Тать на ваши головы

Я рыкнула, отняла испачканные кровью руки от груди паренька, злобно посмотрела на целителя и попросила мужа:

– Прибей его, я потом оживлю.

Целитель испуганно замолк и больше с советами под руку не лез. Зато когда я, пошатнувшись, отошла от стола, практически упав в объятия мужа, разразился бурной речью о вреде недоучек и пользе образования.

Урок он начал сразу, заставив смотреть, как правильно заращивать раны: «Что же вы, ваше сиятельство, с такой дырой в плече его оставили. Нет, в данный момент она жизни не угрожает, но через пару часов ваш подопечный истечет кровью. Смотрите, внимательно, разрез глубокий, до костей. И не отворачивайтесь, я кому показываю?! А вот здесь у нас открытый перелом. Видите, кончик кости прорвал кожу? Нет, вас не должно тошнить, вы еще не беременны, я проверял».

Из столовой я не ушла – удрала с полным ощущением, что более едкого и вредного человека в природе не существует, который, к моему ужасу, клятвенно пообещал, что я не стану позорить славную гильдию белых целителей своим незнанием числа костей в ладони человека. Так что путешествие обещало быть… плодотворным.

Глава 21ч3

К моему удивлению, спасенный нами ушхтанец знал не меньше сотни слов на языке синих, а капитан примерно столько же на ушхтанском, так что мы кое-как могли понимать друг друга. Парня звали Ралье-Урай-Агды и был он третьим сыном эмира Ушхтани. Везет мне на принцев. Впрочем, еще по халату было понятно – непростого человека мы выловили из воды. Вдобавок удачливого. Его единственного из команды взрыв откинул к борту нашей яхты.

И теперь его высочество нужно было доставить на родину.

Именно тогда, общаясь с ним больше жестами, чем словами, я услышала имя Альхи. Сначала подумала – возлюбленная, уж больно выразительно парень закатывал глаза, когда говорил это имя, потом поняла – сестра, вдобавок родом из синих.

– Я думала, вы в неволе не размножаетесь, - невесело пошутила я тогда. Дарье пожал плечами, отвел взгляд – мысль о том, что кто-то из его сородичей оказался продан в гарем, грызла его так же, как и меня. Но удивительным было не то, что синяя родила в неволе дочь, а то что продержалась в этой клетке целых пятнадцать лет. Видимо, забота о дочери придавала ей сил.

Эмир встретил нас, как родных. Обласкал милостью за спасенного сына и позволил встретиться с принцессой, точнее встретиться мне. Мужчинам доступа в гарем не было.

Одного взгляда на это чудо хватило, чтобы понять – девчонка не создана для гарема. Если бы не забота братьев и покровительство кабальей, давно бы уже нарвалась на конфликт с одной из жен эмира. Впрочем здесь, в крошечных помещениях, узких коридорах и квадратном саду, окруженном высокими стенами, все дружно ждали, когда противную девчонку выдадут замуж. В такой же гарем. За такие же стены.

А я… рассказывала ей о Городе, синих и прочих обитателях и видела глухую тоску в глазах ребенка. Слезы, когда она говорила о том, что здесь даже питомца держать нельзя – отравят назло. Что в воду купальни могут налить краски, а в постель подсыпать колючки от цветов. Потому что дочь наложницы, пусть единственная и любимая – низшая ступень гарема. Ниже лишь служанки. Мальчикам везет больше – их могут сделать наследниками, и тогда мать становится супругой, подарившей сына. Иерархия, правила и власть матери эмира – вот на чем зиждется гарем.

Так что когда эмир, вручив нам щедрые дары, предложил просить все, что пожелаем - Дарье уже потянулся за составленным заранее торговым договором - я попросила отпустить с нами ее высочество посмотреть на родину матери. Не могла не попросить.

Эмир думал долго. Сверлил меня внимательным взглядом. Вздыхал.

– Звезды сказали, Город чист, - нехотя произнес он, - вы избавились от скверны, но….

Я его понимала – девочек вообще не принято отпускать в чужие страны, тем более в брачном возрасте. А если не уберегут честь?

– Под мою ответственность, - поклялась.

Дарье протестующе закашлялся, но поддержал:

– Вы можете выделить любое сопровождение. Заодно отправить посольство и убедиться, что торговля с нами более чем выгодна, - и он передал одному из советников проект договора.

– Хорошо, - согласился, наконец, эмир, не желая нарушать данное слово. В итоге нас провожали нарочито радостно, явно мечтая о том, чтобы мы притопили непокорную дочь наложницы где-нибудь по дороге.

Так Альха оказалась у нас на борту. Жадная до каждой подробности жизни Города. Переставшая закрывать лицо, как только берег эмирата скрылся из вида, оставив лишь платок на волосах. Облазившая весь корабль. Завоевавшая восхищение команды и доведшая до инфаркта капитана пройдя по брам-рее. Научившаяся плавать с первого раза и сигавшая с борта яхты на купальных остановках. Укравшая алкоголь из кают-компании и напугавшая матросов дикими воплями, называя их песнями племени пир-реза. На спор поборовшая самого здорового из матросов. И втыкающая нож с десяти метров в мачту.

Кабальи не вмешивались. Более того, когда даже меня начинало трясти от ее выходок, в их взглядах я читала явные одобрение и гордость.

Удивительно, но мы живыми добрались до Города. Капитан, правда, раз десять пообещал, что это его последние плавание – конвой из двух фрегатов нервировал нас всех - и он подает в отставку. Не подал. Вышел на берег, напился, а потом пришел к мужу с согласием отвезти принцессу обратно весной. Я искренне надеялась, что везти обратно придется не принцессу, а брачное посольство.

– Когда мы уже пойдем во дворец? – девчонка посмотрела с мольбой, еще и голову наклонила и личико скорбное состроила.

Я отложила в сторону бумагу, посмотрела строго:

– Ты же видишь, сколько накопилось дел. Вот когда разберемся, тогда и отправимся. Никуда твой дворец не денется.

Я ее мариновала. Как и его величество. Из дворца уже три раза присылали записки, раз от раза грознее. Но мы выжидали паузу, отговариваясь делами, моим самочувствием и положением.

Да. Положение.

На мой взгляд, оно еще не было заметно, но матушка-княгиня, выбежав встречать нас на крыльце городского особняка, поняла все сразу. Ее глаза расширились, наполнились слезами, она по-бабьи всплеснула руками, растеряв княжескую степенность и став похожей на обычную земную бабушку – у меня аж сердце защемило от нежности. Я не думала, что настолько соскучусь по Ирване, но сама шагнула к ней навстречу, расставив руки и первые осторожные, но самые теплые обнимашки достались мне, а не Дарье.

– Ты обещала! – надулась Альха. Я не только обещала, я еще наполнила мир девичьих фантазий образом короля и теперь кое-кто от нетерпения грыз ногти.

Однако, дел было действительно много. Мы обновили гардероб принцессы, съездили в персиковый сад, посмотрели на стену – все, что осталось от дома матери Альхи, прогулялись по городу, напугав горожан грозным видом кабальей. Охранницы щеголяли в коротких вязанных безрукавках, широких плотных штанах, по торсу шла перевязь, за спинами торчали рукояти двуручных мечей, на поясах висели кинжалы, еще куча всего смертельного пряталась под одеждой – нас обходили дальней дорогой не только добропорядочные граждане, но и бандиты.