очаровательная, когда злишься.
Обволакивающий хриплый шёпот… так близко…
Руслан медленно наклонился к моему уху, шумно сделав вздох:
— Безумно красивая…
Его губы коснулись виска, медленно проводя линию из лёгких поцелуев по коже лица к уголку моего рта.
Руслан не трогал меня руками, поэтому я немного качнулась, почувствовав дрожь в коленях, бессознательно закрывая глаза от удовольствия, забывая про глупые слова Ящерова.
Я безумно ждала этого поцелуя, готовая простить всё сказанное, готовая, наконец, сказать, кто я.
Приоткрыв губы, прерывисто выдохнула.
— Так и думал! Уверен, у тебя уже киска потекла… — Распахнув глаза, натолкнулась на самодовольный взгляд
брюнета.Чувствуя, как ярость и обида смешиваются в ненависть, стиснула челюсть.
— Давай так, я сделаю вид, что оценил твою неприступность и даже согласен на ещё один «заезд» с тобой, а ты остаёшься такой же покладистой и горящей, как сейчас. Идёт?
На вторую пощёчину парень уже отреагировал. Застыв в молчании, он сверлил меня непонимающим взглядом прищуренных глаз.
— Ты всё испортил! Так не должно было быть! Ненавижу тебя!!! — Я чувствовала, что сейчас разревусь, поэтому поспешила сбежать, прикладывая ключ к железной двери подъезда, открывая её во второй раз.
— Номер дай, — мрачно приказал Ящеров, когда дверь распахнулась.
Меня потряхивало от коктейля чувств, над которыми преобладало разочарование от встречи с моим Русиком, оказавшимся таким… совсем не тем, которого я помнила.
— Отвали, — нос предательски хлюпнул, но я не позволила слезам пролиться, быстрым движением вытирая глаза рукавом.
— Для Лерки.
Обречённо сделав пару вздохов, почувствовала, как немного успокоилась, и только потом позволила себе повернуться к живому Разочарованию с большой буквы.
Ящеров, вопреки своему приказу, протянул мне листок с номером, коротко пояснив:
— Это Леркин. Позвони ей, она будет волноваться… — суровый голос парня отозвался в моём сердце морозным ознобом.
Больше ничего не сказав, Ящеров Руслан завёл байк и, не оборачиваясь, рванул по улице, оставляя меня реветь на ступенях подъезда с листочком в руках.
Как поднялась на третий этаж, не помню.
Когда я оказалась в своей постели, рыдая навзрыд, дверь в спальню приоткрылась.
— Что? Как я и говорила? — Голос Вики раздавался, как сквозь туман. — А всё потому, что нормальный парень никогда не будет заниматься такой хренью, как гонки, почти в тридцатник! Это же просто запредельно!
— Пошла вон!!! — Сестра даже подскочила от неожиданности с моей кровати, на которую так удобно примостилась только для одной цели: насмехаться надо мной и моими наивными мечтаниями.
— Подумаешь… — бросила Вика, захлопывая за собой дверь, громче обычного.
Уткнувшись в подушку, приглушила разочарование до тихих всхлипов, навсегда прощаясь с идеализмом.
«Тётя Марина оказалась, как всегда права. Не смог мой Русик выжить в этом взрослом мужчине. Никогда мне не больше не увидеть в чёрных глазах Ящерова восхищение, любовь и тревогу, которую видела последний раз двадцать лет назад…»
— Цветочек, не расстраивайся, — осторожно гладя дрожащей рукой пышные волосы маленькой девочки, плачущей так надрывно и громко, Руслан безуспешно пытался удержать рвущиеся слёзы сам.
— Русик, я не хочу от тебя уезжать! Ты же уже большой! Я хочу остаться с тобой!
— Цветочек, я ещё недостаточно вырос, чтобы быть, как мой папа сильным… мне только исполнилось восемь лет.
— Но ты сильный! И храбрый! Ты меня спас… и ещё стольких людей…